Железный закон - Alex Aklenord

И нос, и ямочки. А лицо девчонки дрожит, расплывается, будто тонет в проклятой памяти.

И ещё снится Стило. Он осуждающее смотрит, берёт сестру за руку и уводит. Ярни кричит, чтобы вернулись, но в ответ только спины, блекнущие в темноте неба.

*****

Душно. Ощущение, будто в клетке. Железные стены давят с двух сторон, словно хотят выплюнуть на арену. Но створка закрыта. Сейчас скомандует распорядитель, заволнуется стадион, засовы лязгнут – и здравствуй, смерть.

Ярни в который раз облился потом.

Когда его не взяли на следующую ярмарку, он подрался со Стило. Потом выяснилось, что старшина пока запретил им обоим – молодняк ещё. Ярни не поверил, но бывший друг наутро действительно остался в посёлке. И на следующую ярмарку тоже.

А Кузнец поскучнел. Ему не хватило титана, он просил ещё и был недоволен, что первая удача обернулась затянувшимся ожиданием. Когда Ярни пролазил мимо проёма в заброшенной шахте, Кузнец даже не всегда появлялся. И тогда парню казалось, что он просто ждёт нового помощника посчастливее.

Трубят фанфары. Скоро…

Но однажды вечером в дверь постучала Медянка и с порога обрадовала, что Ярни назавтра берут водоносом. Как же долго он не спал, молясь, чтобы дед не вышел провожать, и то и дело подскакивая, чтобы проверить, не забыл ли латы и меч. Говорили, что ещё бы щитом обзавестись, но Ярни не представлял, как можно выстоять, навесив на себя такую груду металла.

Сирена!

Щёлкает затвор, в спину тычок. Вперёд! Слепит от прожекторов – прямоугольных щитов, инкрустированных кусками солнца. Пот ручьями, трибуны тают в солёной пелене. Бухает сердце. Глазами, не привыкшими к миру через прорезь, пытаешься найти врага.

И стреляет предательская мысль: посмотреть бы на себя со стороны. На нелепого мальчишку, обрядившегося в расшитые золотой ниткой шаровары, рубаху, усеянную неровными пластинами, и с шишаком на голове. Пугало для детишек, чтобы не шастали у прутьев на границах посёлка-лепестка.

А напротив очень ладная фигура. Дорогие доспехи, за которые можно купить полмира. Ярни видел такие на ярмарке – продавец-художник даже прикоснуться не дал. Антимагнитные пластины брони, которые душат удар, чёрный шлем из редкого сплава. Меч с искрой, и в руке лёгкий щит, которым и оглушить можно.

Гонг.

Заволновалась людская масса. Кричат похабности, улюлюкают. Кто за кого более – не разберёшь.

Ярни сжал рукоятку двумя руками и двинулся навстречу. Противник стоял на месте. Вот бы оказалось, что это просто большая кукла… что вся эта забава лишь для него, для Ярни, чтобы проверить, не струсил ли он, достоин ли своей Стальки. И вдруг она сейчас на ристалище, с отцом, смеётся на ним, зная, что Ярни сейчас подойдёт к кукле и от страха сшибёт закованную в броню башку.

Враг ринулся на Ярни. Взмах меча, свист лезвия, и плечо взвыло от боли. Нет, крови нет – пластина оплавилась, но уберегла. Кукла отскочила и ловко развернулась. Ещё один бросок, и Ярни едва успел подставить свой клинок, защищая колено.

Разошлись по углам.

Кукла кружит, думает, что делать дальше. А Ярни просто дрожит. Он весь как на ладони. Подходи и руби. Ни силёнок в руках, ни достойной амуниции.

Гонг.

Так быстро? Глоток отдыха. Трибуны гудят. Им нужно зрелища, побыстрее и покровавее.

Второй заход. Кукла снова стоит. Ярни крадётся, пытаясь сообразить, как же выиграть бой. Всего один шанс, чтобы попасть в миры нижних. Ты должен доказать, что достоин лучшей жизни. Это Железный закон.

И снова кукла несётся на Ярни, подпрыгивает и метит прямо в грудь. Ярни уворачивается, пытается задеть своим клинком, но тот отскакивает от брони, даже её не коснувшись. Кукла с разворота метит в шею, и хищное лезвие чиркает по шишаку. Искры окутывают шлем, и от них трещит голова.

Ярни скинул шишак, и кукла содрогнулась. Или показалось. Но снова разошлись по углам под недовольный гул.

Хватит ли сил отразить третий бросок? Хватит ли вообще сил на эту никчёмную жизнь? Кто придумал эти состязания? Почему нельзя объединить все лепестки и решить, как нижним уживаться с верхними?

Новая атака. И снова меч отбивает плечо, но уже другое. И обе руки, как плети.

Гонг.

Если дождаться следующего гонга, можно запросить ничью. Только решение трибун очевидно. Если бы Ярни хоть мог сопротивляться, толпа бы сжалилась. А так он лишь ржавый лист, который в клочья кромсает секатор.

Посмотреть в небо… Народ беснуется. Потому что кукла видит, что делает Ярни, становится на колени и припадает к ребристому металлу ристалища. А Ярни разглядывает пробивающиеся звёзды, мысленно строит к ним мост и зовёт на помощь. И зевает атаку, сшибающую с ног. Руки-ноги во все стороны, меч отброшен, лицо в кровь.

Боишься вдохнуть и обнаружить, что в груди дырка, в которой всхлипывают пузыри.

Нависает тень. Кукла стоит, занеся меч. Щит выброшен за ненадобностью.

– Кто ты? – голос предательски сипит, глаза лихорадочно бегают, отказываясь понимать, что это конец.

– Пошёл ты, Ярни.

– Стило?

Замах ещё больше. Трибуны орут от возбуждения. Вот-вот наступит миг, который ещё долго будут мусолить за кружкой самогона. И завидовать богатенькому выскочке в щегольских доспехах, который так легко завоевал место в нижних мирах.

Клинок вонзился в пол арены и застрял. А Ярни уже полз к шишаку, сообразив, что нужно сделать.

*****

Хочется захлебнуться. Выпить порцию пойла, запить водой, подавиться и захлебнуться. Чтобы разодрало лёгкие. Чтобы через кашель вылетела вся грязь, которая облепила после победы.

Жжёт на спине, на которой поставили клеймо. Печать гражданина, которому открыты все лепестки. Везде приютят и обеспечат необходимым. Горькая компенсация за то, как доползаешь до шишака, вытаскиваешь из навершия шило, встаёшь и, шатаясь, идёшь к кукле. Руки широко расставлены, кривая улыбка. «Обнимемся, Стило, напоследок», – шепчут разбитые губы. Кукла не слышит, но понимает. Меч застрял, но это не спасёт. Кукла просто сделает то, что нужно, попозже. Пусть трибуны насладятся предвкушением. Такого они ещё не видели. Шаг навстречу, объятия… и шило входит в шею. «Прости, Стило, прости».

Хочется рычать. Где этот нищий хмырь? Обещал самогонки и всё не несёт.

Ярни повернулся на живот и зарылся в подушку. Но видение, прокрученное сотню раз, не отпускало.

Стадион затихает. А потом взрывается рукоплесканием: шлем создан для обороны, но Железный закон не запрещает использовать его навершие для нападения. Свист, приветствия – новый герой! Стило оседает, хлещет кровь. Глаза ничего не видят. Кто-то берёт за руки, и бьётся тупая догадка, что это хранители Железного закона оттаскивают его и ведут на подиум.