Ледяная гвардия - Стив Лайонс

Она стиснула зубы и решительно кивнула. Гавотский выполз вслед за Палиневым на ярко освещенную площадь. Анакора моргнула, чтобы зрение прояснилось, и, заставив себя встать на колени, поползла за ними.

Внезапно она услышала сдавленный вскрик: Гавотского кто-то схватил и приподнял. У Анакоры перехватило дыхание, когда она увидела у самого выхода пару черных бронированных ботинок — Гавотский выполз прямо в лапы космодесантника Хаоса.

Анакора увидела и ботинки сержанта, который яростно отбивался от врага, вися в полуметре над землей. Не обращая внимания на огонь лазганов других ледяных гвардейцев, космодесантник Хаоса прижимал его к борту грузовика и медленно душил. Но отсюда, снизу, Анакоре были видны трещины в черной силовой броне, а под ними — незащищенная плоть.

Анакора достала нож и вонзила его в лодыжку врага, стараясь загнать как можно глубже, чтобы перерезать сухожилие. Она не могла сказать, удалось ли ей это сделать, но ее действия оказались ненапрасны. Испустив вопль ярости, космодесантник отшвырнул Гавотского. Затем он схватил оставшуюся заднюю дверь кузова и оторвал ее, чтобы увидеть, кто посмел его атаковать.

Только сейчас Анакора увидела, как сильно он изранен. Ей казалось невероятным, что он все еще стоял на ногах и сражался. Но она не сомневалась, что он более чем способен убить ее в один миг.

Анакора стала отползать от него, пока не уперлась в заднюю стенку кабины. Космодесантник Хаоса присел на корточки и, разражаясь в ее адрес непристойной бранью, поднял болт-пистолет. В голове у Анакоры еще звенело от удара, и она, закрыв глаза, крикнула товарищам:

— Уходите отсюда, пока можете!

Точно так же кричал Стил, когда они в прошлый раз сражались с этим монстром. Но вдруг она услышала механический рев, и ее потенциальный убийца застыл на месте: глаза остекленели, кровь хлынула изо рта. Он повернулся и попытался встать, но это усилие оказалось слишком тяжким, и он рухнул. Анакора увидела всаженный в его спину цепной меч, сыплющий искрами.

Палинев помог ей выбраться из грузовика, и она, шатаясь, встала на ноги. Теперь свет уличных фонарей казался тусклым. Анакора вместе с остальными ледяными гвардейцами смотрела на своего командира: его лицо и грудь оставались разрисованы зловещими символами ритуала жертвоприношения, несмотря на то, что он пытался смыть их канализационной водой. Правую руку он держал так, словно она только что прикоснулась к чему-то нечистому.

Анакора поняла, что именно этой рукой Стил поднял цепной меч космодесантника Хаоса. Его аугментические мускулы были достаточно сильны для этого.

Но в глазах полковника Стила не было удовлетворенности победой. Его взгляд выражал лишь глубокое отвращение.

Они снова шли пешком. Стил не хотел тратить время на поиски другого транспорта, а до космопорта, по его словам, оставалось чуть больше километра. Вальхалльцы построились в две линии и двигались беглым шагом. Необходимость идти в ногу и держать строй подхлестывала солдат, помогала преодолевать усталость, которую они все ощущали. Привнося хотя бы немного порядка в этот охваченный Хаосом мир, они могли лучше контролировать ситуацию. Казалось, даже Воллькендену это шло на пользу. Он молча шел рядом со Стилом, правда, то и дело спотыкался.

Здания вокруг были выше и богаче, чем внизу, из чего Палинев заключил, что они приближаются к своей цели. Над входами в таможни и транспортные конторы все еще висели гербы в виде орла. Улицы здесь были более широкие и лучше освещены, как на верхних уровнях.

Вдруг Стил резко остановил свой отряд и приказал идти не в ногу, соблюдая особую осторожность. Он явно был чем-то встревожен. Через секунду Палинев понял причину его беспокойства — впереди показались какие-то люди. Теперь не только Палинев, а все слышали, как они разговаривали и смеялись. Ледяные гвардейцы укрылись в узкой аллее, и Стил послал Палинева вперед, на разведку.

Космопорт был величественным круглым зданием из белого камня. Свет в окнах не горел. Очевидно, здание обстреливали из мелкокалиберного оружия: фасад был испещрен отметинами, но пробоин не было. Перед ним располагался широкий внешний двор со сломанными фонтанами, чаши которых до краев наполняла замерзшая черная вода. Лифты были разбиты, деревья — настоящие! — зачахли и погибли. Когда-то этот район радовал взор посетителей улья Йота, а возможно, и всей Крессиды. Сейчас он производил противоположное впечатление.

Палинев смотрел на все это, стоя на эстакаде между двумя зданиями. С улицы, где укрывались остальные бойцы, спускалась широкая лестница, которая вела к внешнему двору и заманчиво открытым воротам. К ним когда-то летел и блестящий черный гравикар, который теперь лежал на ступенях. Вероятно, его водитель спешил доставить важного пассажира в безопасное место и не справился с управлением, либо попал под обстрел и врезался в колонну вверху лестницы, разбив носовую часть машины. Сейчас гравикар был пуст. Палинев подумал: спаслись ли те, кто в нем летел, или их трупы вытащили из-под обломков?

На внешнем дворе были и другие гравикары, в основном сгоревшие или перевернутые. У фонтана стоял, накренившись, грязный старый автобус с разбитыми окнами и спущенными шинами, когда-то служивший транспортом для менее привилегированных граждан. Палинев видел, что весь двор заполонили еретики: вокруг здания космопорта сновали культисты, гвардейцы-предатели, мутанты, даже несколько отродий Хаоса, и с каждой минутой их становилось все больше. Столкновение с космодесантником дорого обошлось ледяным гвардейцам — враги их опередили.

Упавший духом Палинев покинул свой наблюдательный пункт и вернулся к остальным. Стил выслушал доклад в мрачном молчании. Палинев понял, что его сведения лишь подтвердили то, о чем полковник сам думал.

— У нас осталось меньше часа до момента, когда сбросят вирусные бомбы, — сказал Стил. — Даже если бы имелся другой путь эвакуации, у нас нет времени его искать. Единственная надежда, хоть и слабая, — космопорт. Чем быстрее мы к нему прорвемся, тем меньше врагов будет стоять между нами и нашим спасением.

Никто с этим не спорил, но над отрядом словно нависла темная туча. Палинев ощущал на себе ее тяжесть. Казалось несправедливым, что они прошли весь этот путь ради того, чтобы погибнуть у последнего препятствия. Они так много преодолели, совершили подвиги, казавшиеся невозможными, и теперь об этом никто не узнает.

— Я не буду произносить речей, — сказал Гавотский. — Вы все знаете, что надо делать, и что обстоятельства против нас. Просто помните, что в прошлый раз было не легче, но мы все преодолели. Мы вдевятером вошли в Ледяной дворец и вдевятером вышли, включая исповедника Воллькендена. А это как нельзя лучше доказывает, что с нами Император. И то, что я горжусь вами!

Голоса еретиков звучали все громче. И не только потому, что Грэйл подходил ближе. Он слышал, что толпа росла, а вместе с ней и ее уверенность. Грэйл боялся, что пока они с Палиневым крадутся по улице к зданию космопорта, кто-нибудь выбежит со двора и, поднявшись по ступеням, обнаружит их.

Либо по этой улице к врагу пойдут подкрепления и ненароком их догонят.