Сокровище троллей - Ольга Голотвина

А внизу — три комнаты! С ума сойти, три! Это ж дров не напасешься — протопить такую хоромину! (Впрочем, как тут же с удовольствием вспомнил Барикай, это уже не его забота. Солдаты запасут дровишек.)

Одна комната — для больных. Там пока никого нет. Во второй — очаг с котлом и полка с двумя небольшими глиняными горшками, которые Барикай со скандалом отобрал сегодня у повара. Повар кричал, что вез посуду из самого Джангаша и своими руками кутал каждый горшочек и каждую мисочку в солому. А Барикай рисовал ему жуткие картины повального мора в лесной крепости, причиной которого будет жадность повара. И ушел из кухни с добычей! Будет в чем новые снадобья готовить!

Лекарь коснулся талисмана на груди.

— Астионарри, что мне еще потребуется из утвари?

Он ждал сварливого: «Вечно ты беспокоишь меня из-за ерунды!» Но дух великого целителя был настроен мирно.

«Пыточный стол», — прозвучал в мозгу Барикая хриплый голос.

— Что?!

«Ну, плотнику это так не называй. Скажи: нужен длинный стол, по углам — железные кольца для веревок или ремней. Чтобы зафиксировать пациента во время операции. А то начнешь ему ногу ампутировать, а он тебе — кулаком в ухо…»

— А, понял. И пилу надо у Румры выпросить. И сундук для всякого врачебного добра.

Барикай располагался в крепости надолго и устраивался с размахом…

Он прошествовал в третью комнату — свои личные апартаменты. Ну и что с того, что каморка размером с чулан? Барикаю здесь не танцы устраивать. Зато есть топчан, застеленный одеялом. И маленький стол. А на столе — горящий светильник… ставни закрыты, зима на дворе, как же без светильника? И ладно, масло тоже казенное.

А главное — на столе уже раскрыта книга…

Барикай глубоко вздохнул, предвкушая удовольствие.

«Зачем ты таскаешь с собой мой труд и при каждом удобном случае его штудируешь? — зазвучал в его голове голос Астионарри. — Ведь я сам с тобою! Все мои знания!»

Барикай вздрогнул, как пойманный воришка. Правда, для чего он зубрит рецепты? Стоит коснуться талисмана — и дух покойного целителя подскажет, что делать. А если надо оперировать — возьмет его руки в свои. Тут только расслабиться и не мешать…

Не хотелось объяснять великому целителю, что подсказанные знания кажутся украденными. Чувствуешь себя не лекарем, а мошенником.

Целителю он сказал другое, тоже правду:

— Явишер на талисман слишком полагался — вот теперь от злости стены лбом бодает.

«Явишер — ничтожество и дрянь! — Голос Астионарри налился злобой. — Мой четвертый владелец — и худший из всех!»

— А я, значит, пятый? За двести лет?

«Чародей, который создал талисман, погиб при пожаре, который сам, дурак, и вызвал магическими опытами. Талисман долго лежал в подвале, в тайнике».

— Скучно было? — посочувствовал Барикай.

«Сам попробуй! Но лучше бы я там остался, в подвале, чем попасть в руки Явишеру. Он рассказывал, что его в ученики к лекарю отдал отец и пообещал шкуру спустить, если будет трепыхаться. Потому что надо же болвана к толковому ремеслу пристроить… да-да, сам мне отцовы слова пересказывал. И хвастал, как тянул деньги из одиноких вдовушек, а из тех денег учителю платил, чтоб отцу не рассказывал про лень и шалопайство ученика».

— А как ты к нему попал, Астионарри?

«Прежний хозяин умер, а наследник проиграл безделушку… Явишер хоть и дурак, а хитрый. Разобрался, какой подарок ему судьба сделала… Видел бы ты, какая физиономия была у его учителя, когда тупица и лоботряс принялся блистать познаниями!»

Барикай засмеялся, представив себе эту картину.

«И все же мне противно было иметь дело с Явишером. И я рад, что ты… что талисман достался тебе».

— Ты очень добр, учитель.

* * *

Астионарри действительно был добр: он не назвал кражу кражей.

А ведь это именно кража и была. И был тогда Барикай вором, даже в рудник угодил. Там бы и сгнил, да подвернулся случай: силуранцы своих из плена выкупали, так по ошибке вместо погибшего наемника вытащили Барикая.

От спасителей-силуранцев воришка удрал, подался в столицу, в Тайверан. Там бывать не доводилось, можно было пристроиться к кому-нибудь в слуги и зажить тихо-мирно. Не дергаться при виде стражи и не видеть во сне рудник…

И повезло же! Приткнулся на службу к знаменитому столичному лекарю по имени Явишер Фиолетовое Крыло из Семейства Навитар. Без жалованья, понятно, за еду и кров — кто ж незнакомого бродягу на жалованье возьмет?

И жил бы парень, не тужил, если б не один случай.

Послал его хозяин с поручением на другой конец города. Вернулся Барикай — а в доме все вверх дном, служанки заплаканные, слуги мрачные. Только мальчишка, подручный конюха, сияет, как ясное золотце.

Барикай расспросил парнишку: что, мол, тут без меня было? Оказалось, потерял хозяин синий камешек, что на груди носит. И уж такой крик поднял! Велел обыскать всю прислугу. Орал, что прикажет пороть мерзавцев, пока не признаются, кто камень взял. За стражей хотел послать. Но тут подручный конюха нашел камешек возле коновязи: шнурок оборвался, когда хозяин с лошади слезал. Явишер обрадовался, дал мальчишке за находку серебряную монету — вот уж повезло так повезло!

Барикай сперва-то облегчение почувствовал: хвала Безликим, пронесло беду стороной! Набежала бы стража, начали бы обыскивать… ах, спина кнутом исполосована? Чем докажешь, что не беглый раб? Где раньше жил, чем занимался, кто за тебя поручиться сможет?

Ну, нашелся камешек — и славно…

А потом нахлынул знакомый подлый азарт. Что же это за сокровище такое, если Явишер его у сердца носит и весь дом из-за его пропажи переворачивает? Наверное, камень — ценности неимоверной! Добыть бы такой — а потом махнуть в Гурлиан или Силуран, жить себе в покое и довольстве… а воровать больше — ни-ни! Всё, закаялся!

Зло язвила совесть: ты же закаялся, когда из рудника сбежал! Мол, пожалели меня Безымянные, вывели на свет из-под земли, теперь буду честную работу искать!

Барикай отвечал настырной совести, что работу он вот именно нашел. И что Безликие наверняка решили вознаградить его за верность слову.

Чтоб не тратить времени на борьбу с дурой-совестью, Барикай отрезал себе путь назад: сходил в храм, заплатил жрецам, чтоб молились за его удачу, а сам, стоя на коленях у жертвенника, тихо поклялся последним костром, что, если боги позволят ему взять последнюю в жизни добычу, он никогда уже не осквернит рук воровством.

В тот же день Безымянные доказали ему, что молитва услышана и сделка принята. Хозяин, собираясь в баню, спрятал камень в своей комнате — а слуга через окно увидел, куда Явишер положил сокровище. А уж замок сундука открыть смог бы и не такой опытный вор, как Барикай.