Искупление - Канаэ Минато

чтобы кто-то увидел, как я туда захожу. Я практически не общалась с мальчиками, ни с кем не встречалась, но меня приводила в ужас мысль о грязных слухах, которые сразу же все начнут смаковать. Поэтому я и поехала в соседний городок.

Анализы не показали никаких отклонений, и врач сказал, что проблема может быть психологического характера.

– У тебя в школе или дома нет стрессовых ситуаций? – спросил он.

Когда я узнала, что месячные могут начинаться и прекращаться по психологическим причинам, все стало понятно. «Если я стану взрослой, меня убьют, – думала я. – Если у меня начнутся месячные, меня убьют». Я все время навязывала это своему организму, сперва целенаправленно, потом постепенно это стало подсознательным. Даже если я и не думала постоянно про убийство, оно все равно находилось где-то глубоко в моем подсознании.

В больнице посоветовали консультации и регулярные инъекции гормонов. Я сказала, что посоветуюсь с родителями. Больше я в клинике не была. Отчиталась маме, что у меня всё в порядке, просто позднее развитие. Сама же еще больше стала просить судьбу, чтобы у меня не начинались месячные до того, как истечет срок давности по убийству.

Даже если б я уехала из города, затерялась в токийской толпе и жила бы среди тех, кто ничего не знает о происшедшем, – кто мог бы с уверенностью сказать, что я снова не встречусь с убийцей? Мой организм, еще детский, будет меня охранять, давать чувство безопасности, которое мне так необходимо.

Я не очень надеялась, что убийцу арестуют. Мысли о нем поднимали в душе все переживания. Я радовалась тому, что срок давности скоро истечет и я буду свободна от своего прошлого.

Асако, это не имеет никакого отношения к нашей договоренности.

И тем не менее я никогда не думала, что увижу вас снова.

* * *

После окончания женского колледжа с дипломом специалиста по английскому языку я попала на работу в небольшую компанию, которая в основном занималась красителями. Независимо от того, получили ли выпускники дипломы в области естественных или гуманитарных наук, все новые сотрудники проводили первые два года в лаборатории. Делали это для того, чтобы научить нас разбираться в продукции, с которой имеет дело фирма.

Впервые после уроков химии в старших классах школы я взяла в руки пробирки и мензурки и в первый раз увидела приборы, которые стоили десятки миллионов иен. Газовая хроматография, жидкостная хроматография – вот что делают эти прямоугольные и квадратные приборы, объясняли нам. Но все это пролетало у меня мимо ушей. Однако логотип на машинах привлек мое внимание.

«Адачи маньюфэкчуринг». Оказывается, их сделали в моем родном городе, с его чистым хрустальным воздухом. Я почувствовала некоторое родство с ними, когда поняла это. Но одновременно нахлынуло чувство отвращения, как будто город не отпускал меня. И сразу после начала работы в компании у меня в душе ощущалась смесь этих эмоций.

На третьем году моей работы на фирме ко мне вдруг подошел заведующий лабораторией, чтобы поговорить о возможном кандидате мне в мужья. Это произошло сразу после завершения двухгодичного пребывания в лаборатории, когда меня официально перевели в отдел бухгалтерского учета.

– Он сын двоюродного брата управляющего директора одного из наших важных клиентов. Он видел тебя где-то и попросил, чтобы его с тобой официально познакомили.

Если б заведующий обратился ко мне с этим, когда рядом никого не было, я, скорее всего, отказалась бы знакомиться, хотя меня и просил об этом один из руководителей компании. Но он громко заговорил при всех – как раз в тот момент, когда сотрудники, начавшие вместе со мной свою карьеру в лаборатории, упаковывали вещи в связи с переходом в другие отделы фирмы. Он вручил мне фотографию этого человека и папку с его личным делом. Все мои коллеги собрались вокруг с очень серьезными лицами.

Я раскрыла папку, где лежала фотография, и услышала женские голоса одобрения:

– Симпатичный!

Когда я достала его резюме, мужчины поддержали:

– Впечатляет!

Увидев их реакцию, заведующий спросил:

– Как тебе? Довольно неплохо, да?

– Отличная партия для тебя! – сказал кто-то. – Прекрасный шанс!

После этого я окончательно утратила возможность увильнуть от свидания и в итоге ответила, что буду очень рада познакомиться с ним.

