Табор уходит в землю - Константин Алов

Нет? Тогда давай мы тебе укол сделаем.

И, не дожидаясь согласия, подхватил с пола вилку с длинными зубцами и воткнул Жоре под ребра. Тот округлил глаза от боли.

— Ну как, восстановил память? — Отмороз покрутил вилку.

Жора взвыл как коммунист, потерявший партбилет.

— Так ты был в Москве у Мясоруба, когда его менты обложили? — повторил свой вопрос Крюков.

— Да…

— Когда вы уходили через подвал, менту в голову разрывными пулями ты стрелял?

— Не убивал я его, — взмолился Жора.

— А кто убил?

Жора присмотрелся к сыщику и вдруг захохотал.

— Ты и убил! Теперь я тебя узнал… Ты ведь сам мусор, тоже там был… Ты его и грохнул. Все вы, мусора, суки продажные…

— Что ты несешь?! — заорал Крюков. — Кто из вас патронами с разрывными пулями стрелял?

— Ствол у Ибрагима был, а убил ты… Я тебя узнал… Не будь сукой, вызови "скорую"…

Крюков не был садистом, он вообще не терпел насилия. Но на практике давно сделал один вывод — если жалеешь уродов, значит не жалеешь нормальных людей. Поэтому он все еще работал в милиции, хотя давно мог уйти в частные структуры на хорошие деньги.

Он повернулся и пошел к выходу. За спиной раздалась короткая очередь, прерванная предсмертным жориным вскриком. Но сыщика это уже не интересовало. Ему нужен был Ибрагим. И Папа.

Война продолжалась.

* * *

"Рябуха" стояла на обочине ночного шоссе без габаритных огней. В темном салоне на передних сиденьях дремали Крюков и Яшка. Сзади развалился Отмороз. Он рассказывал

— Знаете, кто мне информацию сливал? Ибрагим. Он свой канал доставки наркоты по тихому прокладывал, потому и хотел, чтобы мы машину с грузом для Папы забили, — он посмотрел на часы. — Сейчас должна появиться.

В конце прямого участка дороги показались огни фар. Крюков пригляделся.

— "Газель", — сообщил он. — Наша?

— Она, — подтвердил Отмороз. — Левый подфарник не горит.

— А засады там быть не может? — осторожно предположил Яшка.

— Нам по барабану, — успокоил его Крюков. — Нам их груз не нужен. Мы его будем не захватывать, а уничтожать. Впрочем…

Сыщик замолчал. Яшка понял причину его заминки.

— Договаривай.

— Может все-таки угоним фуру и предложим Папе обменять наркоту на Кармен?

Яшка вдруг как-то странно посмотрел на него.

— Это не нужно. Я думаю, ее уже нет в живых.

— Почему?

— Живой она с ними ни в постель не ляжет, ни к барону не вернется. А других вариантов я не вижу. Если Папа меня продал, то и ее тоже. Может быть меня чуть раньше.

Отмороз сел и потянулся к ручке двери.

— Тогда и церемониться нечего. Я там тебе в багажник "муху" бросил. Дай ключи, я достану.

Крюков аж подскочил на своем водительском сиденье.

— Ты что, охренел? А если бы нас менты по дороге остановили и обшмонали?

Отмороз не обиделся, только проворчал.

— Фигня, откупились бы. Первый раз, что ли?

Крюков только руками развел и бросил ему ключи.

— Иди, вооружайся. И мы пошли.

Когда до "газели" оставалось метров десять-пятнадцать, Крюков врубил дальний свет. И тут же Яшка дал очередь по кабине. Водитель "газели" ударил по тормозам, а с пассажирского сиденья загремели ответные выстрелы. Пули защелкали по броне "рябухи", одна вдребезги разнесла фару.

Отмороз, спокойный как самурай перед вспарыванием собственного живота, изготовил к бою трубу "мухи". Выстрел противотанкового гранатомета превратил "газель" в столб пламени. Из пассажирской двери вывалился человек в милицейской форме и растянулся на дороге. Крюков узнал его по гигантским размерам.

— Красномырдин, ползи сюда, убивать не будем! — позвал сыщик.

Но огромный сержант не подавал признаков жизни. А через несколько секунд его накрыло новым взрывом — видимо рванул бензобак.

— Папа наверно обидится, — высказал смелую догадку Яшка.

— Очень на это надеюсь, — эхом отозвался Отмороз.

— Аминь, — подвел итог Крюков. — А если мы, блин, не ту телегу забили?

К счастью, они не ошиблись. В огне горело целое состояние. Для Папы этот удар оказался, хоть и не смертельным, но весьма болезненным.

* * *

— Бабки нужны, — заявил наутро Отмороз. — Папу без доброй зброи не возьмешь. Врагов у него в городе, конечно, хватает, но свои руки пачкать никто не захочет. Дураков нет.

— Я своим друзьям в ветеранскую ассоциацию звякну, — предложил Олег. — Они помогут.

— Чем? — оскалился Отмороз. — Людьми? Бабками? Хрен дождешься. Посочувствуют, этим и ограничатся.

— Тогда Илье. Он не откажет.

Но разговора с партнером у Олега не получилось. Осин сразу дал понять, что на него Олег может не рассчитывать.

— Ты меня так подставил! — заныл Илья. — По твоей вине Папа наехал на нашу фирму, а вместе с тобой и меня по миру пустил. И после этого ты просишь какие-то деньги? Моя жизнь накрылась медным тазом. Я дома не ночую, а ты требуешь какие-то деньги! Слушай, Олег, имей совесть…

Олег имел не только совесть, но и память. И все же не стал напоминать бывшему партнеру, что когда-то нашел его буквально на помойке, где тот выполнял функции учетчика, и что своим состоянием он обязан именно ему. Воистину, мечта раба — плюнуть в рожу своему благодетелю. Осин по своей натуре был рабом, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Надо Зарькову позвонить, — предложил Крюков.

— А ты откуда его знаешь? — удивился Олег.

— Так, в одном прохладном месте познакомились, — отговорился Крюков.

Зарьков, как и обещал, деньги приготовил и только ждал возможности их передать. Они договорились встретиться через час в офисе Зарькова.

— Нам никто не помешает, время позднее, кроме меня и охраны здесь никого не будет.

Ехать решили вдвоем, Крюков и Олег. Ему не мешало немного размяться и подышать воздухом. В последнюю минуту в сопровождающие набился Отмороз.

— Мало ли что? За бабками все-таки едем.

Крюков не стал возражать. До конторы Зарькова они добрались спокойно. Крюков и тут оказался верен себе, оставив "рябуху" за углом в переулке.

— А как я туда доковыляю? — поинтересовался у него Олег. — Ты давай не перестраховывайся, а подъезжай прямо к парадной двери. Хватит прятаться. Мы, в конце концов, не грабить приехали.

— Вот именно, — согласился Крюков. — Если бы грабить, я бы тачку перед дверями поставил. А так — не фига за врага его работу делать.

— Ты что, Зарькова подозреваешь? — удивился Олег.

— Не то, чтобы подозреваю, — протянул Крюков. — Но пока Папа живой, я считаю себя на тропе войны. Со всеми вытекающими и втекающими. Сиди в машине и не рыпайся, Зарькова я сюда приведу.

— А я помогу, если сам идти не захочет, — вставил веское слово Отмороз.

Офис Зарькова, как тот и