Сюрприз под медным тазом - Дарья Калинина

– Начать я решил с самого страшного – опровергнуть возможность кровного родства с этим Шульцем. Как только я думал о том, что во мне может течь кровь эсэсовца, мне физически становилось плохо. Но к счастью, сейчас наука шагнула так далеко вперед, что может со стопроцентной вероятностью установить родство тех или иных людей.

– Вы раздобыли образчик ДНК этого Шульца?

– Нет, конечно. Скажешь тоже. Где бы я его раздобыл? Да и не было необходимости в этом. Я взял ДНК своего отца и ДНК дяди Толи. Они же по идее родные братья. И я отнес эти образцы в три независимые лаборатории. Меня интересовало, могут быть эти двое родными братьями или там примешалась чужая ДНК. И все обошлось. Все анализы показали, что эти двое и впрямь родные братья, родившиеся от одной и той же женщины и одного и того же мужчины. Никакой посторонней ДНК ни в одном из них не присутствует.

Саша перевел дух. Какое счастье! Ведь в том, что отцом дяди Толи являлся законный муж бабы Ани – Николай, сомнений ни у кого никогда не возникало. Дядя Толя родился еще до войны, когда еще и духу фашистского в стране не было.

– Если Толя с Витей оказались родными братьями и если отцом деда Вити был эсэсовец, значит, и отцом Толи был тот же эсэсовец. А это невозможно!

Ведь тогда получалось, что баба Аня должна была познакомиться с Шульцем еще до войны. Познакомиться и начать с ним плотно встречаться, чтобы успеть забеременеть Толей. А это уж было решительно невозможно. При живом-то муже. И при положении дел в СССР.

– Так с одним самым страшным обвинением в адрес нашей семьи я разобрался. Но оставалось еще одно. И выяснить правду о том, чем занималась баба Аня во время войны на оккупированных фашистами территориях, неожиданно оказалось куда сложней. Несмотря на то что многие архивы времен Великой Отечественной уже рассекречены, доступ к некоторым материалам до сих пор закрыт. Но в конце концов мне удалось выяснить, почему бабушка была столь несловоохотлива в своих рассказах о войне. Это было потому, что дала подписку о неразглашении и была обязана молчать, чтобы не подвергнуться репрессиям самой и не подвергнуть им всех нас. Времена тогда были суровые и за малейшее отступление от закона карали даже героев.

– А баба Аня была все-таки героем?

– Ну, ее ордена и медаль «За отвагу» ты же и сам видел. Просто так наградить бабу Аню ими не могли. Вот только получила она их совсем не за то, что выносила раненых с поля боя. Это ей пришлось так нам всем сказать, потому что правды она открыть не могла. Тогда не могла. Но я выяснил, что бабушка еще до войны вступила в ряды Красной армии. Она окончила языковую школу, прекрасно говорила по-немецки, и этим обратила на себя внимания НКВД, который взял девушку к себе. Бабушка окончила школу разведчиков и была переброшена к нашим западным границам за считаные дни до начала войны.

– То есть дед Коля отправился воевать на фронт, а бабушка Аня отправилась в тыл к врагу?

– Своих старших сыновей она отослала к своей матери, Толя с Петей благополучно пережили войну благодаря бабкиному подсобному хозяйству, курицам и поросенку, а также огороду, лесу и тем двум пайкам, которые семье полагались за несущих фронтовую службу родителей.

– Это мы все знаем. Это бабушка часто рассказывала. Значит, хоть в этой части бабушка Аня не лукавила?

– Да, что могла, она нам рассказала по правде. И больше того, когда мне удалось поднять документы, то выяснилось, что и ее знаменитая встреча с мужем на фронте была. И она являлась своего рода наградой за ту операцию, которую бабушка Аня провела в тылу у немцев. Каким-то образом ей удалось добиться расположения того самого фон Шульца, о котором мы уже говорили. Благодаря этой ее связи и доверию, в которое бабушка вошла к пожилому эсэсовцу, в ставке советского командования узнавали о планах немцев на территории, подконтрольной Шульцу. Конечно, бабушка рисковала. Узнай Шульц о том, что она служит в разведке и «стучит» на него, и конец ее был бы страшен. Ничто бы не помогло. Никакая привязанность не заставила бы Шульца изменить своему долгу. Но бабушке повезло. Ее артистические способности позволили ей разыграть эдакую белогвардейскую дамочку-недобитыша, крайне недовольную новой властью красных и мечтающую вернуть в страну прежние царские порядки.

Саша кивнул. Он изучал историю и знал, что многие проживающие в СССР граждане видели в Гитлере эдакого благодетеля-освободителя, который явился к нам, чтобы избавить всех русских от власти коммунистов. Конечно, эти первоначальные иллюзии постепенно и безвозвратно разрушились самими немцами. Не собирались фашисты делать хорошо русским, они лишь собирались пограбить нашу страну как можно сильней. И борьба с коммунизмом стала для этого отличным поводом.

Так что розовые очки вскоре спали даже у самых стойких сторонников власти фашистов. Прошло немного времени после установления на оккупированных территориях немцев, и вот уже их листовкам и воззваниям, в которых молодым людям предлагалось ехать в Германию, строить общее светлое европейское будущее, больше никто не верил. Потому что люди видели, немцы далеко не ангелы. А уехавшие вначале в Германию добровольно теперь жаловались на рабский труд и нечеловеческие условия жизни в лагерях. А многие так и просто исчезали, словно бы их и не было никогда на свете.

А уж как только фашисты столкнулись с партизанским сопротивлением, тут они и вовсе принялись закручивать гайки со всей присущей им немецкой педантичностью и основательностью. Начались показательные казни партизан и заложников из числа мирного населения, что окончательно отвратило от них местных жителей.

– Бабушке повезло еще и в том, что познакомиться с Шульцем и добиться его расположения ей удалось уже перед самым концом немецкой оккупации в тех местах. Наступление наших войск развивалось стремительно. Так что Шульц просто не успел сообразить, что кто-то из его окружения сливает информацию русским. Будь у него чуть больше времени, и бабушке бы несдобровать. Но этого не случилось. А благодаря бабушкиным донесениям нашим военным при наступлении удалось избежать многих жертв. И в благодарность бабушку премировали не только орденом, но и встречей с любимым мужем.

– А дед Коля… Он знал?

– О том, что у бабы Ани был роман с этим фон Шульцем? Боюсь, что этого теперь мы никогда не узнаем. Но думаю, что вряд ли. Подписка о неразглашении была в то время делом серьезным, и бабушка молчала даже перед своим мужем.

– Дядя Сережа, вы столько всего знаете! Не попадалось ли вам в архивных документах упоминание о некоем «Красном Комиссаре»?

– Ты уже спрашивал. Я и тогда сказал, что нет, и теперь повторю то же самое. Не понимаю, что это за «Красный Комиссар» такой.

Как жаль! Саша был разочарован. Он-то полагал, что если у них с дядей Сережей завелся такой откровенный разговор, то тот ему в расследовании еще много чем поможет. Да и тема была такая подходящая. Бабушка-разведчица. Тут и про красных комиссаров впору вспомнить.

– Вскоре после свидания с бабушкой Аней наш дед Коля погиб на поле боя от разрыва снаряда. Смерть его была настолько геройской, что руководство его частью распорядилось переслать останки родным, то есть прабабушке Ане. И не дожил дед Николай до победы меньше полугода. Ну а бабушка Аня, узнав о своей беременности, попросила руководство о своем переводе в тыл. Этот перевод был ей устроен. И победу она праздновала уже далеко от линии фронта вместе со своими сыновьями и матерью.