Зона: перезагрузка. Топь - Дмитрий Лазарев

– Ну же, договаривайте, док, я же вижу, вы что-то придумали.

– Придумал. Но ни вам, ни ему это не понравится.

– ???

– Кровь Измененного. И хотя бы полчаса не давать ему антинову, чтобы регенерация включилась. Тогда авось к вашей каменной реке он снова будет в строю…

Алина вздрогнула.

– Вашу ж налево!

– Я же говорил, не понравится. У нас же тут еще все трое – «разогнанные», с катализатором… В общем, жизнь Кирилла изменится, и капитально. Быть «лояльным» – это на игле сидеть, к тому же со всякими нюансами, связанными с экспериментальной сывороткой… Не факт, что он примет такую помощь.

Алине показалось, что у нее внутри все застыло. Да уж, дилемма! Интересно, а она такую помощь приняла бы? Ради отряда перестать быть человеком… Когда или – или… Вопрос на миллион баксов. А ответ?

– Я с ним поговорю, – выдавила она наконец. – Когда он придет в себя.

Как хорошо, что не ей принимать это решение! Ага, не ей… А если Кирилл откажется, что тогда? Бросить его одного? Разделить отряд? Командир она или погулять вышла? А если командир, то и ответственность вся на ней. Доку что – он вариант предложил. Рабочий, но… страшный, твою налево! А выбор… Могла ли она… Нет-нет-нет, ты чего, Алина Хомчик, с дуба рухнула? Кирилл же проклянет тебя потом! И ты себя проклянешь тоже. Зато… Нет! Нет, и не может быть никакого «зато» – нельзя вот так, командирской волей, решать жизненно важный вопрос за своего бойца! Нельзя. Нельзя…

– Командир, мы готовы.

Алекс возник перед ней, как чертик из табакерки. Или это она настолько погрузилась в свои мысли, что ничего не замечает?

– А? Что?

– Тела, – произнес пиромант. – Профессор Прохоренков говорил, что…

– Ах да… Да, конечно. Их надо сжечь. Сейчас.

– Вы не хотите подождать, пока…

– Нет, – отрезала Хомчик. – Нечего тянуть! Когда все очнутся, на это не будет времени. Надо сразу отправляться дальше. И так придется…

– Что придется?

– Ничего. Сейчас позову дока, и начнем…

В сумраке Зоны горел погребальный костер. Горел, бросая вызов Топи – расползающейся во все стороны губительной заразе чужой реальности. Горел ярко, отчаянно, смело, забирая у Зоны то, что ей не принадлежало и теперь уже не будет принадлежать никогда…

Окрестности Красноярска. Дивногорск

– Кажется, я знаю, куда мы едем, – произнес Михаил.

Он сидел за рулем «Форда», который напарники взяли напрокат в аэропорту Красноярска, а Степан выступал у него штурманом. Говорил, в каком направлении двигаться, ориентируясь на смутные и противоречивые образы, выдаваемые его новым пророческим даром, который он не уставал ругать на все корки.

– Правда знаешь? Це гарно! Тому що я понятия не маю. У мене в голови полный бардак! Це все ваши чертови пророчи способности! Вони що, не можуть пояснее картинки показувати? Вони у всих так?

Михаил мрачно усмехнулся:

– О да! Самый капризный, непредсказуемый и неуправляемый дар из всех, что когда-либо появлялись у Измененных. Но и самый редкий. Плохо только, что в отличие от всех других особых талантов этот с опытом более послушным не становится.

– А ты-то откуда знаешь?

– Рассказывали…

– Тоди я не дивуюся, що вин такий редкий. На фиг треба таки счастье! Якщо б не було кончи потребно, я б ни коли в жизни…

Стрельцов вздохнул и включил «дворники» – начался довольно сильный дождь:

– Прости, Степан, когда речь идет о том, кто способен закрываться от поиска, пророк – единственный шанс его найти.

