Айриш-бой для сицилийца - Джеки Бонати

– Не только охранять, – покачал головой Энди. – Сеньор Мазари сказал, мы должны все организовать так, чтобы давидовцы даже до ворот склада не добрались.

– Ты там тоже будешь? – Том не мог не волноваться за него.

– Конечно, я должен все контролировать, – кивнул Энди и подмигнул. – Не переживай, все будет в порядке, мы хорошо подготовимся.

– Ты же знаешь, я все равно буду переживать, – ответил Том. – Все это чертовски опасно.

– Это наша работа и наша жизнь, – Энди пожал плечами, не видя причин переживать об этом. – Поцелуй на удачу?

– Потому что я ирландец? – улыбнулся Том, взяв его лицо в ладони и приблизившись к нему.

– Ага, мой личный ирландец на удачу. – Энди обнял его за талию и, притянув ближе к себе, поцеловал.

Том позволил себе забыться в этом поцелуе, теплом и нежном, достигающем самого сердца. Это было как неожиданная сладость после долгой горечи. Только это помогало ему держаться и терпеть поцелуи Антонио Давида.

– Мне надо собираться, иначе я опоздаю, – с сожалением сказал Том, когда поцелуй кончился, но они все еще стояли, касаясь лбами.

– И мне пора бежать, – тихо отозвался Энди, ласково погладив его по щеке. И все-таки заставил себя отпустить Тома.

– Удачи, Томми! В ближайшие дни не появляйся возле клуба. Если будет что-то срочное, ты помнишь, как меня найти.

– Хорошо. И передай от меня привет Китти, ладно? – попросил он, понимая, что очень соскучился по старому окружению.

– Она со мной не разговаривает, но, уверен, будет рада хорошим новостям от тебя, – вздохнул Энди и, коротко поцеловав Тома в лоб, шагнул к двери.

В ресторан Том поехал с каким-то смутным чувством. Он не мог назвать это предчувствием, возможно, просто тревожился из-за грядущих событий. Тони долго не появлялся, и почему-то это особенно беспокоило парня. Но когда он все-таки появился, хоть вечер уже и подошел к концу, он выглядел как обычно, донельзя самодовольным. Ничего не говорило о том, что он что-то подозревает.

И отказывать себе в удовлетворении своих потребностей он тоже явно не собирался, потому что пригласил Тома к себе, шутливо попеняв, что тот сбежал.

У Тома даже возникло ощущение, что Тони и минет не помнил, потому что никаких намеков, когда они уже оказались в квартире, не делал, да и вообще вечер прошел относительно легко. Самым сложным для Тома было не назвать имя Энди, которого он представлял, пока Тони целовал и лапал его на диване.

И все равно, распрощавшись под благовидным предлогом, по пути домой мечтать он мог лишь о горячем душе.

Том знал о дате налета, поэтому весь день был как на иголках. Ему даже стало казаться, что от переживаний у него поднялась температура. Он не выключал радио, боясь услышать новости об очередной кровавой расправе, как это было на День Святого Валентина. На миг он даже подумал, что если Тони Давид участвует в налете лично, то его могут убить. От этой мысли он выронил чашку с кофе, и та разбилась.

Но лично Тони, конечно же, не участвовал, он ждал новостей в машине на окраине Покипси, курил и листал свежую газету.

Услышав звуки перестрелки, он усмехнулся, хотя и удивился немного – те прозвучали ближе, чем он ожидал. Но это он списал на чистоту воздуха после весеннего дождя.

Сам не зная почему, Том вдруг вспомнил слова молитвы. Он давно не обращался к Богу конкретно, но тут не знал, что еще делать.

– Спаси и сохрани его, Боже, прошу, – выдохнул он, думая об Энди. – Молю тебя, спаси и сохрани его…

Поскольку налет был назначен на поздний вечер, практически ночь, узнать новости ему не было суждено до самого утра. Он не надеялся заснуть, но все же забылся тревожным сном на диване, из которого то и дело вскидывался то из-за сновидения, то из-за странного звука.

А когда в седьмом часу утра раздался стук в дверь, буквально скатился с дивана, чудом не треснувшись ни обо что.

Он открыл дверь, даже не спросив, кто там, и с облегчением выдохнул, увидев Энди.

– Слава Богу… – проговорил Том, впуская его и обнимая.

– Все хорошо, Томми, – Энди ткнулся носом в его шею, так что шляпа съехала на затылок и упала. – Они не ожидали засады.

– Ты не ранен? – спросил он, ощупывая Энди, обхватывая его лицо ладонями.

– Нет, я в полном порядке, – заверил его Энди и, пользуясь тем, что их лица так близко, потянулся к Тому, чтобы его поцеловать.

Том не стал возражать, тут же с жаром ответил на поцелуй и прижался к нему всем телом. Весь его страх улетучился, и напряжение искало теперь выход.

– Томми! – выдохнул в его губы Энди, сам не заметив, как подхватил парня на руки и, прижав к стене своим телом, превратил поцелуй в какой-то непостижимый танец страсти.

– Энди… – эхом отозвался он, отвечая с не меньшим жаром. А его руки уже стягивали с плеч Энди пальто и шарф.

– Томми… малыш, подожди, – Энди хрипло рассмеялся, ощутив этот напор. – Видит Бог, ничего я не хочу так сильно, как остаться с тобой, но меня ждет сеньор Мазари. А я из Покипси прямо к тебе.

Том послушно остановился, замер, облизывая губы, и смутился.

– Прости… Да, конечно, тебе нужно отчитаться, как все прошло. Езжай. Я рад, что с тобой все хорошо. И спасибо, что приехал.

– Я не мог не приехать, – неохотно, но Энди все же отпустил его с рук. – Вечером ты будешь в ресторане, да?

– Да, буду, – кивнул он. – Если меня там не будет, Давид заподозрит, что я в этом замешан.

– Скорее всего, вечером я там появлюсь, – предупредил Энди. – Ты не дергайся, хорошо?

– Что ты там забыл? – забеспокоился Том. – Это же опасно, чужая территория.

– Томми, я ведь сказал, я должен отвести от тебя подозрения, – напомнил Энди и, глянув на часы, вздохнул. – Мне пора! Не делай глупости.

Том проводил его, но легче ему не стало. От предупреждения Энди он только еще больше беспокоился. Уснуть он так и не смог, и теперь бодрился кофе, считая часы до того, как придется ехать в ресторан. И все равно приехал раньше обычного.

По тому, какая неестественная тишина там была, даже учитывая то, что они ещё не открылись, было понятно, что-то произошло.

– Что случилось? – изобразил неведение Том, перехватив одного из официантов.

– Понятия не имею, но мистер Давид заперся в кабинете. Лучше туда не соваться, – прошептал он едва слышно.

Но Том все же решился,