Те, кого нет - Иви Тару

– Ваша дочь тоже считала, что выпить за рулём не смертельно?

Гривцов замер со стаканом в руке. Лицо его стало серьёзным и даже печальным.

– Откуда знаешь? Юля, да, в больнице. Говорил ей: «Не гоняй, не гоняй», – нет, всё как об стенку горох. Теперь вот травма позвоночника. Не знаю, сможет ли теперь ходить. Дети! Все беды от вас! Вам всё даёшь, а вы, как свиньи неблагодарные, всё портите. Кому я бизнес оставлю?

– Леонид, простите, я не помню отчества, зачем вы им помогаете? Это же страшные люди. Совсем страшные. Убийцы.

Гривцов отмахнулся от неё, как от привидения.

– Можно без отчества. И, вообще, можешь звать меня Гривой. Привык я к этой кличке. Зачем, спрашиваешь? А вот затем. Они сказали, что вылечат Юлю. Обещали, что поправится и сможет ходить.

– А если они врут?

– А у меня есть выбор? Я за любой шанс готов схватиться. Вообще, всё как-то завертелось в одно и то же время, словно специально. Эти… как их, Пит и Вернон, помяли меня слегка. Сильны, черти. И выглядят так же. Словно из преисподней вылезли. Потом мне позвонили из Лондона, сообщили про Юлю. Я поговорил с врачами, узнал диагноз… Собирался уже лететь к ней. Но тут снова эти два брата-акробата нарисовались. Ну, и предложили сделку. Что мне оставалось? Стропалецкий сбежал. Обещанного им препарата так и нет. А тут такой шанс. Уверяли, что у них есть средство.

– Есть, – Лика кивнула. Гривцов даже просиял. – Только у их средства один побочный эффект: ваша дочь станет как они. Серой.

– Чего? – Гривцов чуть не поперхнулся. – Вот гады. А предупреждать клиентов не надо, по их мнению?

– Возможно, они считают, что это не столь важно. Главное обязательство они выполнят: она будет ходить, – Лика с сочувствием посмотрела на него и после короткой паузы добавила: – Хотя есть и другой способ. Я видела профессора. Разговаривала с ним.

– Что? Он создал препарат?

Лика кивнула и приложила палец к губам. Гривцов с пониманием придвинулся ближе.

– А он, действительно, от всех болезней? Паралитики встают, мёртвые воскресают?

– Насчёт мёртвых не знаю, а вот человек с восьмьюдесятью процентами ожога поправился так, что и следа не осталось.

– Где он? – Гривцов смотрел на неё с такой надеждой, что Лика почувствовала себя чуть-чуть обманщицей.

– Неважно. Главное, эликсир у меня, и я смогу вам его дать. Но для этого мне нужно сбежать от этих серых личностей и вернуться домой. Помогите нам с Матвеем, и я помогу вам.

– Я подумаю, – Гривцов посмотрел поверх её головы и вздохнул. – Как я могу быть уверен, что ты не врёшь? Тут хоть какой-то, но шанс. А ты… ещё неизвестно кто.

– Я арг, – Лика встала. – Это вы знаете точно, не так ли? – Гривцов согласно кивнул. – Проводите меня к Матвею. Я хочу убедиться, что с ним всё в порядке.

С Матвеем, действительно, было всё в порядке, если не считать того, что он был слегка зол и взвинчен.

– Я не могу так! – рычал он, мечась по каюте. – Что я за мужчина, если не могу защитить тебя? Лика, я бесполезен. Они даже не дерутся, просто вырубают меня этой штукой. Какой из меня защитник?

– Ты самый лучший защитник в мире, Матвей, – сказала она. – Просто они не совсем люди. Ты же не будешь удивляться, если тебя поборет медведь? У него зубы, когти, он сильнее. Прими это как данность – эти серые, гризы, сильнее тебя, сильнее любого человека. Не знаю почему. Когда-то они вроде как были обычными людьми, пока не захотели стать бессмертными.

