Главбух и полцарства в придачу - Дарья Донцова

Внезапно я почувствовала страх. А вдруг это бандиты?Переоделись в форму и теперь заманивают меня в укромное место…

– Никуда не пойду, – сурово заявила я, ринулась вкупе и села на свою полку, – хоть убейте. Вернее, убивать меня нельзя. Вастут же поймают! Имейте в виду, мой муж, Олег Куприн, является майором милиции.Он сейчас стоит на перроне, с цветами, ждет жену, я ему звонила и сообщиланомер вагона и место. Представляете, что он предпримет, обнаружив моеотсутствие?

Сами понимаете, что я наврала с три короба. Олег никогда нестанет маячить на перроне с букетом, ему и в голову не придет купить розы. Дажене знаю, что должно произойти, чтобы он кинулся за цветами. Естественно,никаких телеграмм я не отправляла…

– Ваш муж служит в милиции? – заинтересовалсявдруг бригадир.

– Да, он занимается особо важными преступлениями,убийствами например.

Неожиданно проводница опять завопила, как трехлетнийребенок, у которого отняли конфету, а потом побежала по коридору.

– Ну раз у вас супруг милиционер, – вздохнулпарень, – тогда… в общем… ваша соседка умерла. Пройдите в служебное купе.Вам придется задержаться после прибытия поезда, так как вы являетесьсвидетелем.

– Ч-чего? – прозаикалась я.

– Всего, – ответил юноша.

– Но она просто спала! Как – умерла? Вы шутите? Ну-ка,потрясите ее за плечо!

– Пройдите к проводнику, – устало сказал бригадир.

Боже, какой ужас! Умерла?! О нет. Бедная женщина, такаямолодая, дочка совсем крошка! А муж? Он знает? Вроде он едет в соседнем купе.Как его зовут… Роман!

– Пойдемте, – потянул меня бригадир.

Я послушно двинулась за ним.

– Зонтик забыли, – заботливо напомнил молодойчеловек.

– Это не мой, – прошептала я.

– А кофточка голубенькая ваша?

– Да, – обалдело выдавила я.

– А белая сумочка и книга «Смерть в водовороте»?

– Да.

– Браслетик серебряный, часики?

– Да.

– Сейчас все в сумочку засуну, – засуетилсямолодой проводник, – и принесу, вы пока с Ильей Сергеевичем, с нашимбригадиром, ступайте.

Плохо понимая, что к чему, я добрела до служебного купе, гдемне налили стакан замечательного, не растворимого кофе, наплескали туда сливоки дали булочку с маком.

– Вы ешьте, – улыбнулся бригадир.

– Отчего она умерла? – прошептала я, глядя набулку.

– Ну… кто ж так скажет, – вздохнул ИльяСергеевич, – может, сердце больное… пейте кофеек, он вкусный.

Тут поезд дернулся и остановился. В купе заглянул молодойпроводник и поставил на полку мою сумку.

– Не волнуйтесь, – сказал он, – там всевнутри, и кофточка, и книга.

– Спасибо.

– Милиция уже тут, долго не задержитесь, –подхватил Илья Сергеевич, – хотите, пойду вашего мужа позову, он сколлегами живо разберется.

Я быстро засунула в рот булку и сделала вид, что поглощенаедой, но бригадир все понял. Усмехнувшись, он ушел.

Милиция не заставила себя ждать. Слегка заспанный сержантповел меня куда-то в глубь вокзала, путь наш лежал по длинным, изгибающимсякоридорам, и на пятом повороте я перестала запоминать дорогу.

Затем пришлось сидеть у обшарпанной двери, тихо закипая отзлости. Когда я дошла почти до изнеможения, ерзая на жестком деревянномсиденье, появился кабанообразный капитан, лысый, потный, в мятой рубашке итаких же брюках.

– Входите, – мрачно предложил он, впуская меня вкабинет, больше похожий на клетку для хомячка, чем на служебное помещение.

Хотя это я зря. Ни один уважающий себя хомяк не станетпроживать в пеналообразном помещении со стенами, выкрашенными темно-синейкраской, и окнами, покрытыми слоем грязи толщиной более сантиметра, которыйимеет обыкновение отваливаться без помощи уборщицы.

Узнав мои паспортные данные, капитан сурово сдвинул густыеброви и спросил:

– Чегой-то вы, Виола Леонидовна, всех своим мужеммайором пугаете?

– Я?

– Вы.

– И не думала даже. Просто сказала проводникам, чтоОлег служит в милиции.

– Зачем?

– Ну… просто так.

– Нехорошо, Виола Леонидовна. Вам супруг тут непоможет. У него свое ведомство, у нас наше. И потом, закон для всех один.Думаете, жене майора все можно? Нет уж! Правов у ей столько же, сколько и умоей жены!

Я снова разозлилась:

– Во-первых, вы неправильно произносите мое отчество.Не Леонидовна, а Ленинидовна. Во-вторых, давайте сразу уточним: кто я – свидетельили задержанная? Во втором случае я имею право на один телефонный звонок и вотсутствие адвоката не скажу более ни слова.

– Вот те мишкин мед! – неожиданно крякнулкапитан. – Умные все стали, прямо страсть! Адвокат, муж-майор… Да никтовас не виноватит. На вопросы ответьте – и свободны! Чего тянете?

– Так вы пока ничего и не спрашивали.

– Ехали вместе с Елизаветой Семеновной Марченко?

– Только от Вязьмы, я там села.

– И чего она рассказывала?

– Да ничего.

– Молчала?

– Нет, ругалась с проводниками. Хотела ехать одна сдочерью в купе, а тут я появилась.

– Понятненько. Значит, вы совсем незнакомы?

– Нет.

– А вот врать не надо! – вдруг громко воскликнулкапитан.

– Вы о чем?

– О том, что вы отлично знали гражданку Марченко!

– Вовсе нет. Мы никогда не встречались.

– Вообще?

– Конечно.

– Не виделись ни разу?

– Да, представьте себе! В Москве проживает несколькомиллионов человек, со всеми познакомиться просто невозможно!

– Не умничайте, – нахмурился капитан.

– С чего вы взяли, будто мы с несчастной женщиной былизнакомы?

Капитан шумно вздохнул, потом спросил: