Зови меня Шинигами - Виктория Эл

Нет! Кира даже не станет читать от кого. И так знает. Именно потому – нет! Скорее выключить – заткнуть телефон.

Какое-то время Кира бессмысленно пялилась в почерневший экран, отрешившись от всего окружающего, и не сразу осознала, Вит опять что-то тарахтит ей в ухо. Не слышала, что. Пришлось переспросить, и Вит охотно повторил:

– Так ты решила, куда едешь? А то поехали со мной.

– С тобой? – Кира воззрилась на него с недоумением. – Куда?

– Ну, в гости, – невозмутимо пояснил Вит.

– Что за ерунда! Какие гости?

Его навязчивость начинала раздражать и беспокоить.

Почему он прицепился к Кире? Нахальный малолетка. Неужели рассчитывал, что она с ним… да нет, не в гости поедет. Иногда посматривал чересчур откровенно, взрослого из себя корчил. Хотя… в его возрасте большинство парней такие.

Или, может, он зубы заговаривал, втирался в доверие, а сам просто выжидал момент, чтобы стащить у Киры рюкзак? Там же, кроме обычного девичьего барахла, лежали мобильник и деньги.

Совсем не похож на вора. Да и выжидает чересчур долго.

– А твой-то поезд когда? Что-то ты тоже давненько здесь торчишь.

– Мой поезд? – переспросил Вит с лёгкой растерянностью, будто совсем забыл, почему находится на вокзале, но тут же беззаботно воскликнул: – А! Через полчаса. – Сам даже на часы не посмотрел. – Ещё успеешь надумать.

– Не успею, – решительно произнесла Кира. – Я уже надумала.

Вит широко и счастливо улыбнулся, хоть и не слишком уверенно. А Кира подтвердила, что сомневался он не зря, добавила с безжалостной прямолинейностью:

– Не с тобой.

Направилась прямиком к расписанию, пробежалась взглядом по строчкам, а потом двинулась к кассе.

Она выбрала, куда поедет.

Не домой. Но поближе к дому.

Устроится, где подешевле. В хостеле, например. Деньги пока есть. Поживёт несколько дней, всё осмыслит спокойно.

Хорошо, если за это время Сумеречный храм сам о себе заявит. А нет – так нет. Кира что-нибудь придумает. Только не сейчас. Потом.

Вит вертелся рядом, через плечо заглядывал в билет и не оставлял надежды:

– А может, всё-таки со мной?

– Да угомонись ты, наконец! – осадила его Кира. – И беги давай. А то на свой поезд опоздаешь. Почему родители тебя вообще одного отпустили?

Вит пожал плечами, скорчил гримасу, протянул виновато:

– Так получилось.

Про Киру то же самое можно сказать. «Так получилось». А хотелось бы, конечно, совсем по-другому.

Теперь уже не два часа – целых два дня ничегонеделания, глупых упований на внезапное озарение, которое подскажет план дальнейших действий. А ещё лучше – пришёл бы кто-нибудь настоящий, надёжный, взял Киру за руку, вывел на нужный путь и не оставил до самого конца. До дверей Сумеречного храма. Но подобного даже в сказках не случается, а уж в жизни – тем более. Киру в этом очень хорошо убедили.

О чём она вообще думала, отправляясь на поиски одна?

Понятно, о чём.

Что всё у неё непременно получится. Стоит только захотеть, стоит сделать хотя бы первый шаг, самоуверенный и дерзкий. Это как с провинциалкой, отправившейся покорять столицу. Ехала, представляла, как сверкающий мир красной ковровой дорожкой расстелется у её ног. Ага. Обломалась за первым же поворотом. Вместо высшего света попала в дешёвый бордель, девочкой на одну ночь.

Рванула под действием отчаянного порыва, особо не задумываясь, что будет делать. К кому обратиться для начала, папа подсказал, вот Кира и понадеялась, что дальше всё пойдёт само собой, как по маслу. А ведь дальше «строения номер тринадцать» не проскользила бы.

Ночевала Кира в хостеле, а днём обычно бродила по городу, находила какие-нибудь не слишком людные места и сидела там, глядя вдаль, и думала, думала. Но если откровенно, вовсе и не думала, а отгоняла мысли. Потому что они в основном были не по делу. Бестолковые, наполненные безысходностью, сомнениями и неверием в собственные силы. А иногда уж совсем не в ту сторону заворачивали.

Чаще всего накатывали никчёмные воспоминания о тех минутах, когда в Кирином теле кроме её собственной души обитала ещё одна, принадлежавшая какой-то древней сущности, мстительной и непреклонной, помешанной на верности.

На некоторое время их мысли и чувства смешались, наложились одно на другое, стали общими. И Кира тоже узнала, что значит воспринимать мир не как обычные люди. Читать чужие души. Или сердца? Как точнее выразиться?

Где в человеке живёт любовь? Если, конечно, живёт.

Прикасалась к чужому телу, а казалось, что к пустоте. Даже не холодно, даже не твёрдо. Просто – никак. Но, возможно, не настолько она слилась сознанием с подселившимся духом, чтобы со всей полнотой испытывать те же ощущения. Вот и возникло обманное впечатление.

Да и лучше совсем не думать о том, что когда-то приключилось. Да ну его.

Духи, твари, существа. Целый альбом в твёрдом, как у книжки, переплёте заполнен ими. Или почти целый. Несколько чистых страниц осталось. Словно специально дожидаются Киру. Чтобы она дорисовала тех, о которых не знал папа, но которых встретила она сама.

Уже трёх. Древний мстительный дух. Но разве его изобразишь? Он же бесплотный. Сгусток полупрозрачного тумана. Девушку, внешне вполне обычную, но с длинным, похожим на червя, вооружённым иглой языком. И того зверя из леса. С кошачьими чертами.

Кира пыталась, но сложно нарисовать то, что стараешься забыть. Вспоминались не столько внешние черты, сколько эмоции и ощущения, испытанные Кирой при виде нападающей на неё твари, и карандаш неподвижно застывал, уткнувшись грифелем в альбомный лист. Ставил точку.

Хватит уже ужасов и страхов. Сейчас настолько спокойно и мирно. Люди кругом нормальные. И жизнь почти нормальная. Не хочется ничего решать, ничего менять. И ехать никуда не хочется. Разве только домой.

Дома Кира запрётся в своей комнате и так и будет в ней сидеть, а если почувствует начало очередного приступа, наглотается успокоительного до беспамятства. И пусть Сумеречный храм сам является к ней. Если для него главное не место, а время. Время же вездесуще. Мимо Киры не проскочит.

Если ничего не придумается в ближайшее время, а скорее всего, не придумается, она так и сделает – отправится домой. А все эти бессмысленные блуждания по незнакомому городу – обычная передышка, адаптация, медленное возвращение из одного мира в другой.

Людей Кира не то чтобы сторонилась – не замечала. Они мелькали где-то в перспективе и сами не пытались приблизиться. Видимо, издалека улавливали её мизантропический настрой. Даже соседи по комнате в хостеле. Максимум спросят о чём-нибудь незначительном или на автомате бросят: «Привет – пока!»