Без остановки. Автобиография - Пол Боулз
Шрифт:
Интервал:
Я отправил Абдулле Дрисси телеграмму с извещением, что приеду в Фес. Он встретил меня на вокзале и со всем моим багажом в карете привёз до главных старых ворот города Баб Бу Джелуд / Bab Воu Jeloud, после чего по центру города мы шли пешком, а за нами следовала череда носильщиков, каждый из которых нёс на голове один из моих чемоданов. Абдулла сказал, что я могу жить в доме Неджарин сколько захочу. Как только дверь открыл пожилой суданец-раб с ничего не выражающим лицом и почти метровым ключом на плече, у меня появилось предчувствие, какой могла бы быть жизнь в четырёх стенах тут. Приятно жить в старинном доме, которым владеет представитель знатного и богатого рода, когда вокруг другие люди. Но когда твой хозяин отсутствует по полдня или больше, и в это время из дома никому нельзя выходить и входить, то постепенно начинаешь понимать, что лучше бы ты находился снаружи, а не внутри.
В доме, двухэтажном здании с колоннадой на втором этаже, был искусно выложенный мозаикой дворик. Моя комната была на первом этаже, и видел я только нижнюю часть балкона, состоявшую из огромных кедровых балок, украшенных очень скрупулёзно прорисованным геометрическим орнаментом с, как ни удивительно, цветочным мотивом. Несколько раз в день с балкона слышались звуки — словно по нему ведут несколько неуклюжих, возможно, слепых животных, а также смех. Эти звуки издавали группы девочек-рабынь, проживавших в другой части дома.
Абдулла сказал мне, что всего в доме двадцать две рабыни. Иногда я видел их пальцы, высовывающиеся из деревянной резной решётки, защищавшей девушек от взглядов посторонних. Мне было трудно представить себе, что они занимаются чем-либо ещё, кроме как смеются и веселятся. Абдулла про них ничего не рассказывал. Однажды после очередного, особенно громкого раската хохота я спросил его: Mais qu'est-ce qu'elles font là-haut? / «Но чем они там занимаются?» Приподняв брови, Абдулла ответил: Elles s'amusent. / «Развлекаются». Однако чаще всего Абдуллы не было рядом, чтобы я мог задать ему этот вопрос. Узнать о том, придёт он на ужин или нет, я мог только когда видел, что слуги выносили во двор большое парадное блюдо[146], сервированное на определённое количество персон.
Над внутренним двориком просвечивал синий уголок неба, и было интересно наблюдать, как в течение дня оно меняло цвет. К концу второй половины дня в небе начинали гоняться друг за другом ласточки, я сидел и смотрел, как они носятся по уголку пустого синего неба. В доме был древний патефон, к которому нашлось всего две пластинки: La Petite Tonkinoise[147] в исполнении Джозефин Бейкер, и популярная египетская баллада 1920-х гг. в исполнении Мухаммеда Абд аль-Ваххаба[148]. По моей просьбе принесли ещё пару сильно покоцанных пластинок, включая несколько штук с андалусскими народными напевами. Через две недели монашеской жизни я съехал в отель Ariana. В обиде за то, что раньше я мог покидать дом редко, начал каждый день много и долго ходить пешком, исследуя город.
В это время я впервые увидел представителей одного из местных суфийских братств. В те годы более половины населения Марокко входило в состав того или иного религиозного братства, дававшего возможность адепту достигнуть высших сфер, выйдя за границы привычного сознания (что для жителей африканского континента является душевной нуждой) в рамках исламской веры. Большинство образованных марокканцев считали существование таких братств сущим проклятием, и с появлением национализма на протяжении двух или более десятилетий эти братства с большим или меньшим успехом удавалось подавлять. Но потом братства снова разрешили, но старались не показывать их мероприятия в Марокко приезжим немусульманам. Считалось, что туристы будут смеяться над членами сект, или вообще начнут считать всех марокканцев людьми тёмными и отсталыми. Я подозревал, что рано или поздно стану свидетелем действа, на котором смогу почувствовать у жителей биение магического, заветного сердца здешних мест. С немалым изумлением я заметил, что сходка членов братии происходила прямо на улице. Несколько тысяч людей собралось около Баб Махрука[149]. Толпы народа топали ногами, кричали, неистовствовали, волновались, ходили туда-сюда, выкрикивали лозунги. Каждый из них чувствовал непреодолимое желание войти в экстаз. Толпа не расходилась ни днём, ни ночью, я слышал звуки барабанов, лёжа в кровати в отеле. По ночам звуки становились ещё громче. На следующее утро толпа была на площади Баб-Декакен / Bab Dekaken, и я понял, что это — процессия, движущаяся со скоростью приблизительно тридцать метров в час. Люди шли так медленно, что движение было незаметно со стороны. Сбоку от процессии шествовали женщины в изменённом состоянии сознания, изо рта у них шла пузырями светло-розовая пена. Они дёргались и негромко вскрикивали. За два дня процессия продвинулась от Баб Махрука до Баб Чорфа (расстояние приблизительно полтора километра). Я никогда бы не поверил, если бы мне рассказали, но увидел своими глазами и поэтому не сомневался. Не знаю, какое из суфийских братств организовало процессию: айсавва, джилала или хамадша[150], да я и не спрашивал. Тогда я впервые понял, что человек — не один-одинёшенек. Его личное осознание жизни не играет роли, если его не разделяют другие люди, как и он, принадлежащие к этой культуре. Банальная истина, о которой я ранее не подозревал.
В то время я перемещался по Марокко главным образом на автобусах, которые начинали уходить на маршрут чаще всего в три часа ночи. Благодаря такому времени отправления мне казалось, что поездка становилась короче. Каким-то непонятным образом тёмные часы до рассвета были не в счёт, моё подсознание начинало отсчитывать время только с рассвета. По дороге назад в Танжер в районе горы Зерхун автобус при повороте сбил корову. Автобус взлетел в воздух, а потом опять опустился. Я обернулся и посмотрел назад, увидев лежащую на дороге корову с вывалившимся языком, а рядом с ней потерявшего её хозяина. Он в отчаянии рвал на себе волосы и дрожал. Я хотел поехать в Агадир. В Танжере говорили, что в тех местах нет ничего, кроме пляжа, тем не менее желание туда добраться
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!