По эту сторону любви - Олла Дез

Звали это чудо дивное Акке Айварс Харлинсон. А выбрали его в няни, не за рост и даже не за силу. А за то, что быстро бегал. Быстрее всех. Ну и еще родителей у него не было, и где жить ему было абсолютно все равно. А еще он нянчил всех братьев и сестер, потому как перебрасывали его из семьи в семью часто. Я, было, возмутилась, но мне сказали, что мы же все одна семья? Так какая разница, у кого жить? Мне было это сложно понять, но это была другая страна со своей культурой, приходилось приспосабливаться. Няней он оказался не плохой, и мы поладили.

Но помимо Акке Свен настоял на еще одном новшестве. Учитель по метанию ножей. И не ему. А мне. И привел еще одного троюродного брата. Какая в этом польза я не понимала, но занятия мне помогли прийти в тонус. Вес я во время беременности почти не набрала, потому как каждый день практиковалась в магии. А вот мышцы были вялые, и тело потеряло гибкость и упругость. А благодаря каждодневным метаниям ножей и комплексу упражнений, на которых настаивал мой учитель, Метр Вильфред Харлинсон, я вернулась в прежнюю форму, и даже стала, как мне кажется, сильнее.

Так прошел год. Михель рос, и уже сам делал первые шаги. Я вовсю работала и расширяла список клиентов. Список желающих узнать имя художника, чья картина висела на стене в гостиной много лет, не иссекал.

Мы уже почти накопили необходимую сумму на дом, и я сумела убедить Свена, что это необходимо сделать.

Когда однажды вечером мой муж не пришел домой ночевать.

Я металась по дому как тигрица в клетке. Я отправила на поиски мужа почти всех мужчин семьи. Они нашли его, но было уже слишком поздно. Когда его тело внесли в дом и уложили на диван в гостиной, я завыла и зарычала. Я в тот момент мало походила на почтенную Эманум Кларису Харлинсон. Раненое, бешенное и дикое животное. Меня тогда гуманнее было бы пристрелить.

В себя меня привел как не странно Акке Айварс. Не зря его имена означали Искренне Воинствующий.

— Эманум Клариса, вы пугаете Михеля!

Его крик разнесся на всю комнату, заставив меня, наконец, замолчать. А суровых мужчин, понуро стоявших в гостиной, вздрогнуть. Я обвела взглядом комнату и поняла, что сын благополучно спит у себя в детской на втором этаже. Но это подействовало. Из меня наконец-то полились слезы. Плотину прорвало. Я рыдала, но безумие ушло.

Потом были самые мрачные и черные дни, что я провела в этом мире. Боль. Много боли. Похороны. Соболезнования. Слова поддержки, которые мало чем помогали. У отца и матери Свена были еще дети, и я эгоистично думала, что мне тяжелее. Ведь у меня был только он. Отказывалась понимать и принимать горе родителей, не понимая, что для них потеря ребенка так же страшна. И неважно один он у тебя или несколько.

Через неделю после похорон Акке снова совершил чудо. Я механически делала работу по дому, занималась сыном, текущими делами, а поток слез не уменьшался. Я ревела, плохо воспринимала действительность и много спала. Но несколько фраз, произнесенных спокойным мальчишеским голосом, выдернули меня из состояния сомнамбулизма.

— Эманум Клариса, вы разве не собираетесь узнавать, кто это сделал? Полиция говорит ограбление, и расследовать не хочет. А вы?

После этого слезы прекратились. Как будто выключили кран.

Я спокойно стояла перед главой Гильдии Убийц. Наверное, он никогда не был так поражен за всю свою долгую жизнь. Еще бы. Молодая неска, а по черной одежде не трудно догадаться, что скорее эманум, требует у него выдать двоих членов его гильдии. При этом цена не имеет значения.

К этому времени я уже знала, что убивали двое. Оба профессиональные убийцы. Но им было бы нелегко справиться со Свеном. И поэтому с ними был маг. Маг не состоял в гильдии. И его мне еще только предстояло найти.

Найти логово главаря гильдии убийц оказалось делом легким. Достаточно было спросить у Акке. Оказывается, главу Гильдии тут почти все знали. В том числе и полиция. Но как мне объяснили, знать не значит доказать. Мне тут же вспомнился Аль Капоне, который убил кучу народу, а сел за неуплату налогов своей прачечной, в которой отмывал деньги. Насколько помню именно отсюда выражение отмыть деньги.

— Милая неска, даже если бы я решил нарушить непреложные законы Гильдии ради ваших прекрасных глаз и выдал вам их, что бы вы с ними сделали, позвольте узнать? Убили? Вы? Или наняли у меня других для убийства? — наконец поборов изумление выдал мне глава гильдии убийц.

Это был в высшей степени очаровательный человек. Я бы никогда не заподозрила в нем профессионального убийцу. Он походил скорее на пекаря или кондитера. Был кругленький, румяный и улыбчивый.

— Вас это не касается. И потом, разве я просила вас нарушать непреложные законы вашей гильдии? Я всего лишь прошу вас нанять для моего контракта именно тех исполнителей, что убивали моего мужа. Они пойдут выполнять очередной контракт, а уж что с ними произойдет — не ваша вина. Разве нет? И при этом никакой полиции. Честная сделка, — мой голос звучал спокойно, и как я надеялась, не сильно заинтересованно.

— Звучит заманчиво. Меня съедает любопытство, что вы предпримете, милая неска. Ох уж это любопытство. Однажды оно меня уже привело на этот пост. Надеюсь, что теперь не скинет с него, — и он снова обаятельно мне улыбнулся.

— В таком случае, если вы не согласитесь, то не узнаете, — у меня не хватало сил улыбаться ему в ответ.

— Я бы с удовольствием именно и поступил. Но одно серьезное обстоятельство мне мешает. И я всё-таки глава ордена убийц, а не воров и мошенников. И брать с вас деньги за ложь не могу, — он развел в стороны пухлые ручки в извиняющемся жесте.

— И что же это за обстоятельство?

— Вчера трупы этих двоих выловили в порту. Мне жаль, но, по всей видимости, почти сразу как они исполнили заказ на вашего мужа, они были убиты. У меня есть все основания считать, что проделал это тот же маг, что был с ними во время выполнения заказа. Я думаю, что вам следует искать именно этого мага. Рад был бы помочь, но, увы, милая неска, — разговоры про трупы, по всей видимости, добавляли ему хорошего настроения, потому как улыбаться он не перестал.

— Вы сама любезность. Если бы не стояла сейчас здесь в вашем логове, то решила бы, что мы с вами на балу у бургомистра. Может, будете столь же любезны и подскажите бедной вдове направление поиска?

— Ну разумеется, моя дорогая. Он не член моей гильдии и не мой друг. И даже не должник. А любопытство — тяжкий грех. Его зовут Асмунд Хок. И у него есть кличка — Колокол. Видите ли, милая неска. Он владеет всего одним заклинанием. В голове у вас раздается удар колокола. Он вас временно дезориентирует и оглушает. Этого хватает его сообщникам, чтобы сделать остальное.

— Именно так они и убили Свена, — я прикрыла глаза, слез не было, но и сил смотреть на этого мерзавца с лицом булочника было сложно.

— Боюсь, что да, — и он тяжко вздохнул. — И вот еще что, именно он был заказчиком убийства. Вернее посредником. Он часто так делает. Берется выполнить заказ и идет к нам. Многие ведь не стремятся быть узнанным. И надеются, что так будет вернее. Через третьи руки.