Под воровскими звездами - Владимир Колычев

Но не успела она открыть рот, как на нее легла жесткая, пахнущая какими-то лекарствами ладонь, а сзади за руку схватил Саша. В плечо вонзилась игла, из которой под кожу хлынула боль, и Марина почувствовала, как проваливается в сон. Она смотрела на Ченцова, перед глазами плыло, туманилось, на голове у него вспучились рога, из ушей повалил серый дым, а где-то в топкой глубине меркнущего сознания пульсировал сатанинский смех…

Бомба два раза в одну воронку не падает, именно так и должен думать Егорыч. Не поверит он, что Ченцов снова хочет заманить его в ловушку, используя ту же приманку.

Но наживка уже в клетке, осталось заманить на нее зверя. И у Ченцова ствол, и у Саши, они пристрелят Егорыча, как только он появится здесь, и уйдут через чердак, минуя охранный пост у подъезда. Конечно, риск есть, но еще опасней, когда Егорыч жив и в действии. Тут или пан, или пропал.

– Умеешь ты заплетать! – негромко сказал Ченцов, с интересом глядя на своего племянника.

Вроде бы и не большого ума парень, а по ушам ездит лихо, Марина повелась на его басни.

– Опыт, – польщенно улыбнулся Саша, глядя на спящую Марину.

Ее уложили на диван, который был виден от входной двери. Если Егорыч вдруг появится, он сразу же увидит Марину и первым делом пойдет к ней. И как только за ним закроется дверь, Ченцов нажмет на спусковой крючок. У него тоже имеется опыт, который сейчас им жизненно необходим. Если вдруг у него дрогнет палец на спусковом крючке, Саша может облажаться. А телохранитель Егорыча церемониться с ними не станет, он пристрелит их мигом. А если его не будет, Егорыч и сам с усам…

Силантий говорил дело, но Егор слушал его рассеяно. И так все ясно, Каучук – сука и гад, разговор с ним должен быть коротким. Егор должен решить с ним – пробраться в тюрьму и лично, своей рукой закрыть вопрос. А город остается за ним, никто против этого не возражает.

– Ты слышишь меня? – недовольно спросил вор.

Егор кивнул. Да, он слышит и внимает каждому слову, иначе и быть не может, а если вдруг задумался на мгновение – виноват, исправится. Но Силантий не первый год под воровским ходом, опыт у него богатый, а взгляд проницательный.

– Может, проблемы какие, а ты говорить не хочешь?

– Личное.

– Заезжал я вчера в «Эверест», неслабый такой лабаз, – с намеком на Нику заметил Силантий.

– Да, там все хорошо.

– И магазин хороший, и размах… – Вор выразительно глянул на него.

Егор покачал головой. Он действительно вкладывал в Нику свои деньги, особенно в тот период, когда жил с ней, но с «общака» на это дело ни копья не ушло. И если вдруг Силантий его в чем-то подозревает, то зря…

А Егор мог запустить лапу в «общак», там все под его полным контролем. И город в его власти. Школяр боится с ним связываться, Беляк уважает его все так же крепко, с воровской общиной у него полный контакт, все движения на контроле. Своя собственная база, с высоты которой он может смотреть за городом без страха столкнуться с непреодолимой силой. Прочно он возвышается над своим городом, и Силантий это понимает, поэтому даже не пытается отодвинуть его в сторонку, чтобы посадить рядом еще одного своего человека, а тем более совсем задвинуть. Если вдруг Егор упрется рогом, его из Возвышенска никакими танками не выбьешь…

Силантий и воспринимает его почти как равного себе. Наставляет, мудрствует, но как жить, не учит. Все нормально в их отношениях, и обратно в Возвышенск можно ехать со спокойной душой. А там у него Марина, она звонила ему сегодня – не сама, через охранника, но знак подала. Увидеть его хочет, поговорить. И он хотел бы повидаться с ней. Но нужно ли ему это? Может, им лучше расстаться – раз и навсегда? Эта мысль не давала ему покоя, мешала сосредоточиться на разговоре.

С этой мыслью он садился в машину после разговора с Силантием. Куда ехать – сразу в Возвышенск или сначала к Нике? Она приготовит ужин, они выпьют вина, расслабятся… А с Мариной он встретится завтра. Как и обещал…

Ника была дома, из кухни доносились ароматные запахи. Егор заглянул туда. Увидев его, Ника подошла, подставила щеку для поцелуя и ернулась к разделочному столу.

– Может, помочь? – спросил Егор.

– Вор не должен работать, – улыбнулась она.

– Не тот случай…

– И все равно, не надо, я сама. Завтра приготовишь, если захочешь.

– Завтра я уезжаю.

Какое-то время Ника стояла, в раздумье качая головой, потом вдруг резко повернулась, наставив на него нож, и рассерженно спросила:

– К этой?

– А я сказал, что еду к Марине?

– Не сказал. Но я услышала. Женщину не обманешь!

– Дела у меня, много дел.

– Если ты к ней сунешься, я тебя убью! Нет, я убью ее! Вот этим ножом! И в ее смерти будешь виновен ты!

– Ты так больше не шути!

Но Ника не испугалась угрозы, она положила нож на стол, приблизилась к нему, обвила руками шею и с чувством посмотрела в его глаза.

– Ты вернулся ко мне, и ты должен остаться со мной. Если я вдруг тебе изменю, тогда ты можешь от меня уйти. Но я тебе не изменю, и не надейся.

– Не говори «гоп»!

– А вот скажу! Потому что знаю себя! Так что путь к Марине для тебя закрыт. Тебе будет легче смириться с ее потерей, чем вернуться к ней.

– Ты меня остановишь?

– На этот раз я не будут молчать в тряпочку, и не надейся… Забудь о ней, а я тебе в этом помогу. – И Ника прильнула к нему.

Дьявол все ближе, он подходит к ней, садится, обнимает за плечи. Марина поднялась, но Ченцов схватил ее за руку, притянул к себе.

Она бы и дальше сопротивлялась, но перед глазами вдруг появился заправленный шприц с колпачком на игле. Раствор мутный, и вряд ли это снотворное, под которым она провела целую ночь.

– Будешь?

Злорадные, издевательские нотки в голосе Ченцова резали слух. И можно было не сомневаться, что в шприце героин. А Марина знала, к чему может привести хотя бы один укол.

– Нет! – отчаянно мотнула она головой.

– А что такое? Раньше нравилось.

– Никогда не нравилось!

– А может, попробуем? – Он провел спрятанной под колпачок иглой по ее плечу.

Марина отдернула руку так, будто змея коснулась ее жалом.

– Страшно?

– Да, страшно!

– Если страшно, сиди смирно и не дергайся. Хоть одно слово громко скажешь, сразу подставляй вену и работай кулачком. Ты меня поняла?

Марина кивнула. Она может закричать, броситься к двери, но не факт, что ее услышат. Ночь уже позади, утро за окнами, а ее так никто и не хватился. А ведь ищут… Наверное… Ищут ее. И найдут. Надо на это надеяться.