Тиран на замену - Ксюра Невестина

В связи с последними событиями, я была слишком невнимательна и даже расстроена. Я искала способ остаться в академии и после завершения седьмой ступени, остаться навсегда… И я останусь, чего бы мне это не стоило.

Собрав вещи и прибравшись в лаборатории, я перелила зелье в заранее подготовленный термофлакон и оставила его остужаться на полке. У меня оставалось времени около часа, чтобы закончить термопару зелье-заклинание и переодеться к вечеринке. Ее. наверное, снова будем проводить в подвале, а значит одеться нужно потеплее.

В библиотеке, в собранных мною на мой стеллаж книгах, рылся Вольсхий. Меня злило, что он снова влезал в мою жизнь, врывался в нее нагло и бесцеремонно, разрушал ее и оставлял после себя выжженную бесплодную землю, в недрах которой больше никогда не взрастет ни одного ростка.

— Книгу с названием «Каргоновая пуща» не видела?.. — не оборачиваясь в приказном тоне спросил Вольсхий, продолжая безрассудно перебирать мои книги.

— На нижней полке четвертая справа. — ответила я и фыркнула. Наверное, я не имела права не ответить, утаить. К тому же, чем быстрей Вольсхий найдет то, что ему нужно, тем скорее отчалит по своим делам в столицу.

Он даже не поблагодарил. Опустился на колени, вытащил увесистый томик «Каргоновой пущи» в мрачной бордовой обложке и, не поднимаясь, быстро пролистал половину страниц. Зачем Вольсхому мог понадобиться столь нозичковый трактат, я даже не задумывалась. Его я изучала еще на второй ступени, когда догадалась о возможности слияния моей силы и ее преобразования в силу некромантическую.

— Хоть кто-то учится в этом бедламе, — грубо заявил Вольсхий. — Ступень?

— Седьмая. — с как можно большим уважением в голосе ответила я, глядя в темно-карие, практически черные глаза обернувшегося ко мне нового ректора.

— Тонверк? — переспросил Вольсхий задумчиво, но ничего больше не произнес насчет моего имени. — Ты действительно учишься здесь? Сама?

Я стойко молчала, не желая сообщать реальный уровень своей подготовки. Вряд ли он мог сравниться с уровнем Стража Зора, но вот преподнести неожиданный неприятный сюрприз в самый неподходящий момент — мог запросто. Пауза затягивалась. Она вынуждала меня нервничать. Домогаться Вольсхий, казалось, не планировал. Тогда какого Семирского приставал?

— Что молчите, Тонверк? — гаркнул Вольсхий, что я аж подскочила.

Я одурела от его поведения. Было ли это предостережением, что я могла потерять такой спокойный, теплый и сытый схрон? Если Вольсхий на самом деле из тех самых, то одному из нас придется покинуть академию. И это точно буду не я!

Учебник с грохотом, казалось, не меньшим, чем преподавательские чемоданы пару дней назад, перелетев, рухнул на стол.

Вольсхий поднялся с пола библиотеки и приблизился ко мне аристократической поступью. Весь такой разряженный в плотном костюме из черной полушерсти, с туалевым подкладом у атласной накидки-плаща с капюшоном и золотой застежкой. Увидела бы такого ночью — в обморок точно бы упала.

Так близко мне уже давно не приходилось его видеть. Вольсхий стоял ровно, твердо и тупо пялился на рукописный текст открывшейся перед ним книги. И откуда у меня появилась привычка записывать замечания между строк и на полях книг? Иногда Вольсхий перелистывал страницу и снова не отрывал взгляда от букв. Я поаплодирую ему стоя, если он в состоянии складывать фразы в предложения!

Шел бы ты лесом дремучим, монрес ректор, пока не сел в лужу. По глазам видно, что ни один учебник никогда в руках не держал! Интерес в «Каргоновой пуще» лучше всего подтверждает мое предположение, что теоретических знаний в его пустой голове ноль, и имелись исключительно опытные физические навыки. Либо золотая застежка Стража — обыкновенная фальшивка.

— Какая глупость. — на грани слышимости произнес Вольсхий, скривив губы в злой ухмылке. — Откуда у тебя ум? Просто выжучиваешься. Нашла недалекого простофилю.

Он схватил меня за локоть и развернул спиной к себе, вынудив птичкой сложиться пополам. Больно.

— Отпусти!

Дернувшись, я не заметила, как Вольсхий сместился, сделав шаг в сторону, и подставил подножку. Нога поехала, и я упала на колени, заваливаясь в бок. Этот «любимый» прием Вольсхого я уже знала и, боясь повторения прошлого ранения, я выставила перед собой руки. Из ладони вспыхнула сеть и рванулась вперед щитом. Она была серая, бледная и полупрозрачная, с явными дырами, но с абсолютно черной природой. Полноценное преобразование!..

Пока я в шоке уставилась на получившийся, пускай слабый, атакующий щит. Вольсхий в один момент обошел меня и взял мои руки в свои, приподнимая и направляя запястья для управления сетью.

— Влей в щит больше силы. Такой не выдержит атаки и сам не сможет атаковать. — тоном наставника посоветовал Вольсхий, разворачивая мои запястья еще круче до полного напряжения сухожилий предплечья.

Руки не выдерживали разворота, их свели судороги, ноги слабели, теряя возможность стоять на коленях. Я опустила голову, заваливаясь назад, на грудь вставшего на одно колено Вольсхого.

— Такие руки ни на что не годны, — сделал вывод Вольсхий, развернул их обратно и, подхватив меня под мышки, поднял меня, встав на ноги прямо. — В целом, неплохо, — продолжил он, отпустив меня и отойдя на шаг в сторону. — Умение создать основу не менее важно, чем провести полную отработку заклинания двойного типа. Я буду собирать себе группу практикантов шестой и седьмой ступеней. Можешь записаться в список желающих.

Ты действительно думал, что я чего-то там хотела? Я хотела только одного: чтобы ты раз и навсегда исчез из моей спокойной, оттого чудесной жизни!

— Заявление на утверждение темы дипломной работы жду до конца следующей недели, адепт Тонверк. Руководителя я сам назначу.

Новый приказ хлестнул по лицу, как мокрой тряпкой. Чего добивался Вольсхий теперь? Я не успевала следить за ходом его мысли, как не могла бросить теплое местечко и бежать в поисках иных удобств. Страх вновь встретиться с Таболом и снова попасть к нему на опыты был намного сильнее опасений исходившей от Вольсхого угрозы. Я бы даже сказала, что в сравнении с Таболом, Вольсхого я не боялась вовсе.

Вольсхий вернулся к столу и выбранным им Новичковым учебником «Каргоновая пуща». Я не знала, как умудрялась удерживать равновесие и не падать, но пока Вольсхий не ушел из библиотеки, сказав чужеродные в его устах, вежливые слова прощания, я не могла сдвинуться с места. Стоило сделать один маленький шаг, как я начала заваливаться вперед, и только своевременно сделанные еще несколько шагов позволили мне упасть в мое любимое кресло, а не на пол.

Отдышаться удалось нескоро, но я быстро пришла в себя. На столе из моей кучи книг, до которой руки Вольсхого так и не добрались, я вынула свирк. решив забрать его к себе в комнату. Только в моем экстренном чемоданчике свирк мог остаться в сохранности и защите от чужих глаз. Если уж Сарон без труда взламывал защиту, которую я каждый раз усиливала, накладывая новые и новые слои, то действующий Страж Зора справиться с такой задачей без проблем. А действующий ли? Кто бы отпустил Вольсхого с императорской службы в ректора?