Без права на отказ - Алиса Ковалевская

Она заколебалась, но ненадолго.

— Заинтересована, — уверенно, как будто что-то решив для себя. — Но заинтересована я именно в работе, а не в чём-то другом.

Достав из сумки диплом, она подала его мне. Раскрыл — красный диплом с достойным маменькиной похвалы вкладышем с оценками.

— Это меня не интересует, — вернул его ей. — Сегодня вечером у меня встреча с важными людьми из Китая. Пойдёшь со мной. Будем считать это твоим собеседованием.

— Но… — неуверенность всё же промелькнула. — Мы не обговорили условий.

— Условия мы будем обговаривать в том случае, если я решу, что ты меня устраиваешь.

Поднявшись, я сократил расстояние между нами. Кончиками пальцев погладил её по голове. И поморщился. Сладкий тяжёлый запах совершенно ей не шёл. Вчера она так не воняла. Одолжила у подружки, как и всё остальное?

— Смени туалетную воду, — мягко погладил по скуле и убрал руку. — Такое чувство, что ты неделю пробыла в цветочной лавке, откуда забыли вывезти гнильё. Люди, с которыми я имею дело, ассоциируют моего переводчика со мной и моим бизнесом. Мне не нужно, чтобы мой бизнес ассоциировали с цветочной гнилью.

— Я ещё не согласилась пойти с Вам…

— В пять чтобы была здесь, — проговорил, не дослушав. — Поедешь со мной. Прежде, чем ты покажешься на глаза моим партнёрам, я хочу лично убедиться, что ты меня услышала.

Я отпер дверь и оставил её приоткрытой. Мирослава стиснула в руках ремешок сумочки. Остановилась на пороге, посмотрела на меня.

— Вы даже не проверили, насколько хорошо я владею языком.

— Не сомневаюсь, ты владеешь им отлично, — кивнул на выход. — Свободна. В пять чтобы была здесь.

Она стиснула зубы, полоснула меня взглядом. Да, в том, что она отлично владеет языком, я был уверен. Всеми вписанными в графу «владение иностранными языками». И не только.

— Не уверена, что приду, — негромко сказала и вышла, постукивая каблуками.

Я закрыл дверь. До её уверенности мне дела не было. Главное — уверен был я.

Придёт. Ещё как придёт. Выбора у неё нет.

Яков

Как я и ожидал, девчонка появилась даже раньше назначенного. Опозданий я не терпел, но её неумение рассчитывать время было только её проблемой.

Я вышел к ней ровно в пять, окинул взглядом и приказал:

— Встань.

Она вскинула голову, поджала губы. Волосы её были собраны в высокий стильный хвост, голубые глаза блеснули недовольством.

— Повернись, — пренебрежительный жест рукой.

— Это не обязательно, — она всё-таки решила подать голос.

Это действительно было не обязательно, но отказывать себе в удовольствии посмотреть на её обтянутый узкими чёрными брюками зад я не хотел. Не став отвечать, я кивком велел ей выполнять, что сказано.

Глаза её сверкнули ещё яростнее, но она снова подчинилась.

— Неплохо.

— Я прошла фейс-контроль? — она опять встала ко мне лицом.

На это отвечать ей я тоже не стал. Взял с дивана дешёвую куртку и кинул обратно. Снял со стоящей тут же вешалки для верхней одежды пальто и кинул ей.

— Яков Константинович, — помощница открыла было рот.

Взглядом я остановил её.

— Возьмёшь её куртку. Что-то ещё?

— Ничего, — она мгновенно присмирела.

Я направился вперёд по коридору. Девчонка шла рядом, на пол шага позади. Смердящий запах разлагающихся растений исчез, на его место пришёл лёгкий — цитрусовый с тонкими нотками весенней свежести. Так было куда лучше.

Остановившись у лифта, я застегнул пуговицы собственного пальто. Моя так называемая переводчица стояла рядом, лицом к лифту и делала вид, что ей всё равно. Слишком предсказуемо и по-бабски. Стоило дверям открыться, она шагнула в кабину.

— Так, значит, китайский, французский и английский… — когда дверцы затворились, небрежно осведомился я.

Она глянула волком. Хвост её качнулся, и я поймал кончик. Растёр прядки между пальцами.

— Это точно лишнее, — огрызнулась, но тут же осеклась. — Яков Константинович…

— Яков, — её официальный тон был просто смехотворен. Я отлично помнил и мягкость её кожи, и пропитанный страхом взгляд, и мокрые слипшиеся ресницы. Чёрт! Стоило вспомнить о том, как я гладил её живот и бёдра, член мгновенно затвердел.

— В неофициальной обстановке — Яков. Никаких отчеств.

— Это правило для всех ваших сотрудников? — она напряглась.

— Нет. Только для тебя.

Я перехватил очередной брошенный на меня Мирой искоса взгляд. Габаритов моего внедорожника было достаточно, чтобы между нами оставалось внушительное пространство, однако её это, очевидно, не успокаивало.

— Думаешь, я решу испытать тебя старым проверенным способом?

— Ничего я не думаю, — смутившись, она поспешила отвернуться.

— А вот врать не хорошо, — сбавил скорость на подъезде к пешеходному переходу. — Послушай, Мирослава, — выговорил спокойно и сдержанно, — вчера у меня действительно был очень трудный день. Я не насилую женщин — мне это не нужно. Всё, что я хочу получить, они дают мне сами.

— Я давать вам ничего не собиралась и не собираюсь, — несмотря на прохладный тон, щёки девчонки покрылись лёгким румянцем, пальцы сжались на ремне безопасности. Чопорно сдвинув коленки, она уставилась вперёд.

— Вчера я посчитал иначе.

— Вы ошиблись.

— Ошибся, — позволил ей сохранить чувство собственного достоинства. Или хотя бы поверить в то, что она его сохранила.

Пожалуй, старый добрый способ был не так уж и плох. По крайней мере, им бы я воспользовался с куда большим удовольствием во всех смыслах этого слова, нежели предстояло сейчас. Но встреча эта была слишком значимой, чтобы переносить её из-за бабы, какой бы она ни была.

Не прошло и десяти минут, как я остановил автомобиль у самого фешенебельного в этой провинциальной дыре ресторана. Выбравшая его помощница нахваливала рыбное меню. Меню меня не волновало — всё, что было важно — статус.

— Что ты думаешь об этой забегаловке? — спросил, когда моя спутница, выйдя из машины, посмотрела на вывеску и на секунду остановилась.

— Ничего, — она придержала пальто у ворота. Её тонкие пальцы легли поверх большой круглой пуговицы, и даже в этом было что-то такое, от чего я всерьёз задумался, не послать ли китайцев куда подальше. — Я здесь никогда не бывала. Как по мне, всё это неоправданно дорого.

И опять она врала. Неоправданно дорого это было для неё только потому, что тот недотёпа, за которого она выскочила замуж, не был способен не то, что отвести её в приличное место, а даже упаковать в приличное бельё. Видимо, ему было невдомёк, что для того, чтобы женщина красиво разделась и вылизала член так, чтобы потемнело в глазах от удовольствия, сперва её нужно красиво одеть.