Тлеющий огонь - Пола Хокинс

По дороге к плавучему дому Дэниела Карла купила бутылку вина. Она старалась не думать о том, почему не хотела разговаривать с ним без выпивки; старалась не думать о вечере похорон, о том, как он провел кроссовкой по коврику — ведь это ничего не значило, правда? Она спустилась к каналу и рядом с мостом увидела две баржи. Одна — красивая, свежевыкрашенная в зеленый цвет с темно-красной окантовкой, другая — потрепанная развалюха в бело-голубых тонах. Она постучала в окна, прошла на заднюю палубу и постучала в дверь каюты. Та оказалась не заперта и распахнулась.

— Дэниел? — позвала она. — Дэниел, ты дома?

Его не было, а она явно оказалась там где надо: на стойке стояла коробка с альбомами, которую он забрал из дома Анджелы. Часть ее содержимого он уже переложил на скамейку в другой части каюты. Само жилище было в жутком состоянии: раковина и плита покрыты грязью, в каюте воняло гнилью, а крошечная спальная зона в задней части баржи была пропитана запахом пота и спермы. Дэниел явно проводил здесь время не в одиночестве, и от этой мысли Карле стало не по себе, но потом она устыдилась своей реакции. Дэниел был взрослым мужчиной двадцати трех лет, и не было никаких причин, по которым мысль о его связях с кем-то должна вызывать у нее дискомфорт. Она вообще не должна вызывать у нее никаких чувств.

Выйдя из спальни, она взяла со скамейки один из блокнотов и, чувствуя неловкость, быстро пролистала страницы. Он был заполнен карандашными набросками незнакомых лиц и конечностей без тел. Положив блокнот на скамейку, она взяла другой. В нем уже были сложные и законченные рисунки, сделанные пером и тушью, — полный графический роман, судя по всему, с самим Дэниелом в роли главного героя. На первой странице она увидела заголовок «Происхождение Ареса», и ее взор затуманили слезы. Воинственный бог войны Арес, самый ненавистный из всех богов, хуже даже его родителей.

О, Дэниел.

Она перелистала страницы, и ее снова затошнило, когда на рисунках она увидела себя, изображенную молодой и соблазнительной, более красивой и сладострастной, чем когда-либо в реальной жизни. Чувствуя, как ее кожа горит от стыда, она закрыла блокнот, положила его обратно на скамейку, а затем, почти не задумываясь, снова взяла. Когда Карла покидала баржу, блокнот все еще был у нее в руках, и она неожиданно встретилась взглядом с женщиной, пристально наблюдавшей за ней с кормы красивой красно-зеленой баржи, пришвартованной на расстоянии нескольких ярдов.

Застегнув молнию на чемодане, Карла отнесла его вниз и оставила в коридоре. В гостиной она прослушала сообщения на автоответчике. Одно было от детектива Баркера с просьбой позвонить при первой возможности, а другое — от Тео, с приглашением на ужин.

— Твои любимые отбивные из баранины. Не знаю, в курсе ли ты, но есть хорошие новости, Си. Наконец-то! Хорошие новости.

Тео стоял у раковины на кухне, подставив левую руку под струю горячей воды, и смотрел, как вода окрашивается в розовый цвет. По неосторожности он срезал миллиметр, а может, два, кожи на самом кончике указательного пальца левой руки, но кровь текла на удивление сильно. Виной этому стал недавно заточенный нож сантоку, который сейчас, с окровавленным лезвием, лежал на столе рядом с розоватым зубчиком чеснока. Сантоку вряд ли подходил для измельчения чеснока, но маленький разделочный нож с магнитного держателя на стене куда-то запропастился. Наверняка затерялся в одном из ящиков для столовых приборов, и теперь его ни за что не найти.

Но все это пустяки! Потому что есть хорошие новости. Наконец-то хорошие новости!

Несмотря на внезапное и резкое похолодание, Тео утром отправился на прогулку и случайно наткнулся на молодого полицейского с раздражением от бритья на коже. Тот стоял в очереди за кофе возле кафе на набережной. Попытка Тео проскользнуть незамеченным не увенчалась успехом: молодой человек его увидел и остановил, придав лицу выражение крайней озабоченности.

— Мистер Майерсон, — произнес он глухим голосом, — я надеялся, что встречу вас. Есть хорошие новости.

— В самом деле?

Молодой человек кивнул.

— Это еще не официально, и пока не сделано никаких заявлений или чего-то в этом роде, но, полагаю, вы скоро о них услышите. — Он глубоко вздохнул, наслаждаясь моментом. — Был произведен арест.

Тео притворно ахнул.

— Вот это да! — произнес он, чувствуя выброс адреналина, — это отличные новости. Кто… хм… а вы можете сказать, кого арестовали?

— Лору Килбрайд, — сказал полицейский. Для конспирации он старался говорить одной стороной рта. — Девушку, которую вы видели. Я о ней уже рассказывал. Говорил, что у нее есть преступное прошлое, связанное с насилием.

— И ей уже предъявлено обвинение? — поинтересовался Тео.

— Будет. Это всего лишь вопрос времени. Зато удалось найти нож, — ответил полицейский.

— Удалось… что? Вы имеете в виду орудие преступления? — Сердце Тео забилось так сильно, что он боялся потерять сознание.

Молодой человек довольно ухмыльнулся.

— Она попалась, мистер Майерсон. С поличным.

По пути домой, а это было совсем рядом, Тео чувствовал себя как альпинист, только что покоривший высокую горную вершину и едва державшийся на ногах. Уклоняясь от бегунов, он два раза чуть не упал. И в то же время душа его пела, и ему хотелось пуститься в пляс! Наконец-то все позади! Ее арестовали. Все позади! И сердце у него билось чаще не только потому, что закончилась вся эта затянувшаяся нервотрепка, вся эта ужасная и жестокая история с Дэниелом, но и вообще все! Дэниела больше нет, и Анджелы тоже. Карла будет страдать, скорбеть, чувствовать все, что полагается в таких случаях, но после этого начнет приходить в себя, и никто не будет тянуть ее назад. Все разрушительное влияние Сазерлендов, весь тот яд, который они впрыснули в его семью и его брак, теперь канул в Лету.

Тео знал, что они никогда не станут такими, как прежде, — он не был глуп, — но смотрел в будущее с оптимизмом. Он полагал, что они смогут шагнуть в новую жизнь и обрести внутренний покой, что они будут стремиться к этому вместе, когда ничто и никто больше не будет стоять между ними.

Остановив наконец кровь, Тео перевязал палец, вымыл нож, выбросил испачканный зубчик чеснока и вернулся к рецепту. Оставив отбивные мариноваться в масле, чесноке и мяте, он накинул пальто и вышел на заднее крыльцо выкурить сигарету. Поднеся сигарету ко рту, он заметил, что под ногтями осталась кровь. И вдруг вспомнил то утро, когда увидел на улице девушку — ту самую Лору, которую арестовали. Тогда он вернулся в пустую постель и заснул. А когда проснулся, Карла была в душе. Она вышла, и он позвал ее к себе, протянул руку и попытался увлечь ее обратно в постель, но она уклонилась. Он поцеловал кончики ее пальцев и заметил, что они были розового цвета, словно их долго скребли.

Тео вернулся на кухню, чтобы налить себе бокал красного вина, когда раздался звонок в дверь. Должно быть, Карла забыла свой ключ. Подняв с коврика у входной двери стопку почты, Тео положил ее на столик в холле и открыл дверь с улыбкой на лице и волнением, как в старые добрые времена.