Чего вы хотите? - Роман Сенчин

Папа вздохнул:

– Вот в этом глумлении всё и дело. Объяви они диктатуру, закрой Думу, «Эхо Москвы», запрети собираться больше трех, и стало бы легче. Понятнее. А так – суверенная демократия.

Даша слушала, и ей хотелось о многом спросить. Особенно папу. О его книгах, тех словах про Россию… Сейчас, понимала, при дяде Сереже, не стоит. Но через час или два, или завтра подвернется подходящий момент… А спросить необходимо, иначе как вот так жить вместе, быть родными…

Чтобы не сорваться, Даша ушла из кухни.

Вид ноутбука вызвал что-то вроде тошноты; спать по-прежнему не хотелось, а тяжесть давила и давила… Попробовать почитать? Много чего надо по школьной программе… Нет, это не сейчас. Вот на подоконнике лежат толстенные тома «Гарри Поттера» и, потоньше, «Сумерек». «Гарри Поттера» не открывала давным-давно…

С неделю назад в Москву приезжал Рэйф Файнс, который играет в фильме Воландеморта. В одном торговом центре возле Москва-Сити должна была состояться автограф-сессия, и девчонки из класса решили поехать. Даже отличница Лиза, которая года два уже смеялась над поттерианами, стала выбирать, в чем поехать, какую из книг взять для автографа; полдня, как потом рассказывала, потратила на поиски волшебной палочки среди игрушек под тахтой.

Девочки звали с собой и Дашу. Но она отказалась. Не то чтобы прямо не хотелось – какие-то дела были, мама не отпускала… И хорошо, оказалось, что не поехала.

Как потом рассказывали девочки, на втором этаже торгового центра была установлена сцена, микрофоны, играла музыка. Собралось очень много людей, и они вели себя удивительно культурно – занимали очередь и стояли. Полчаса, час, полтора… Некоторые были в костюмах персонажей «Поттера», даже взрослые. Почти у всех в руках книги, у некоторых – волшебные палочки. Атмосфера, девочки говорили, была очень хорошая, праздничная. Наступила половина восьмого, когда должна была начаться сессия. Потом еще полчаса, сорок минут. И где-то тут появился Рэйф в окружении охранников… Как отметила Аня, сначала он улыбался, но когда увидел, сколько собралось людей, растерялся. Черкнул по пути к сцене несколько автографов, сказал в микрофон несколько невнятных слов, еще поставил десятка два подписей и рванул на другой этаж. За ним побежали все эти сотни поттериан, охранники стали их удерживать. В общем, произошла целая свалка… Девочкам автографы не достались, и они очень переживали, как-то так переживали, словно признались парням в любви, а парни ответили: «Ха, ха, ха».

– Ну видишь, недаром он Воландеморта сыграл, – попыталась Даша успокоить Аню. – Таким же гадким и в жизни оказался.

Аня действительно как-то сразу успокоилась:

– Ну да. И в жизни… Нет, еще хуже. В жизни – трусливый. Знаешь, как он от нас сиганул! Вообще…

На другой день Аня сказала, что выбросила в мусоропровод и очки Гарри, и все книги, диски, волшебную палочку, шарфик, журналы…

– Представляешь, мама так обрадовалась! Сама, оказывается, собиралась от хлама избавиться, хотя бы на дачу отвезти, но боялась. Детство, типа, моё. А тут я сама!..

Даша не выбрасывала, но уже давно не открывала книг о Поттере, не смотрела фильмы. Раз как-то глянула, что там Настя смотрит, оказалось, «Тайную комнату». Задержалась, и стало так смешно и грустно, что скорее ушла… Кажется, увлечение «Гарри Поттером» было в другой какой-то жизни, а на самом деле – еще год с небольшим назад ходила наряженной, с волшебной палочкой, на премьеру первой части «Даров смерти» и очень злилась, когда ребята постарше смеялись над некоторыми сценами, а потом, еще через полгода, на второй части, сама очень часто прыскала – было смешно…

Все детство прошло с «Поттером». Лет в пять-шесть увидела в гостях первый фильм, вытребовала у родителей купить кассету, множество раз пересматривала, с нетерпением ждала новые серии, со страхом думала: «И как же я буду, когда история кончится?»

А вот, оказалось, легко живет и после того, как все кончилось. Ну, не легко живет, но вполне обходится… «Сумерки» уже увлекали слабее, и здесь Даша ощущала искусственность – надо чем-то увлекаться, и она увлекается «Сумерками». А исчезнут они, и трагедии не будет. С окончанием «Поттера» же, как была еще с год назад уверена, мир весь погибнет.

Громко и зло отбарабанила на пианино пьеску, направилась на кухню, как объяснила себе самой, чтоб выпить сока.

– …Вот недавно новость была, – услышала возбужденный голос мамы. – Девочка в Нижнем Новгороде десять лет не выходила из квартиры. Закрылась в четырнадцать, сейчас ей двадцать четыре. Говорит, по своей воле закрылась, даже в окно почти не смотрела… И я не удивляюсь – такая страшная жизнь, что хочется бежать куда-нибудь, закрываться на все замки… – Увидела Дашу: – Отлично сыграла, молодец. Дядя Сережа сначала решил, что это по телевизору концерт.

– Да, здорово! – подтвердил дядя Сережа. – В новой жизни нам будут нужны люди искусства. Особенно – молодежь.

Даша спросила, как-то резко раздражившись:

– А эта жизнь что, так плоха?

– Пресна. Нет развития. Мы дадим толчок развитию всего – экономики, искусства, промышленности. Повторение двадцатых годов прошлого века. Тем более что все указывает на то, что эти двадцатые годы станут нашими. Правящая элита поупирается лет пять-семь и слетит. И придем – мы!

– Понятно.

Но, видимо, в ее «понятно» была слышна ирония, потому что дядя Сережа загорячился:

– Сегодня прижимается всё, любая инициатива. Силы народа уходят в песок. Особенно – созидательные силы. Зато процветает либерализм. Власти он удобен и неопасен: занимайся собой, своей личной жизнью, отхватывай кусочки, откладывай про запас. Тем более что в любой момент любого можно схватить за шкирку и вытряхнуть кусочки или припугнуть, чтобы отдал большую часть… При нас будет не до кусочков. Конечно, абсолютного равенства не достичь, но обогащение будет справедливым. Изобрел действительно полезную государству вещь – получай награду, хорошо работаешь руками – тоже. Над всем будет стоять не личность, как сейчас, а – идея.

– И что это за идея? – спросила Даша.

– Возрождение России!

– Да, Серег, – вздохнул папа, – ты утопист.

– А ты не согласен с моей идеей?

– Да, в принципе, согласен. Как и еще сто сорок миллионов или сколько там нас осталось… Только вряд ли это возможно.

– А что здесь невозможного? Так существуют все уважающие себя государства. Вот мы ненавидим США, но они достойны уважения. Как сильные враги… У них меняются президенты, сенаторы, конгрессмены, и тем не менее третье столетье у них одна и та же цель, которую они стремятся реализовать.

– И какая у них цель? – Дашу это действительно заинтересовало.

Дядя Сережа пожал плечами:

– Подчинить себе мир. В том числе и нас.

– Китай не позволит, – сказал папа.

– Да что Китай… Китай с ними по-серьезному ругаться не будет.