– Бессмертными? – Матвей фыркнул и плюхнулся на койку. – Глупость какая!

– А разве ты не хотел бы стать бессмертным?

– Не знаю, – Матвей нахмурился. – Так-то было бы неплохо. Если бы все люди жили вечно, было бы прикольно.

– Нет, только ты. Ты один такой… бессмертный.

– Да ну! Все мои умрут, а я один останусь, что ли? Ну, вот жена, дети… И что я буду делать?

– Наверное, найдёшь себе новую семью. Новую жену.

Матвей хмыкнул, а потом и вовсе засмеялся.

– Ну, Лика, ты как скажешь что-нибудь, так хоть стой, хоть падай!

Она через силу улыбнулась.

– Ты ложись, – Матвей вдруг озабоченно посмотрел на неё. – На тебе лица нет. Поспи. Ты есть хочешь? Там в холодильнике есть сэндвичи и ещё кое-какая еда.

– Просто воды. – Лика легла на кровать и поняла, что очень хочет спать. Тем более что качка действовала на неё странным образом. Ей казалось, что её кружит в воронке смерча, стенки которого, то сужаются, то расширяются. Тошноты не было, но перед глазами всё плыло, и она с облегчением их закрыла.

Спала Лика долго, так долго, что ей приснилось, что она опаздывает на экзамен. Она резко вскочила и уставилась на стены вокруг. Матвея в каюте не было. Она встала, посетила санузел, плеснула себе воды в лицо, отметив, что Матвей прав: выглядит она ужасно. Веки опухли, уголки губ скорбно опустились. На щеках красные пятна. В глазах отчаяние загнанного зверя. Она помотала головой. Ещё три дня назад она выглядела вполне здоровой и уверенной в себе. Не красавицей, но абсолютно нормальной девушкой с хорошим аппетитом и чувством юмора. Она положила обе ладони на лицо, постояла две минуты или менее и снова посмотрелась в зеркало. Да. Так лучше. Она не доставит гризам радости видеть её страх.

В кают-компании было пусто, а на палубе суетились Пит и Матвей, помогая Гриве швартоваться. Они уже прибыли? Сколько же она проспала? Она привычно вздёрнула руку к глазам и вспомнила, что часы пошли на дно. Проклятый Вернон!

Проход границы в этот раз занял ещё меньше времени и оказался намного легче. Ей, правда, снова пришлось стать Юлей Гривцовой, и убедить пограничника, что Матвей один в один парень с фото на паспорте.

– Где мы? – спросила она, когда они сошли на берег.

– Страна Суоми, – Вернон вдохнул воздух. – Ах, Север-Север… Люблю.

– Порт Хамина, – шепнул Матвей. – Мы за границей. Отсюда так просто не выберешься.

– Ничего, когда-нибудь они отвлекутся, – мрачно сказала Лика. – Они тоже не всесильные.

Машина, в которую они все загрузились, везла их недолго. Лика увидела красно-белый вертолёт и мысленно чертыхнулась. Во-первых, она боялась летать. Во-вторых, на нём их увезут в неизвестном направлении, как потом выбираться? Но делать было нечего. Вертолёт взмыл в воздух, и она непроизвольно схватила за руку Матвея. Вернон, сидевший напротив, гаденько ухмыльнулся.

Внизу проплывали дома, улицы, автобаны. Потом пошли поля и неровные голубые пятна озёр, мелькали блестящие ленты рек между зелёными кляксами лесов. Красиво. Только это не отменяет того, что её везут на смерть.

Примерно часа через два вертолёт стал снижаться. Лика посмотрела вниз: везде простиралась водная гладь.

– Море, – удивлённо толкнула она Матвея в бок. Тот тоже посмотрел в иллюминатор и кивнул. Они оба подумали об одном и том же: сбежать будет трудно.