Чего вы хотите? - Роман Сенчин

Папа говорил и говорил, и постепенно из школьника, которого поймали на чем-то плохом, опять превратился в настоящего папу, который имеет право поучать, объяснять. И в конце концов не то чтобы убедил Дашу, а утомил… И она уже рефлекторно кивала, про себя повторяя, как бывало, когда ее ругали за двойки и тройки: «Скорей бы кончилось, и уйти».

Вот папа замолчал, его лицо снова стало жалковато-растерянным; он просительно глянул Даше в глаза и произнес:

– Понимаешь?

– Да, пап… Спокойной ночи?

– Спокойной ночи, дочка.

…Уже в кровати услышала из спальни:

«Пятнадцать клевых людей на проекте «Дом-два»,

С нами Ксенья Собчак и Ксюша Бородина.

На-на-на-на-на-на,

На-на-на-на-на-на…»

«Неужели он до сих пор не кончился?» – успела удивиться перед тем как провалилась в сон. Теплый и мягкий, спасительный.

26 февраля 2012 года, воскресенье

Даша, конечно, читала учебники по истории, худо-бедно знала, как развивалось человечество, но действительно осознала это, только когда они классом побывали в Историческом музее: всё строится на военных победах, они – ключевые вехи истории страны. И если даже это не победы, то сражения, где было проявление массового героизма, обретена слава.

Так, наверное, везде и всегда. Благополучные десятилетия без войн остаются белыми пятнами. Жили и жили люди, и что?..

На памяти Даши Россия ни с кем не воевала, но что-то похожее на боевые действия происходило постоянно, чуть ли не ежедневно. Стоило включить телевизор или окунуться в Сеть – и сразу: тут убили, там взорвали, там обезвредили, захватили, обнаружили схрон с оружием, пресекли, предотвратили… Часто становилось непонятно, почему она сама, Даша, в жизни ни разу не сталкивалась с чем-то таким. Со взрывами, перестрелками, группами захвата.

Лишь однажды, когда были взрывы в метро, они с мамой оказались где-то рядом с по-настоящему опасным. Даже не географически рядом, а так… Ощущение было, что вот где-то здесь, и в любой момент, смерть может проглотить и их…

С интернетом понятно, там все можно, но и телевидение как бы смаковало трагедии, любой негатив. Даша долго не могла понять, почему так, почему не запрещают крутить сюжеты об убийцах, насильниках, террористах. Все эти «Чрезвычайные происшествия» и «Дежурные части». Недавно только вроде бы догадалась: показывают специально, чтобы дать людям понять, то есть большинству людей: «У вас всё более-менее в порядке, и будьте довольны. Вокруг вон многим хуже, чем вам». И дальше следовал вполне определенный намек: «Не стремитесь что-то менять, не высовывайтесь, иначе рискуете потерять свое какое-никакое, но благополучие».

Может, конечно, это только так ей казалось, но ведь должно же быть какое-то объяснение такому шквалу…

Наверное, из-за этого большинство людей живет тихо и незаметно, мало где бывает, соблюдает осторожность, не проявляет свое недовольство, хотя недовольны чем-либо практически все – кого ни послушаешь, все жалуются. Вот были шествия, собирали, говорят, до двухсот тысяч, но что такое двести тысяч для двенадцатимиллионного города…

А с другой стороны, появляются всё новые и новые террористы, экстремисты. Они ведь чего-то добиваются. Но, может, и не конкретные причины заставляют их взрывать и убивать. Да и тысячам недовольных писать на картонках: «Путин, уходи!» и идти по улице. Дело здесь в чем-то другом…

Вот родители… Когда у них все в порядке, живут, словно бы не замечая друг друга, и постепенно это незамечание перерастает в раздражение, обмен колкими словами и, бывает, заканчивается ссорой. Когда возникают проблемы с деньгами или еще что-то случается, какие-то сложности, когда внешний мир угрожает семье, родители становятся мрачными, нервными, но в то же время как-то объединяются, и тогда очевидно, что они муж и жена, готовы защищать детей, дом, себя. Но по-настоящему они близки вот в эти месяцы, когда у них появился, а скорее, отчетливо обозначился, общий большой враг. И они часами говорят о проблемах, но не своих, не семейных, а страны; они уже не только муж и жена, а – соратники.

Часто спорят, горячатся, но не ругаются, а приводят какие-то доводы, аргументы (когда же спорят о бытовом, то очень быстро начинают обвинять друг друга), и почти всегда кто-нибудь соглашается: «Да, ты прав… ты права… нужно сделать именно так…»

И вот сейчас в спальне они тоже хоть и неспокойно, но ровными голосами, без грубостей, обсуждали, куда именно ехать:

– На Триумфальной Настя, жена Удальцова, будет, звала туда, – говорила мама.

– Я понимаю, что там будет весело, – отвечал папа, – но надо быть, где круг может не сомкнуться. По «Эху» сказали, что проблемные места – между «Красными воротами» и «Чкаловской» и от «Смоленской» до «Парка культуры».

– И что, мы вдвоем замкнем пробел?

– Ну хоть что-то… Давай знаешь как – выйдем на «Парке культуры» и пойдем в сторону «Маяковской».

– Это же несколько километров!

– Потихоньку… На людей посмотрим.

– А-а, – мама засмеялась, – ты хочешь увидеть объемно. Писать собрался?

– Может быть.

– Ладно, согласна. Но если что – возьмем машину.

– Да, кстати, идея. Проедемся.

– Давайте обедать, – вышла мама из спальни, – нам уже ехать скоро… Даша, помоги на стол накрыть!

Расставляя суповые тарелки, Даша спросила:

– А куда вы собрались?

– Сегодня Белый круг на Садовом кольце. Мы с папой решили поучаствовать.

– А что это?

– Протестная акция. Ну, такой креативный протест – люди будут стоять на тротуаре, взявшись за руки.

И Даша неожиданно для себя сказала:

– Я тоже поеду.

Мама удивленно уставилась на нее. Ответила не сразу. Точнее – спросила:

– А Настя с кем?

– Не знаю… Я тоже хочу сама посмотреть.

Стали обсуждать с папой, как быть. Мама настаивала, что детей лучше не брать – вдруг провокации. Папа был, в принципе, не против ехать с Дашей и Настей. Тем более что Настя тоже стала проситься.

– Я флаг возьму. – Сбегала к себе и принесла трехцветный флажок, который ей подарили Девятого мая.

Наскоро поели, сгрузили посуду в раковину и отправились… Белые ленточки родители прикалывать не стали, но мама надела белое пальто, а папа взял с собой – «на всякий случай» – белую кепочку, в которой был в Евпатории.

Решили выйти на «Парке культуры» и пойти вверх по Садовому кольцу. Если где-то будет пробел в цепочке людей – встанут.

– Нас немного, но мы – сила, – бодро сказал папа и подмигнул Даше: – Да, дочь?

Но первой ответила Настя:

– Мы – Россия!