Отвергнутый дар - Ольга Володарская

– Тогда я использую его. Люблю помидоры с чесночком.

– А можно без него?

– Не любишь?

– Терпеть не могу.

– Да ты у меня вампирша! – пошутил Акимин. Но Нина в ответ даже не улыбнулась. И очень серьезно возразила:

– Нет, я не вампирша.

– Да я прикалываюсь, Нин.

– Я, Рома, сама не знаю, кто я. По материнской линии ведьма. По отцовской… Колдунья, наверное. Хотя это одно и то же, просто слова разные. Я правильно думаю?

– Ничего не понял. Что за ведьмы и колдуны у тебя в роду?

– А всякие. И черные, и белые. На мне какой-то долг кармический. И никто не знает, отдам я его или мои дети будут отдуваться.

Акимин положил помидоры, которые мыл, в раковину, вытер руки и подошел к Нине. Присев перед ней на корточки, взял ее запачканные после чистки картошки ладони в свои. Заглянул в глаза.

– Нин, что с тобой?

Она закусила губу. В глазах стояли слезы.

– Расскажи мне, – попросил он.

– Прапрабабка ведьмой была. И бабушка занималась магией. Меня хотела к этому приобщить, да мама не позволила.

– И правильно сделала.

– Конечно, правильно. Я хочу жить обычной жизнью. Вот только получится ли у меня, не знаю.

– Почему нет?

– Ром, Василий – мой отец.

Акимин поднес ее ладони к губам и поцеловал кончики пальцев.

– А я все ждал, когда ты мне признаешься.

– Ты знал?

– Догадался.

– Но как?

– Во-первых, вы чем-то похожи. Например, родинкой.

– А во-вторых?

– Он передал тебе свой дар. А он не стал бы передавать его постороннему.

Глаза Нины расширились.

– А про дар?.. Ты тоже догадался? Или это как-то видно? – И она, вытянув шею, взглянула в висящее на стене зеркало.

– Я знаю, что колдуны могут передавать свой дар через животных. Черных кошек, к примеру.

– Или воронов?

– Точно.

– Ром, Василий до меня еще и дотрагивался… Вот так! – Она схватила его ладонь и крепко сжала. – После чего я потеряла сознание.

– Значит, он был не мертв, когда ты его нашла?

– Нет, я соврала.

– Испугалась?

– Да. Я не могла понять, что произошло. Я не кисейная барышня и не падаю в обморок от страха или боли. И в жизни сознание теряла всего дважды, и это было после уколов хлористого кальция.

Он успокаивающе погладил ее по коленям.

– И что мне теперь делать? – спросила Нина, доверчиво заглянув Роману в глаза.

– Ничего. Жить, как раньше.

– А получится?

– У тебя все получится, Ниночка. Главное, верь в себя.

Нина улыбнулась и бодро кивнула. Ванда говорила ей то же самое!

– А вот о чем тебе стоит подумать, так это о другом наследстве. Материальном. Если ты дочь Василия, ты имеешь право на часть его состояния.

– Думаешь, стоит заваривать эту кашу?

– Я бы на твоем месте заварил. Почему ты должна отказываться от того, что тебе принадлежит по праву?

– Ой, не знаю… Не могу я так.

– Как – так, Нина?

– Из-за денег драку устраивать. А драка предвидится. Радик Радовский без боя не сдастся. Будет за каждый рубль воевать.

– Обязательно будет. Еще и шумиху в прессе поднимет, чтоб попиариться.

– Вот! А мне шумиха не нужна.

– Солнце мое, я не буду тебя уговаривать. Решай сама. Мое мнение ты знаешь.

– Я думала, ты из тех мужчин, которым нужно обязательно настоять на своем. – Тон был шутливым, и Роман поддержал его:

– Да, я такой. Просто пока себя сдерживаю, чтобы ты от меня не сбежала. К тому же, если я буду в этом вопросе настойчив, ты решишь, что я мечтаю поживиться за твой счет.

Нина щелкнула его по лбу. Затем высвободила свои руки, чтобы вернуться к чистке картошки. Но Акимин не дал. Схватил ее под колени, поднял и понес из кухни.

– Эй, а как же ужин?

– Ужин подождет, – отрезал Акимин. Затем взвалил Нину на плечо и поволок в комнату.

Нина открыла глаза и не сразу сообразила, где находится. Незнакомая обстановка, непривычный запах и даже свет. Ее спальня располагалась на восточной стороне, и в ней обычно по утрам было довольно светло. В той же комнате, где она находилась в данный момент, царил полумрак. Хотя шторы были не задернуты.

Когда Нина сообразила, где она, решила: раз так темно, еще слишком рано. Но, посмотрев на часы, поняла, что ошиблась. Времени уже было довольно много. Восемь. И это означало, что она опоздает на работу.

– Рома, – позвала она Акимина, спящего рядом. – Ром…

– А? – Он приоткрыл один глаз и, увидев Нину, сграбастал ее, подмял под себя и начал целовать.

– Пора вставать. Уже девятый час.

– Да ты что? – встрепенулся он. – Как же я будильник не завел?

Нина не видела в этом ничего удивительного. Вчера они весь вечер и половину ночи предавались удовольствиям. Занимались любовью, ели, выпивали и снова занимались любовью. Правда, как все завершилось, Нина плохо помнила. Она так устала за день, что ее довольно сильно развезло. Она даже запамятовала, как уснула. Да и Роман наверняка был нетрезвым. Вот и забыл про будильник.

– Нин, ты прости, но я не могу тебя на работу отвезти, – сказал Акимин. – Только до метро.

Он вскочил с кровати и голышом проследовал в ванную. Нина отправилась за ним.

– Ничего, доеду. Я все понимаю. Тебе ведь тоже на работу.

– Нет, мне не в редакцию надо, а в прокуратуру.

Нина сделала удивленные глаза. Акимин разъяснил:

– Сегодня эксперимент с экстрасенсами устраивают. Я на правах эксперта и приятеля одного из следователей буду на нем присутствовать.

Они вместе прошли в ванную, встали у раковины и принялись чистить зубы.

– Как думаешь, каков будет результат? Смогут они вычислить убийцу?

– Ниночка, да кто на это рассчитывает? Не за тем все это устраивают.

– Как это?

– Ты пойми, даже если кто-то из этих двоих детально опишет убийцу или назовет его имя и паспортные данные, это ничего не значит. Это же не показания. Слова экстрасенса к делу не пришьешь.

– Согласна. Но тогда зачем все это?