Новенькая не для меня - Тина Дорофеева

как-то не очень готова к такому, — окидываю свой наряд взглядом и кривлюсь.

— Нормальный вид, не парься даже. Я не приглашаю тебя в понтовый ресторан.

Яр хмыкает, и эта ухмылка вызывает во мне толпу мурашек.

— М-м-м-м, — притворно надуваю губы, — а жаль. Я думала, что сыновья губернаторов ходят только по таким ресторанам.

— Я ненормальный сын губернатора, — запрокидывает голову и хохочет на весь салон, — да и не так давно отец стал этим губером.

— Вези меня куда угодно, — прижимаю букет к груди и откидываюсь на спинку сидения.

— Ой, аккуратнее с такими фразами, Снежинка, а то увезу в берлогу и не выпущу.

Притворно передергиваюсь и показываю ему язык.

— А ты у нас, оказывается, медвежонок?

— Медвежонок? Да я уже взрослый медведь, между прочим.

В этот момент он выглядит слегка задетым. И я решаю сгладить неловкость. Кладу голову на его плечо и всматриваюсь в профиль.

— Ну ладно, согласна, ты вполне себе взрослый медведь.

— Так-то, женщина, слушайся своего мужчину.

Распахиваю глаза и вовремя торможу себя, чтобы не врезать ему в бок. Он все-таки за рулем, и ему нежелательно мешать, а то не хватает нам ещё въехать куда-нибудь.

— Какая я тебе женщина? — возмущенно пищу и все же толкаю его в бок.

Ярослав снова хохочет.

— Прости, не сдержался, ты так мило злишься.

Подъезжаем к какому-то фастфуду, и я скептично выгибаю бровь.

— Серьезно? Фастфуд? Ты ж спортсмен, Бородин! А тут один холестерин.

Яр громко фыркает и подкатывает к плакатам с меню.

— Выбирай, Снежинка, — кивает на строчки с перечнем блюд, — не переживай за мою фигуру, с ней полный порядок.

Окидываю его взглядом, и рот наполняется слюной. Вот уж точно у кого с этим нет проблем.

— Я чувствую твой взгляд, Снежинка, поверь на слово, так сейчас на меня смотреть опасно.

Быстро поднимаю взгляд, проскальзывая его нахальную улыбку, и останавливаюсь на горящих глазах.

— Это почему?

Наклоняется к уху и овевает его горячим выдохом.

— Маленькая ещё, чтобы я тебе говорил.

Закатываю глаза.

— Только что же была женщиной.

Наш спор прерывает голос из динамика.

— Добрый вечер, что желаете?

— Здравствуйте, нам, пожалуйста, два комбо пять за пятьсот.

— Это весь заказ?

— Да, спасибо.

Забираем два бумажных пакета и напитки.

Яр заруливает на парковку торгового центра.

— Тут недавно сделали автомобильный кинотеатр. Ты не против?

— Никогда не была в таком. Что показывают?

Пытаюсь аккуратно положить букет на заднее кресло, боясь помять хоть один бутон. Достаю картошку фри и позволяю себе сегодня не думать о фигуре.

— Понятия не имею. Для меня важно совсем другое. Кстати…

Яр замолкает, а меня настораживает вот это его «кстати». Но я только молча жду, что он мне скажет.

— Ты в разговоре с отцом сказала, что ты не такая, как твоя мама.

Шумно выпускаю воздух из легких и вскидываю глаза к потолку машины.

— Я не настаиваю, если ты не хочешь об этом.

— Да там ничего такого, просто неприятная тема, но не смертельно, – кручу между пальцами ломтик картошки и погружаюсь в воспоминания. — Моя мама всегда мечтала стать великой актрисой, и, как она думала, мы с папой мешали ей добиться высот. И вот в один прекрасный день она, набрав кредитов и долгов, просто исчезла с каким-то сомнительным продюсером.

Развожу руками и пожимаю плечами.

— Папа не смог её найти, ну и решил, что не стоит этого просто делать. Слишком много она ему нервов подпортила со своими мечтами о богемной жизни. Отец ей казался слишком приземленным, и вообще… — ищу подходящие слова, — в общем, они не подходили друг другу. Мам убежала, а долги остались. И вот когда мы столкнулись с тем, что нашу квартиру просто чуть ли не таранили круглыми сутками, папе пришлось все продать, чтобы расплатиться, потому что там уже стояла на кону моя безопасность.

Поднимаю глаза и первые минуты не решаюсь посмотреть на Ярослава. Эту историю я рассказывала только Антону, но он уже как-то привычный, да и я не ставила перед собой задачи понравиться ему как девушка.

— И что? Она так и не объявлялась?

Сглатываю вязкую слюну и мотаю головой.

Слышится шорох пакета, и меня перетягивают на колени. В последний момент успеваю крепче сжать упаковку с картошкой, чтобы она не разлетелась по салону.

Встречаюсь с потемневшим взглядом карих глаз. На дне шторм, но я понимаю, что он не на меня направлен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А потом падение с собственного Олимпа, и вот, — киваю вниз, — нога. А денег не было, переезд, потому что отцу предложили это место.

Яр обхватывает мою ногу и кладет её на сидение, на котором несколько секунд назад сидела я сама. Задумчиво рисует круги на коже возле повязки.

— Бедная моя девочка.

Короткий поцелуй в ключицу, и у меня от него перед глазами начинают плясать разноцветные точки.

— Я, — запинаюсь и прокашливаюсь, — сидение испачкаю.

— Не думай об этом, — его взгляд заставляет внутри все замереть, — это такие мелочи.

— Ну а как твоя мама? — решаю переключиться с себя.

Во время одного из разговоров он говорил, что отец его возил к маме, но так и не сказал, что с ней не так.

— Все хорошо. Отец ездит к ней каждый день. Вот на неделе вроде как за мной заедет. Маму выписать должны.

— Она поправилась?

— Да, ей намного лучше.

Обнимаю его за шею и утыкаюсь в его лоб своим. Мне нравится, когда он так близко. Но это все ещё немного меня смущает.

Рука Бородина тут же перемещается на мою талию и стискивает её.

— Я очень рада, что у тебя все наладилось.

— Более-менее.

Хмыкает и все же не выдерживает — прикасается к губам. По его телу прокатывается дрожь. А может, это мое тело так реагирует.

— Девочка моя, — довольная улыбка преображает его лицо.

Сейчас передо мной не серьезный Бородин Ярослав, каким я его увидела в первый день, а вполне себе сытый котик.

Или медвежонок все-таки.

Он переводит взгляд на панель, и его хорошее настроение тут же испаряется.

— Черт, — кручусь, пытаясь понять, что он там увидел.

И внутри все обрывается, когда вижу, что до комендантского часа двадцать минут.