Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно - Франк Таллис
Шрифт:
Интервал:
– Хорошо. Но гипотетически…
Джим хорошенько обдумал возможные отношения.
– Не могу сказать наверняка.
– То есть вы бы всё ещё ощущали потребность?
– Нелогично, да? Будто околесицу несу. – Он моргнул и добавил: – Понимаете, когда я захожу в телефонную будку…
– То что?
– Я будто бы… будто бы сам не свой.
– Что вы подразумеваете под «сам не свой»?
Он тряхнул головой и защитным жестом отмахнулся от вопроса. Он и сам не знал.
Джим совершенно не отвечал за своё поведение. Он часто замолкал, лицо его становилось мрачным, и после длительного раздумья он говорил:
– Я не понимаю, почему я к ним хожу. Хожу снова и снова. Просто не понимаю.
– Наверняка вы получаете удовольствие. Думаю, уж это мы можем сказать совершенно точно.
Однако в ответ Джим отрицательно покачал головой.
– Нет, не получаете? – Мой слишком уж пронзительный голос выдал моё недоверие.
– Всё не настолько просто. Да, мне нравилось заниматься сексом, но не всегда, не в каждую встречу. А после я чувствовал себя совершенно ужасно.
– В каком смысле?..
– Я чувствовал, будто использую этих женщин. Чувствовал себя виноватым.
Я посмотрел на свой блокнот с заметками и обнаружил, что почти ничего не записал. Наши беседы кружились вокруг да около, но ни к чему не приводили. Мы рассмотрели возможные причины его слабой силы воли, но так и не пришли к каким-то однозначным выводам. В итоге Джим ставил весь наш разговор в тупик, говоря что-то вроде: «Вы очень добрый человек, раз до сих пор продолжаете беседовать со мной. Я это очень ценю». Затем его взгляд ускользал, а на лице появлялась едва заметная тревога.
Я решил посоветоваться с коллегой-психиатром и рассказал ей о наших с Джимом беспредметных разговорах.
– Ты не докопаешься до истинной проблемы, – сказала она, отхлёбывая чай.
– Почему ты так считаешь? – спросил я.
– Он одинок и теперь нашёл кого-то, с кем можно поговорить. А если ты докопаешься до корня его проблемы, ваши встречи прекратятся.
«Вполне возможно», – подумал я.
Джим вырос в небольшом городке графства Суссекс. Его мать была учительницей начальных классов, а отец – электриком. Насколько он помнил, детство его было счастливым и не отмеченным какими-то особыми событиями; однако в возрасте семнадцати лет у него случился нервный срыв. «Все мои мысли занимали одни только экзамены – я упорно учился днями напролёт и почти не спал. Я не смог вынести всю эту нагрузку». Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы полностью восстановить здоровье, но к тому времени, как он пришёл в себя, экзамены уже закончились. Джим решил отдохнуть один год, однако через год он всё ещё не мог вернуться к учёбе. Он брался то за одну подработку, то за другую. А затем оставил родной дом и стал скитаться по Лондону, пока не осел где-то на его окраине.
– Чем вы сейчас занимаетесь? – спросил я.
– Работаю ночным вахтёром в многоэтажке.
– Вам нравится ваша работа?
– Неплохая работа. Ничего не происходит… так что я просто читаю. Будто получаю деньги за чтение книг.
– А что вы читаете?
– Разную литературу. Но больше всего мне нравится история.
За год Джим утратил все связи со школьными друзьями, да и родителей почти что не навещал. «Я знаю, что они разочаровались во мне». Он стал отчуждённым и всё больше и больше отдалялся от остальных людей. Он жил как маргинал, как человек-невидимка. Он даже сменил дневной режим на ночной.
Во время обеда в кафе неподалёку от клиники я встретился с моей коллегой-психиатром.
– Как у тебя с тем сложным случаем? – поинтересовалась она.
– Почти никакого прогресса.
– Вот видишь…
– Что я должен видеть?
– Он играет с тобой.
Хоть Джим и не играл со мной в прямом смысле, он явно не спешил раскрывать правду.
На следующий сеанс Джим пришёл в подавленном настроении.
– Простите меня. Я снова ходил к проститутке.
Я открыл папку с его случаем и поставил дату.
– Мне правда очень жаль, – продолжал он.
– Давайте рассмотрим, что случилось, шаг за шагом.
Джим с явным облегчением кивнул. Казалось, он ожидал, что я буду его отчитывать.
– Я закончил работу, – начал он, – и шёл к метро. Когда я проходил мимо телефонной будки, то увидел, что там полным-полно визиток.
– О чём вы думали в тот момент?
– Ни о чём, всё случилось на автомате, будто без сознания. Я взглянул на визитки и приметил чёрно-белое фото… улыбающейся азиатки – и ничего не мог с собой поделать.
Джим забрал визитку и, как только зашёл домой, тут же позвонил по указанному номеру. Днём он отправился в трущобы, чтобы повидать азиатскую проститутку.
– У вас был безопасный секс?
– Да. Хотя по её инициативе – именно она заговорила о предохранении. – Прежде мы уже рассмотрели с ним несколько способов, как можно заговорить об использовании презервативов и увеличить шанс защищённого секса, однако в ответственный момент Джим всё позабыл. – Простите меня. – Он помассировал виски жёлтыми от сигарет пальцами.
– С вами всё хорошо?
– Голова заболела. Она часто болит.
– Продолжим беседу?
– Конечно. – Его брови нахмурились, а лицо исказилось в гримасе.
– Хотите, я дам вам парацетамол?
– Нет, всё пройдёт. – Джим помолчал немного, а потом добавил: – Простите, мне действительно очень стыдно перед вами. – Он пришёл в смятение. – Всё это время вы пытались помочь мне, а я не до конца был честен с вами. – Я посмотрел ему в глаза, и он выдержал мой взгляд. Я думал, что он, как обычно, отвернётся, но он продолжал смотреть на меня. Его зрачки были чуть расширены, и мне показалось, он сейчас сознается в пристрастии к наркотикам. – Мне совсем не хотелось водить вас за нос, но некоторые вещи… они непростые… о них сложно взять и рассказать… – Его прерывистая речь давала понять, что признание требует от него неимоверных усилий. Я слышал, как тикают часы на моём рабочем столе. Джим сменил позу, сделал вдох, задержал дыхание на несколько секунд, а затем произнёс: – Я хожу к проституткам, потому что одержим. Я одержим демоном.
– Понятно.
Я не хотел проявлять излишнюю реакцию и просто сделал пометку в блокноте. Когда я поднял взгляд, Джим всё ещё смотрел на меня. Я не знал, как ответить. Работая в больничных стационарах, я беседовал со множеством пациентов, заявлявших, что их поработил дьявол. У всех у них стоял диагноз «шизофрения», они были недееспособны и едва ли следили за собой. Такие пациенты часто встречаются. Джим же совершенно не походил ни на одного из них. Он здраво рассуждал, был чисто выбрит и в течение десяти лет исправно работал в разных местах. Если не считать его робость и склонность к туманным высказываниям, не было в нём ничего такого, что предвещало бы подобное жуткое откровение. Может, он просто решил пошутить? Но я тут же отбросил данную мысль.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!