– Я знаю, ты вже мени пояснював…

– Ну и кроме того, привел же тебя этот дар сюда. Не просто так.

– Да куди це «сюди»? Ты сказав, що знаешь, куди едем. Так расповидай!

– Здесь неподалеку восемь лет назад находился штаб Красноярского отделения АПБР. Настоящий бункер, засекреченный и очень даже не слабо защищенный.

– А чому знаходився? Що с ним сталося?

– Чума…

– Що-о-о?!

– Пробудившийся в Лесногорске, маленьком городке под Иркутском, Обломок начал действовать очень странным образом. Он создал вирус, который позже получил название «чума-Л». Сам Лесногорск вымер от этой чумы полностью, но город был изолирован огромной пространственной аномалией, так что вырваться смог лишь один зараженный. Вернее, зараженная. Один спятивший «лояльный» притащил ее сюда, в АПБР. Вернее, его заставили это сделать.

– Хто?

– Сеятель. Сущность лесногорского Обломка, вернее, Источника, тоже вырвалась из аномалии и нашла себе тело.

– Дидька лисого! – потрясенно выдал Гецко. – Вони ще и такое вмиют? Я думав, це просто метеорити. Говорили, правда, що у них есть щось схоже на разум…

– Не «схоже», – поправил его Стрельцов, – а самый настоящий разум. Причем очень высокого уровня. Это скорее пришельцы, чем биологически активные метеориты. А этот пришелец форменным образом свихнулся, когда накрылась Лесногорская аномалия… В общем, тут долго рассказывать, но его остановили, правда, дорогой ценой. В эту цену включено и полностью уничтоженное Красноярское отделение АПБР. Один из зачумленных сотрудников активировал систему самоуничтожения бункера, чтобы зараза не вырвалась отсюда.

– И ми що, едем на цей зачумленный объект? – Степан аж вздрогнул. – Ну зашибись!

Михаил пожал плечами:

– Ты задаешь направление, так что вопросы к твоему дару. Что же до чумы, Измененные и сувайворы имеют к ней иммунитет, не могут быть даже переносчиками. Так что нам с тобой ничего не грозит. Кроме того, тут все выжжено восемь лет назад. Поэтому я не очень понимаю, с чего вдруг твой дар привел нас сюда… Хотя…

– Що?

– Тот, кого мы ищем, сталкер Художник, а теперь сувайвор, тут был. Он пытался остановить Сеятеля… Но, блин, восемь лет назад… Может, он планирует сюда вернуться? Хотя зачем бы ему это? Или тут произойдет что-то, что наведет нас на след? А может…

Дальнейших рассуждений напарника Степан не слышал. У него вдруг зашумело в ушах, надавило на виски, а реальность перед глазами погасла: это хлынули образы. И ведь нет чтобы какое-то событие, действие показать! Щазз, держи карман шире! Не видео, а слайд-шоу какое-то. Причем кадры склеены в случайном порядке. Одним словом – мозаика.

Лица, фигуры, картины обугленных стен бункера, какие-то незнакомцы роются на пепелище, а один стоит, закрыв глаза, похоже, концентрируется… «Кадры» меняются так быстро, что сознание Степана едва успевает цепляться за образы и хоть как-то фиксировать их в памяти… Что он видит? Прошлое, да, и это бывает, настоящее, будущее? Если будущее, насколько далекое? Снова смена декораций. Вид снаружи. Две машины перед бункером – синяя «Тойота» и серый «Шевроле»… Дождь… О-па! Тот самый, что сейчас идет? Или нет? Почему-то Гецко вдруг уверился, что тот… Снова кадр, вернее, короткий фрагмент. Обугленный коридор, дверь, поперек нее упал тяжеленный несгораемый шкаф, мешает войти… И вдруг он отлетает в сторону, как будто его какой невидимый богатырь отбросил… Человеческая фигура, вернее тень… Все!