Официантка - Елена Нестерина

И сдаваться не собиралась.

Оксана весь вечер прождала Хана. Он позвонил накануне и сообщил, что намеревается приехать. Однако его все не было и не было, и телефон молчал. Телефон вообще молчал в Оксаниной квартире почти всегда, Хан звонил лишь изредка, ему приятно было появляться внезапно, когда Оксана была занята чем-нибудь или давно мирно спала, придя со своей долгой и тяжелой смены. Хотя она днем и ночью была рада своему любимому.

Оксана не могла его не любить. Один лишь взгляд Хана в её сторону сводил Оксану с ума. Она не замечала больше никого вокруг. Да и никаких других мужчин просто и быть не могло, потому что даже близко с Ханом из всех её знакомых никто встать не мог.

Оксана необыкновенно волновалась от одного только его голоса, просто таяла, когда Хан приближался к ней. Его походка, его манеры — все заставляло Оксану замирать от восторга. И такого мужчину она не могла потерять, не могла отпустить от себя ни за что на свете! Что бы ни происходило между ними, как бы надолго он ни пропадал, как бы ни был иногда недоволен её поведением — Оксану не смущало ничего. И ничего не могло поколебать её уверенность в том, что через все сложности жизни он все-таки найдет к ней дорогу, появится на пороге её дома, обнимет, заговорит с ней…

Узнав, что Хан собирается жениться, Оксана подумала, что сойдет с ума. Мир с лихорадочной быстротой понесся у неё из-под ног. Правда, о том, что он может жениться на ней самой, Хан не заводил разговора никогда.

— Мне нужно жениться, просто необходимо! Это касается только моего бизнеса, понимаешь? — говорил он, приехав к Оксане поздно ночью через несколько дней после того, как она узнала о его будущей свадьбе. — Да и зачем она мне нужна, эта девица, у меня же есть ты!

Этот текст мог произносить любой злодей и обманщик из первого попавшегося телесериала. Другая женщина, наделенная хоть крошкой мозгов, сейчас же поняла бы это и сделала надлежащие выводы. Но только не Оксана.

Во всем остальном неглупая, Оксана полностью теряла голову, когда дело касалось её личной жизни. А вся её личная жизнь вот уже несколько лет вертелась преданной белочкой вокруг Хана. Она не замечала и не хотела замечать того, что происходит вокруг, что есть много других женщин, которых Хан не обделяет своим вниманием. На глазах у Оксаны они сидели с её любимым в «Сакунтале», он обнимал и целовал их, и только одна она верила, что все это лишь его «партнеры по бизнесу», и не больше. Сколько ни пыталась Марина вразумить Оксану, заставить её по-другому посмотреть на себя и на свою глупую привязанность — это только укрепляло Оксанину любовь и делало Хана в её глазах особенно необыкновенным мужчиной. А всевозможные истории, скользкие подробности из личной жизни Хана её не интересовали.

Она тут же заставила себя поверить, что женится Хан совсем не по любви. Когда он пришел в ресторан со своей тихой, сутулой и совсем не красивой женой, мнение Оксаны относительно того, что Хан сказал ей правду и действительно не перестает её любить, ещё более укрепилось, а радужные надежды распустили крылья.

Тем более что через некоторое время Хан вновь появился в дверях её квартиры, как и в старые добрые времена, без предварительного звонка.

Хан снова стал приходить, и теперь достаточно часто. Оксана заходилась от восторга, уносясь в объятиях Хана в страну счастья.

Он целовал её и частенько шептал: «Ой, как же я тебя не люблю… Не люблю, нет!» И поначалу Оксана слышала в этом «люблю, люблю», а его «нет», разумеется, относилось к кому-то другому, — и радость её не знала границ. Но слова повторялись при каждом визите, Оксана уже точно теперь могла разобрать в них частицу «не», но и это, кажется, её не пугало. «Не» — это значит «нет», а «нет» — это и есть нет, вызов внешнему миру. Это ему Хан говорит «нет», чтоб препятствия не вставали на пути их любви. Оксана это сама сформулировала и была долгое время довольна своим открытием. Тем более что Хан говорил «Как же я тебя не люблю!», но продолжал делать совершенно другое.

И Оксана уверила себя к тому же, что это такая игра, как уравнение от противного — делаешь одно, а говоришь, чтобы не сглазить или для остроты ощущений, совершенно другое.

Она и сама, с восторгом заглядывая Хану в глаза, попыталась как-то прошептать: «Ах, я не люблю, не люблю, не люблю тебя, мой милый!», а весь вид её значил совсем другое.

— Что? — удивился тогда Хан и сбросил Оксану со своих колен. — Как это ты меня не любишь?

Хан, показалось, рассердился не на шутку.

Оксана не могла выносить, когда любимый гневался.

— Прости, прости меня! — вскочив с пола, бросилась к нему Оксана. — Я не то совсем хотела сказать!

Она немедленно прощала все своему прекрасному герою, и даже когда Хан бил её или кричал, выражая свое недовольство (что почти всегда происходило одновременно), Оксана сразу понимала, что она не права, и бросалась вымаливать у него прощение.

«Если я буду плохая, он уйдет от меня и больше никогда не вернется!» со слезами думала Оксана и не понимала, что превращается (или давно уже превратилась) в обыкновенную зашуганную и несчастную жертву.

Кто знает, какое удовольствие доставляло это Хану, только прощал он её не сразу, а через определенное время. А потому такие подарки судьбы должны были вымаливаться тщательно и запоминаться особо.

Материальные, «вещественные» подарки Хана находились в квартире Оксаны на самом видном месте, все цветы с трепетом засушивались, а записки хранились в специальном альбоме. Хан умел вести себя шикарно, с благородными жестами, с широкими взмахами — и в такие моменты не было на свете счастливее человека, чем белокурая девочка Оксана с сияющими любовью голубыми глазками.

Она была послушна и признательна за любое движение Хана. С удвоенным рвением она ждала его, красивая, нарядная, ждала, ждала, ждала — до самой поздней ночи. Часто случалось, что Хан, пообещав прийти, не появлялся, пропадал то на несколько дней, то почти на месяц. Оксана была рассеянна на работе, дома рыдала — ей казалось, что с Ханом что-то случилось нехорошее, что надо его спасать, искать. Все в такие моменты валилось у Оксаны из рук, болела голова, и сердце заходилось: что-то кололо в нем, тянуло так, что даже вздохнуть было невозможно.

Только музыка выручала.

Долгожданный звонок в дверь все-таки раздался. Вихрем метнулась Оксана открывать. На пороге стоял Хан и обаятельно улыбался.

«Только бы он был не пьяный, только бы не пьяный, иначе ничего не удастся, придется ждать другого момента! Господи, только бы все получилось!» — горячо говорила про себя, словно молила, Оксана. И Хан, кажется, был на этот раз совершенно трезв.

Отчаявшись уже что-то изменить, Оксана вдруг услышала от одной из подруг о чудодейственной силе заговоров.

— Если произнести эти слова и все сделать правильно, — с уверенностью учила Оксану эта девчонка, — то человека просто не узнать. Одна женщина моя знакомая так сделала — и теперь тот мужчина её так любит, так любит, просто передать нельзя! Это же народный обычай. Ей тоже рассказали, она большие деньги за это заплатила.