Невеста-обманщица - Кэтрин Коултер

— Я сильно отличаюсь от вас, правда? — он пристально следил за ее реакцией и увидел, что ее глаза расширились и заблестели. — Видя, с каким интересом вы меня рассматриваете, я начинаю относиться к предстоящему с большим энтузиазмом. Мой мозг не в состоянии с этим справиться.

— О Боже, — снова повторила она. Он стоял, позволяя ей разглядывать себя. Наконец, к его облегчению, она кивнула, словно придя к какому-то решению. Он и сам не знал, как поступил бы, продолжай она смотреть на него как на потенциального убийцу.

— Очередь за вашей ночной рубашкой. Давайте-ка избавимся от нее.

Он не стал ждать, а просто стянул ее с кровати и поставил перед собой. Потом наклонился и, взявшись за подол, снял рубашку через голову.

— Теперь, — сказал он, — мы с вами в одной лодке, как это принято говорить.

— Вы очень смуглый, волосатый и большой.

— Да, а у вас — гладкая белая кожа. Исключение составляет лишь маленький треугольник внизу живота. Очень красиво.

— О Боже.

— Дотронься до меня, Александра. Мне будет это приятно.

— Где дотронуться?

— Где хочешь, в любом месте от груди до бедер.

Она прижала свои ладони к его груди. Черные волосы щекотали ей кожу. Она чувствовала медленные, ровные удары его сердца. Медленно, очень медленно ее руки продвинулись вниз. У него перехватило дыхание. Его член начал утолщаться. С трудом он заставил себя стоять, не двигаясь, отдав всю инициативу ей. Если он будет действовать слишком быстро, то испугает ее. Когда ее руки коснулись живота, его член задрожал, и он стал молиться про себя, чтобы она до него не дотронулась.

— Ты очень большой, Дуглас.

Он вымученно улыбнулся:

— Это правда, но скоро ты поймешь, что мужчина создан для того, чтобы дать женщине наслаждение. Это его обязанность, так же как извержение семени в женское лоно.

— Не могу понять, как это действует.

Прежде, чем он успел подумать над ответом, ее пальцы легонько дотронулись до него. Он рванулся и застонал.

— Я сделала больно?

— Да, и это было замечательно. Не трогай больше здесь, Александра, это мешает мне.

Дуглас не мог в это поверить. Он, которого Райдер называл ледышкой, он, который мог контролировать себя даже с самим ангелом, сейчас еле сдерживается. Первый раз в жизни ему приходится бороться с желанием. Стоило ей дотронуться до него, и он уже сходит с ума. Просто у него слишком давно не было женщины. Но сомнение оставалось.

— Но ты так…

— Что так? — спросил он сквозь стиснутые зубы. Ее руки блуждали по его телу, она склонила лицо и пристально смотрела на него. Потом вдруг упала на колени, и он понял, что сейчас она возьмет его в рот. Он уже чувствовал на нем ее теплое дыхание. Мысль о том, что она может взять его в рот, заставила его дрожать, его терпение было на пределе. Он молился, чтобы к нему вернулась хоть капля его самообладания, которым он так хвастал. Это было какое-то помешательство. Он резко поднял ее и крепко прижал к себе.

— Я хочу тебя, — сказал он прямо ей в рот. — Раздвинь губы, да, так, так, правильно.

Ее рот наполнился его теплым дыханием, его руки дико блуждали по ее спине и сжимали ягодицы. Потом он проник в ее рот, дотрагиваясь до ее языка своим, и прижимал ее все крепче, так что она чувствовала, какой он твердый и горячий, его руки лежали на ее обнаженных ногах, лихорадочно поглаживая их, его пальцы трогали бедра, пытаясь раздвинуть их. Она сделала движение, чтобы уклониться, и в это мгновение до него дошло, что она испугана. Ее тело напряглось и одеревенело.

Дуглас пришел в себя. Слишком быстро, он действовал слишком быстро. На него это не похоже. Обычно такой осторожный, медлительный, очень раскованный, он сейчас просто обезумел. Он, великолепный любовник, боится дьявола, который таится в этой женщине. Ах, но ему хочется раздвинуть ее женскую плоть и войти в то же самое мгновение, глубоко и сильно, но ведь он сам сказал ей, что никогда не ведет себя как свинья. Черт, и зачем он только хвастался. Он должен взять себя в руки. Она — девственница, а он — отнюдь не новичок. У него большой опыт, и он знает, как все должно происходить. Это беспорядочное хватание, трепет и дрожь не к лицу опытному мужчине. Он сделал глубокий вздох. Потом отпустил ее и сделал шаг назад. Поднял халат, набросил его на плечи. Он не допустит, чтобы семяизвержение произошло раньше времени, тогда она с полным правом посмеется над его славой непревзойденного любовника.

— Извини, я испугал тебя, — сказал он глухим низким голосом и тут же засмеялся над собой: — Нет, мне просто не верится, Александра. — Он взял ее за руки и начал поглаживать их сверху вниз и снизу вверх, просто для того, чтобы как-то дотрагиваться до нее. — Никогда прежде, поверь мне, никогда прежде я не испытывал такого неистового желания, такого страшного нетерпения. Это правда, и я потрясен тем, что не смог сохранить контроль над собой. Мне это совсем не нравится. И это вовсе не похоже на меня. Ты всего лишь женщина, если уж говорить начистоту, такая же, как любая другая, невзирая на то, что ты — моя жена. Я не лгу тебе, Александра. Нет, пожалуйста, не смотри на меня как на какого-то монстра. Я вовсе не отвергаю тебя. В тот раз я был совершенным дураком и сегодня все будет по-другому. Я не хочу ни пугать тебя, ни причинять тебе боль. Боже, как хороши твои груди.

Он тяжело дышал, так, словно пробежал по Нортклиффской пустоши туда и обратно. Его мужское естество требовало выхода. Александра прижала ладонь к его сердцу. Быстрые толчки. Он хочет ее. Если она будет вести себя, будто глупое дитя, он охладеет к ней.

— Пожалуйста, Дуглас, прости, что я испугалась. Я больше не буду вести себя, как девственница.

— Ты и есть девственница, — засмеялся он, восхитившись ее признанием. У нее был все еще настороженный вид, но она готова принять его, а он сгорает от желания научить ее. — Иди сюда.

Она подошла и встала перед ним.

— Ты видишь, я очень хочу тебя и не в силах контролировать себя. Хочешь остаться здесь или перейдем в мою спальню?

— Я хочу пойти к тебе.

Не говоря ни слова, Дуглас поднял ее на руки и крепко прижал к себе. Ощутил на своей щеке ее теплое дыхание и поцелуй, неумелый поцелуй сомкнутыми губами. Так может целовать только девственница, невинный поцелуй, которым девушка награждает своего дядю. Но все равно он понравился ему и еще больше распалил его. Он опустил ее на кровать и развернул к себе лицом. Она снова поцеловала его, теперь поцелуй пришелся куда-то в ухо, а потом слегка укусила его за мочку.

Он лег в кровать. Прерывистое дыхание выдавало его нетерпение.

— Теперь послушай меня, — сказал он, делая над собой усилие, чтобы не дотрагиваться до нее, а только смотреть на ее тело, распростершееся посреди кровати. — Я больше не хочу, чтобы ты дотрагивалась до меня или целовала. Не знаю, что со мной происходит, но я не смогу вынести этого, Александра. Ты понимаешь? — Он снова вспомнил, как Райдер назвал его ледышкой. Ха!