Ген разведчика - Максим Шахов

– Через сутки, в крайнем случае двое, все будет кончено, – вполголоса произнес Андрей Андреевич, – и я наконец смогу позвонить Элеоноре. Только вот что я смогу сказать любящей бабушке?

Думать о плохом не хотелось. Генерал резким движением задернул шторку и отошел от карты так поспешно, будто боялся накликать беду…

Благодаря мощной оптике крепость Мадина Эмана была видна настолько хорошо, будто на расстоянии вытянутой руки. Пятиметровая стена, выложенная из глинобитных кирпичей, две сторожевые башни по краям, южная и северная, десятиметровые прямоугольные строения под пирамидальными крышами, покрытыми позеленевшими от времени листами медной черепицы. В самом центре стены были установлены мощные деревянные ворота, сбитые из толстых досок, обитые стальными листами. По крепостной стене прохаживался патруль – четверо охранников, вооруженных автоматами.

– И как им не жарко в черном? – наблюдая за часовыми в бинокль, удивился Савченко.

– Они привыкшие, – ответил лежащий рядом Севрюков. – А вот крепость у них хиленькая, ничего особенного. И как это она столько веков считалась неприступной?

– Неприступность Мадина Эмана не в высоких стенах и мощном вооружении, а в том, что к ней нет подхода, – пояснил Кирилл. – Дорогу сюда знали лишь избранные, а потому войска, чтобы осадить крепость, не имели возможности добраться до этого места. В противном случае хватило бы отряда в несколько тысяч, чтобы взять крепость штурмом и вырезать без остатка весь гарнизон.

Действительно, найти саму крепость и дорогу к ней извне можно было только сейчас, в век космонавтики. Спутники-шпионы отыскали Мадина Эмана и неоднократно сфотографировали сотни квадратных километров вокруг нее, потом за дело взялись эксперты и «умная техника». При помощи увеличительной аппаратуры и спектрального анализа они расшифровали в хитроумном лабиринте скал и утесов проход, по которому могли пройти не только всадники или караван верблюдов, но и большегрузная техника. Также обнаружили скрытые провалы и зыбучие пески, служащие для непрошеных гостей ловушками.

Диверсанты добрались до крепости, практически не покидая «Комбата», после укрыли внедорожник в одном из закутков хитроумного лабиринта, оставив возле машины Христофорова. Остальные отправились к крепости в разведку. Наблюдательный пункт устроили на скале в километре от Мадина Эмана, накрывшись чехлом «Сахары» и став невидимыми для охраны крепости. Развернули аппаратуру. Морские пехотинцы изучали обстановку при помощи биноклей, а знаток арабского языка Султан Дадышев, оснащенный дистанционным микрофоном, слушал разговоры часовых. Кирилл Лялькин, имеющий коды доступов к спутникам-шпионам, проходящим над этим районом, теперь мог контролировать цитадель наемных убийц с космической орбиты. Наконец цепкая рука российских спецслужб ухватила за горло ассасинов и их главаря, возомнившего себя карающим мечом пророка Мухаммеда…

Сквозь оптику бинокля Виктор пристально вглядывался в расписанную разноцветным орнаментом башню минарета, с балкона которого на всю округу голосил муэдзин, призывая правоверных к очередному намазу. В стороне от минарета виднелись зубчатые крыши арсенала и тюрьмы, от которых даже издалека веяло мрачным средневековьем, а еще дальше поблескивали купола резиденции самого шейха Аль-Кадиба.

Затем Савченко перевел взгляд на раскинувшиеся металлические ангары сразу за дворцом принца. Несмотря на жару, жизнь за крепостной стеной бурлила: по узким улочкам бесконечной вереницей двигались вооруженные конные и пешие бедуины, бесшумно раскатывали груженые электрокары, тащащие за собой прицепы, загруженные доверху ядовито-зелеными ящиками армейского образца.

– Да здесь целая армия сосредоточена, – переводя бинокль на вертолетную площадку, где разгружали «Суперпуму», транспортный вертолет, внешне похожий на советский Ми-8, присвистнул Савченко.

– Чтобы взять эту крепость штурмом, здесь нужен хотя бы весь наш офицерский отряд, а еще лучше вся бригада «Барс», чтобы меньше возиться с этими чебуреками, – добавил Сервант, также пристально оглядывая крепостной двор и опытным взглядом отслеживая силы боевиков.

– Ломиться сломя голову много ума не нужно, – деловито заметил Лялькин, внося на свой ноутбук последние данные со спутника, пролетающего над Аравийской пустыней. – Главное сейчас – узнать, здесь наш пленник или опять мимо кассы.

– Да, – в один голос поддержали оперативника морпехи.

– Думается мне и чувствуется, что без «языка» нам не обойтись, – почесав затылок, озабоченно проговорил Сервант, опустил бинокль и вопросительно посмотрел на Виктора. Ведь пленного брать придется именно им, а вот допрашивать – «колоть» горемыку – будут опера. Главное, чтобы «язык» знающим оказался, что тоже в своем роде лотерея.

– «Языка» брать нежелательно, – запротестовал Лялькин, продолжая монотонно выстукивать клавишами ноутбука, – только насторожим этих пустынных хунхузов. Потом как бы самим не пришлось спасаться, а не то чтобы кого-то спасать.

– «Языка» не брать… А как же в таком случае выяснить, там дипломат или нет? – разозлившись, с вызовом спросил Сервант. – Что-то твой ящик не очень откровенничает…

Он хотел еще что-то добавить, но его жестом остановил молчавший прежде Султан Дадышев. Он снял с головы наушники дистанционного микрофона и сказал:

– Брать «языка» на самом деле не придется. Объект здесь, и не один. Часовые на стене судачили о пленниках, которым какой-то неверный лекарь сушит мозги.

– Что это значит? – морпехи и оперативники обменялись недоумевающими взглядами. За стеной древней крепости происходило что-то невероятное, неподвластное их знаниям, их опыту. А неизвестность обычно пугает даже самых бесстрашных.

– Да откуда я знаю? – пожал плечами чеченец и, указав на тарелку дистанционного микрофона, добавил: – Я как тот магнитофон – что услышал, то и воспроизвел…

– Полдень – самое жаркое время суток, – наставительно произнес Карл Мерк, добавляя в бокал с ромом порцию свежего сока лайма. – В испаноязычных странах его называют сиестой, что значит полуденный отдых, жизнь замирает на это время. А у вас, дорогой принц, люди могут отдыхать только во время сна и молитвы.

– Правоверным этого времени вполне достаточно, чтобы восстановить силы, – ответил шейх Аль-Кадиб. Он сидел за своим рабочим столом с прямой спиной, поигрывая парадным кортиком офицера люфтваффе. – Если в будущем правоверные хотят создать величайшую империю – халифат от Атлантики до Тихого и Индийского океанов, – им следует тщательно готовиться, а значит, много работать.

Сумасшедший Профессор выслушал эту напыщенную тираду с должным вниманием и почтительным выражением лица, хотя на самом деле шейха он рассматривал лишь как спонсора исследований, а политические планы будущего короля Аравии – это личное дело претендента. Приложившись к бокалу, он облизнул губы, Мерку нравились ощущения, когда ледяной напиток, скатываясь по пищеводу в желудок, разливается по телу неожиданно теплой волной.