Совершенно непонятно, почему такой крутой молодой человек, выпускник престижного университета, работающий в известной корпорации, к тому же привлекательной наружности, просил о встрече со мной – сотрудницей третьеразрядной компании, ничего из себя не представляющей, – и еще полагал, что я подхожу ему в качестве жены? Что я делала, когда он меня заметил? Такие мысли постоянно крутились у меня в голове в преддверии нашего свидания, и в конце концов я решила, что он меня с кем-то перепутал.

Мы оба не хотели традиционного свидания, устроенного с участием посредников; вместо этого договорились просто поужинать вдвоем. Но я чувствовала себя подавленной. Я теперь уже самостоятельно зарабатывала на жизнь, могла спокойно общаться с мужчинами, но никогда еще не ужинала наедине с мужчиной, с которым только что познакомилась.

Я надела весеннее розовое платье по совету одной назойливой коллеги, поступившей на работу в компанию одновременно со мной, и приехала в лобби отеля, где мы договорились встретиться. Там ко мне подошел человек с фотографии. Это был Такахиро.

Очень весело и вежливо он попросил прощения за то, что обратился к моему начальнику с просьбой о знакомстве, и поблагодарил за то, что я пришла в свой выходной день. Я как-то не смогла сразу найти правильные слова. Мы поднялись на верхний этаж в итальянский ресторан, и после того, как нашли подходящий столик, я протянула ему копию своего резюме, не очень-то впечатляющего. Однако Такахиро положил его на край стола, даже не взглянув.

– Вы же родом из… – и он назвал мой город. – Правда?

При упоминании моего города с хрустально-чистым воздухом я сглотнула. Он продолжал с улыбкой:

– Я тоже там жил, три года, с шестого класса начальной школы по второй средней. У нас разница два года, так что вряд ли вы помните меня.

Помню? Как я могла его помнить, когда я его и не знала? Если он учился в шестом классе, значит, я была в четвертом. В тот год как раз открыли фабрику и в школе появилось много новых учеников, переехавших к нам.

– Мне жаль, что вы не помните, – сказал он. – Но один раз мы играли вместе. Французские куклы. Вы там были главная и водили нас по домам посмотреть их.

А, значит, он тогда участвовал в нашем походе… Но все равно я не могла вспомнить его ребенком. Однако он поменял тему разговора прежде, чем я испытала неудобство, и до того, как вспомнила кражу французских кукол. Он прожил в городе три года и, конечно, не мог не знать о краже, о том, что я тоже имела к этому отношение. Может быть, он ушел от этого разговора специально, чтобы не будить во мне неприятные воспоминания?

Такахиро работал в отделе продаж наручных часов и часто ездил в Швейцарию. Как-то, предаваясь воспоминаниям о моем родном городе, он подумал, что тот немного похож на Швейцарию, потом увидел меня и захотел встретиться.

– Где же это произошло? – спросила я.

Такахиро ответил, что на вечере, устроенном компанией в честь окончания года.

Я назвала китайский ресторан, где происходила та вечеринка.

– Да, – обрадовался он, – там! Я был с другом, сидел рядом с вами и думал: «Неужели случаются такие совпадения?»

Он даже слегка смутился, сказал Такахиро, подумав, не судьба ли это сводит нас вместе? Сейчас, правда, я понимаю, что он говорил первое, что приходило ему в голову.

После этого мы с Такахиро начали встречаться раз или два в неделю. Обычно ужинали вместе, шли в кино или художественную галерею, и удивительно, что, когда я была с ним, исчезал страх того, что кто-то за мной следит. Поэтому каждый раз при прощании мне хотелось побыть с ним подольше.

Такахиро ни разу не предложил пойти с ним в отель, никогда не говорил, что хотел бы подняться в мою квартиру, где я жила одна. Разумеется, когда он подвозил меня домой на такси, я не приглашала его выпить у меня кофе. «Если б ты позвала его и он зашел бы, что тогда?» – задавал мне этот вопрос внутренний голос.

На нашем седьмом свидании Такахиро неожиданно сделал мне предложение.

Мы в тот день впервые держались за руки. Ничего особенно романтического не происходило. Мы пошли на премьеру известного мюзикла, и он держал меня за руку, чтобы мы