Вещие сестрички - Терри Пратчетт

Насколько припоминал Шут, по мху на стволах можно определить, в какой стороне находится Пуп. Однако быстрое исследование, проведенное в пределах ближайших деревьев, показало, что, вопреки всем законам геологии, Пуп находится повсюду.

Грибо же исчез бесследно и бесповоротно.

Шут вздохнул, освободил тело от доспехов и, позвякивая бубенчиками, пустился на поиски какого-нибудь возвышенного участка местности типа холма. Чуть позже Шут лишь порадовался тому, как вовремя ему в голову пришла эта идея. Ибо земля вдруг начала подрагивать. Шут был твердо уверен, что подрагивание не входит в привычки нормальной земли.

Зависнув на высоте в несколько сотен футов над границами королевства, расположенными по вращению Диска, Маграт окинула взглядом клубящийся туман, из которого, подобно увитым водорослями острым рифам в час прибоя, торчали верхушки деревьев. Над ней проплывала выпуклая тушка луны, крепко застрявшая между второй четвертью и полнолунием. Хотя сейчас, по мнению Маграт, был бы куда уместнее какой-нибудь скромненький месяц.

При мысли о том, где сейчас может находиться матушка Ветровоск, Маграт зябко поежилась.

В небесах Ланкра помело старой ведьмы пользовалось громкой и весьма сомнительной славой. Освоив метлу уже в достаточно почтенном возрасте и в сжатые сроки сумев побороть в себе природную подозрительность, матушка теперь буквально не слезала с этого средства передвижения, как трупная муха старается не слезать с залежавшейся рыбьей головы. Основная проблема состояла в том, что матушка Ветровоск представляла себе маршрут полета как прямую линию, идущую из пункта А в пункт Б, и абсолютно забывала о том, что другие пользователи летного пространства также наделены определенными правами. Вследствие этого пришлось перекраивать карту летных маршрутов всего материка. Приспособляемость, свойственная местным птицам, позволила уже следующему поколению пернатых освоить полет лапами вверх, чтобы постоянно держать в поле зрения верхнюю часть неба.

Матушка искренне верила в то, что не только птицы должны уступать ей дорогу, но и другие ведьмы, высокие деревья и даже некоторые окрестные горы.

Более того, она ухитрилась нагнать страху на гномов, многие из которых, опасаясь непредсказуемого поведения помела, покинули свои домики в предгорьях. Великое множество яиц было снесено прямо в воздухе в те мгновения, когда невинные пташки вдруг замечали скалящуюся матушку, падающую сверху на помеле.

— О боги! — прошептала Маграт. — Надеюсь, сегодня она ни в кого не врежется!

Первое же дуновение полночного бриза развернуло ведьму, словно флюгер, в противоположную сторону. Неприятно содрогнувшись, она обвела глазами залитые лунным сиянием склоны, пересчитала овцепикские вершины. Эти окованные вечной мерзлотой пики и укрытые зеленым льдом расщелины не признавали ни королей, ни картографов. Попасть в Ланкр можно было только с краевой стороны; прочие границы королевства напоминали собой пасть матерого волка, правда, были не столь проходимыми. Отсюда, с поднебесья, можно было окинуть взором все королевство.

Откуда-то сверху донесся рваный шум, дунул ветер, стремительно завращавший Маграт вокруг оси, и искаженный эффектом Доплера голос провизжал у нее над ухом:

— Не спи, девочка!

Покрепче зажав помело между ног, Маграт бросила транспортное средство ввысь.

Спустя несколько минут она уже поравнялась с матушкой, которая, пригибаясь от встречного ветра, распласталась по всей длине своей метлы. Внизу с воем проносились темнеющие кроны деревьев. Матушка, придерживая одной рукой край шляпы, повернула к Маграт лицо.

— Всегда являешься в последнюю минуту, — пробурчала она. — Еще бы немного, и я бы свалилась! Ну, давай шевелись уже!

С этими словами матушка протянула правую руку. Маграт подняла левую, и, заложив непростой вираж, ибо встречные воздушные потоки то подбрасывали ведьм ввысь, то уволакивали вниз, Маграт и матушка произвели стыковку.

По руке Маграт побежали колючие мурашки — столь осязаем был энергетический перепад. Матушкино помело рванулось вперед.

— Ты все не забирай! — крикнула Маграт. — Мне ж еще садиться нужно!

— На посадку останется! — гаркнула матушка, преодолевая вой ветра.

— Я имела в виду мягкую посадку!

— Ты ведьма или кто? Кстати, ты какао захватила? Я тут вся замерзла!

Маграт обреченно кивнула и свободной рукой протянула матушке соломенную котомку.

— Так-то лучше, — сказала матушка. — Ладно, молодец, что не зеваешь. Пока, увидимся на Ланкрском мосту. — И матушка разжала пальцы.

Шквал ветра раскрутил, отшвырнул Маграт в сторону. Она в ужасе припала к помелу, которое сейчас по своим летным качествам не обошло бы обыкновенную вязанку хвороста. Имея на борту взрослого человека, помело было не в силах сопротивляться цепкой хватке щупальцев гравитации.

Вдруг, на исходе затяжного пике, когда деревья уже потянулись к ней своими кронами, Маграт показалось, что она наконец-то поняла, почему матушка никогда не задумывается над проблемами окружающих ее людей. Очевидно, по мнению матушки, люди и сами могут разобраться со своими трудностями.

Тут ведьмовское чутье Маграт уловило некоторые безошибочные признаки Чар Перемен. Маграт сосредоточилась на своих ощущениях.

Сомнений не было.

Разумеется, заурядный смертный едва ли смог бы почуять творящееся ведовство. Однако Маграт словно перевоплотилась: из растерянной, слегка перепуганной женщины, неизбежно скользящей навстречу враждебной земле, она превратилась в здравомыслящую, уравновешенную, сильную духом личность, которая полностью берет на себя ответственность за собственное существование, трезво оценивает себя и знает, где начался ее жизненный путь, — правда, она также видела, где он закончится, но это были мелочи. Маграт задышала полной грудью.

Она пришпорила помело, заставив его вложить последние крохи энергии в недолгий рывок, в течение которого оно судорожно бултыхалось в считанных футах от частокола древесных верхушек. Когда же, вновь обессилев, помело пробороздило полночные кроны, Маграт поджала ноги, вознесла молитву дежурному лесному богу и закрыла глаза.

Пантеон Плоского мира насчитывает порядка трех тысяч богов первой степени допуска, и благодаря усилиям местных теологов число это еженедельно пополняется. Что же касается второстепенных богов гор, деревьев и воды, существуют два божества, живущие именно в Овцепиках. Во-первых, это Хоки, полукозел-получеловек, известный своей неуемной шаловливостью, стоившей Хоки высылки из Дунманифестина после того, как он подшутил над самим Слепым Ио, главнейшим из богов, преподнеся тому на страшдество взрывающуюся елку. Вторым же божком, обитающим в Овцепикских горах, является Кышбо Гонимый, затравленное, тщедушное божество, покровительствующее крохотным мохнатым зверькам, чей убогий век неизменно обрывается кратким полувсхлипом.