Табор уходит в землю - Константин Алов

Генерал подошел к столу младшего опера и порылся в его бумагах. Одну почитал, неодобрительно поморщился.

— Вот вы составили протокол. На первый взгляд пишете как умный. А, если вдуматься вооруженным глазом, что вы пишете? Епитимья какая-то! "Причина смерти — прекращение жизни". Так не годится, это же документ, его нормальные люди могут прочитать. Тут надо сразу брать коня за рога. Отчего ваш покойник умер? Из протокола это не ясно.

Шурик Папастраки почесал кудлатый затылок и разъяснил.

— Он помыться собирался. Хотел в ванной свет зажечь, а его током долбануло.

— Вот так и напишите, — одобрил генерал. — Только в доступной и развернутой форме: "Покойник разделся и взялся руками за оголенный конец. В результате чего был поражен электрическим светом". По-моему так любому дураку будет понятно. Даже мне.

Он вышел в коридор и сунулся в следующую дверь. Это был тот кабинет, где Грязный Гарри подслушивал из шкафа беседу мелких расхитителей. Крюков хотел было вмешаться, но внутренний голос подсказал ему, что уже поздно.

Генерал сурово оглядел помещение в поисках официального лица, но так никого и не обнаружил. Все, что он увидел — это то, что двое задержанных перед пустым столом активно обмениваются запрещенной информацией. Генерал возмутился.

— Так, почему непорядок? Двое преступников в кабинете без всякого надзора. Никакой охраны бдительности, понимаешь! Кто их здесь собрал? Где ответственный сотрудник? Я же приказывал, по буфетам и туалетам шляться только между перерывами! Да, вижу, семя сброшено мною в бесплодную житницу. Но злаки моего гнева, считайте, проросли!

Крюков заглянул в дверь. Генерал Альпенгольд медленно прошелся по кабинету и вдруг тонким своим нюхом безошибочно уловил исходивший из шкафа знакомый запах перегара и цикория. Он осторожно приблизился к шкафу и с торжествующим видом триумфатора рывком распахнул дверцы. Крюков зажмурился.

Сначала раздался треск разряда некрупной молнии, потом оглушительный грохот от падения большого грузного тела. В воздухе ощутимо запахло озоном.

На шум сбежались все сотрудники управления.

— Что тут случилось? Террористический акт? Шкаф упал?

Но шкаф как раз остался стоять. Внутри него через полуоткрытую дверцу виднелся бледный перепуганный Грязный Гарри, все еще сжимающий в руке свой убойный электрошокер. Между контактами электроприбора продолжали весело искриться голубые молнии.

Незадачливый генерал лежал на спине, вращал выпученными как у глубоководной рыбы глазами и еле слышно кряхтел. Его лицо выражало скорбь и задумчивость, кончик носа почернел и над ним курился легкий дымок. По кабинету распространялся аромат курицы в гриле.

Последним в кабинет просунул голову все еще озадаченный Шурик Папастраки с протоколом в руках. При виде столь необычной картины он опорожнился лавиной вопросов.

— Что это с Альпенгольдом? Неужели, блин, загнулся? С чего вдруг?

Крюков скорбно склонил голову.

— Ты же сам только что написал: "Покойник взялся за оголенный конец и был поражен электрическим светом".

Насмерть перепуганные расхитители тихо поднялись и, чтобы не мешать, осторожно двинулись к выходу. Крюков заметил их бегство, но только рукой махнул. На ближайшее время у Грязного Гарри намечались более серьезные проблемы.

КОНЕЦ