Меня зовут Алекс Кросс - Джеймс Паттерсон

Тедди резко остановился.

— Подожди секунду. Неужели ты пытаешься… — Он склонил голову набок и улыбнулся проходящим мимо зевакам. Затем снова повернулся к залу. — Ты что, хочешь довести меня до инфаркта?

— Сэр, я знаю, что делаю. Поверьте. Вы должны доверять мне.

— Доверять тебе? Да ты меня прямо на них ведешь!

Корморан сунул руку с рацией в карман, и его голос понизился до едва различимого шепота.

— Разве я ничего вам не доказал? Ради Бога, Тедди, соберитесь. Они хотят задать вам лишь несколько вопросов.

— Почему я этому не верю, Дэн? Это скверно. Очень скверно!

— Послушайте. — Глаза агента остановились на самом дальнем выходе, потом он снова посмотрел на Тедди. — Единственный возможный выход отсюда — через эти двери. Либо вы двигаетесь, либо они заходят и забирают вас. Бежать некуда, Тедди. Если они войдут сюда, это поставит президента в ужасное положение.

Он уже видел их. Темные костюмы на террасе над рекой — включая того полицейского детектива, что следил за ним, Алекса Кросса. Того самого, кому давно уже следовало умереть и исчезнуть с лица земли.

— Сэр, мы должны идти.

— Не смей меня торопить, черт возьми! Ты что, забыл? Я — Тедди Вэнс.

Тедди поправил галстук и взял бокал с шампанским с подноса проходящего мимо официанта. Он удержался, чтобы не выпить все залпом. Один небольшой глоток, еще одна лучезарная улыбка для зала. Между тем кровь стучала в его ушах.

— Ладно, — сказал он. — Давай так и сделаем. Разумеется, я могу ответить на несколько вопросов.

Надо отдать должное Дэну Корморану: он работал безупречно и оперативно. Дэн появился снова через сорок пять секунд вместе с Теодором Вэнсом. Пока все шло гладко.

Вэнс остановился, не доходя до двери, повернулся и что-то сказал агенту. Корморан убрал в карман рацию. Это плохо, совсем плохо.

Стоящая рядом со мной Анджела Риордан закрыла ладонью свой наушник, стараясь лучше расслышать.

— Дэн, что ты такое делаешь?

Он не ответил.

— Корморан, шевелись. Дэн! Выведи оттуда Монтану немедленно! — воскликнула Риордан.

Она показала жестом агенту Фришу, что ему следует войти, затем остановила его, потому что Вэнс сам повернулся и начал выходить из двери. Теперь он смотрел прямо на нас.

«Он Зевс? Если верить Ханне Уиллис, он Зевс. И я верил ей».

Корморан шел немного сзади, а два члена охраны четы шли впереди по обеим сторонам Первого джентльмена. Агент у двери распахнул ее и вышел первым, придерживая дверь для Вэнса.

Все остальное произошло в одно мгновение. Одно из тех, которые намертво остаются в памяти.

Корморана за Вэнсом почти не было видно, я только заметил, как поднялся край его пиджака.

«Глок» оказался в моей руке через секунду, я опоздал. Корморан поднял пистолет и выстрелил в затылок Вэнса. Того бросило вперед, и он тяжело упал на цементный пол террасы.

Воцарился хаос. Недоумение. Ужас! Шок! Почти сразу же в Корморана выстрелили несколько агентов, окружавших его. Через пару секунд он тоже лежал, и всех вокруг охватило настоящее безумие.

Сотни людей кричали и рвались к выходам. Шторы в фойе стали сразу же опускаться, закрывая место преступления.

Тем временем я заметил группу секретных агентов. Они убегали, по-видимому, с президентом, в ближайшее убежище, заготовленное на всякий случай. «Интересно, — подумал я, — знает ли она, что ее мужа застрелили?»

Риордан кричала в свою рацию, пытаясь перекрыть другой шум:

— Были сделаны выстрелы. Монтана упал. Повторяю, Монтана упал. Нам нужна самая лучшая реанимационная бригада на речную террасу. Северная сторона. Быстро!

Охрана Тедди Вэнса организовала два кольца вокруг него, один ближе к земле, второй — лицами наружу. У всех в руках оружие. Мы с Маони стояли во внешнем периметре.

Пресса уже суетилась, стремясь получить информацию, достать хоть что-нибудь. Везде полицейские, на улице ревут сирены, и сразу со всех сторон раздаются оглушительные крики.

Выдвигать официальные теории пока рановато, но, думаю, я знал, что сейчас произошло. Корморан был ветераном секретной службы и патриотом, по крайней мере как он сам это понимал. Дождавшись, когда Тедди Вэнс покинет здание, Корморан сделал один смертельный выстрел, точно зная, что в ответ получит пули. Это было самоубийство в такой же мере, как и убийство — последний акт в кровавом прикрытии, и последний шаг агента Корморана по защите президента от грядущих неприятностей.

Я вернулся домой примерно в половине пятого утра, потрясенный и вымотанный. Если Бри еще не поднялась, я разбужу ее и расскажу все, что случилось.

Но Бри в спальне не было. И вообще дома не было.

Я понял это, заметив на полу возле кухонного стола сумку тети Тиа с вязаньем. Тиа пришла посидеть с детьми, а Бри отправилась в больницу в мою смену. В этом я не сомневался. Она, как и я, не хотела, чтобы Нана оставалась одна.

Я едва снова не сел в машину, но решил, что разумнее рассказать Бри обо всем утром и отпустить Тиа домой. У нас уже начинались сложности с личным составом.

Поэтому я пошел наверх и лег поверх покрывала. Сна не было ни в одном глазу, а голова гудела, переваривая все случившееся, причем не только то, что произошло сегодня, но и в прошедшие несколько недель. Несомненно, в связи с масштабом преступления его будут обсуждать много месяцев, если не лет. Мы все не знали, сколько девушек, таких как Каролин, погибло, и, возможно, никогда не узнаем. Не знаем мы и о прикрытии Зевса, и о том, кто его обеспечивал. Теодор Вэнс, очень богатый и успешный бизнесмен, располагал ресурсами для осуществления того, чего хотел или представлял в своих фантазиях. Видимо, именно в этом он себе не отказывал.

Днем я позвоню моей невестке, Мишель. Мне еще предстоит решить, что из истории Каролин стоит ей рассказать. Далеко не все подробности нужно знать матери. Иногда мне кажется, что лучше бы и я не знал о них.

Я не пробыл дома и получаса, как в холле зазвонил телефон. Я рванулся к нему и снял трубку на третьем звонке. Если вспомнить о событиях последних суток, звонить мог кто угодно.

— Алекс Кросс, — ответил я шепотом.

— Алекс, это Зади Митчелл из больницы. Сколько вам нужно времени, чтобы добраться сюда?

Я побежал по дорожке к машине. Я не выключал сирену, пока не домчался до больницы Святого Антония. Я взбежал на четвертый этаж к палате Наны.

Влетев туда, я увидел Бри, которая заливалась слезами. А на кровати, с глазами, как щелочки, лежала Нана. Регина Хоуп Кросс, самая крутая женщина, какую я когда-либо знал, еще не собиралась покидать нас. Голос был хриплым, но я едва не свалился от радости.