Мрак под солнцем - Чингиз Абдуллаев

Роджер повесил трубку.

Теперь нужно было где-то провести оставшиеся полчаса. Он нераздумывая пошел в местный ресторанчик. Только сейчас он почувствовал, чтосильно проголодался. Плотно пообедав, он щедро расплатился с официантом и сновапозвонил «Лопесу».

— Вы что-нибудь выяснили? — спросил он.

— Кажется, да, — немного возбужденно сказал егоагент. — Ваш подопечный действительно был убит, и там работает целаябригада полицейских. Сегодня из дома трижды звонили в его компанию. Один раззвонили какой-то женщине. Я думаю, это его любовница. И наконец, еще было двазвонка. Один телефонный разговор был с Мехико, а другой с Четумалем, это городна…

— Я знаю, — перебил его Роджер, — назовитемне оба телефона.

«Лопес» продиктовал. Роджер старательно записал оба номера.

— А любовница вам его не нужна? — хмыкнул «Лопес».

— Думаю, нет, — чуть подумав, ответилРоджер, — к ней наверняка приедут в первую очередь. Нет, ее телефон мне ненужен.

Во всем мире полицейские мыслят одинаково, подумал Роджер.Они почему-то считают, что любовница всегда знает мужчину лучше, чем его собственнаяжена. Просто в них говорит типичное мужское самолюбие. На самом деле это,конечно, далеко не так. Жена всегда знает своего мужа гораздо глубже и гораздолучше, чем самая совершенная из любовниц. Просто при последней мы всегдастараемся выглядеть чуточку лучше, чем есть на самом деле.

— Больше он никуда не звонил?

— Больше по этому телефону сегодня никуда незвонили, — профессионально ответил «Лопес», — это я вам гарантирую.

— Благодарю вас, — очень сердечно сказал Роджер и,уже вспоминая о своих обязанностях, добавил:

— В этом месяце ваша встреча может не состояться. Нашчеловек серьезно заболел. А вот уже в следующем она обязательно состоится.Деньги вы, разумеется, получите без учета простоя.

— Спасибо, — взволнованно произнес «Лопес».Положив трубку, Роджер пробежал глазами телефоны. Первый, кажется, ему знаком.У кого в Мехико телефон начинается на двести семь? Код — пятерка и знакомыйномер. Он сразу вспомнил. Так это телефон Вильямса. Это его телефон. Роджерсжал кулаки. Вот теперь он доберется до этого «ценителя прекрасного». Вильямебыл гомосексуалистом и сумел попасть на работу в посольство только благодаряреформам Клинтона, который в своем неистовом стремлении защитить права всех, втом числе и сексуальных меньшинств, начал уж очень откровенно заботиться огомосексуалистах и лесбиянках. И если в армии еще как-то удавалось отвертетьсяот приема слишком большого числа любителей мужского пола, то в госдепартаментедела обстояли значительно хуже. Они просто не могли возражать против гомосексуалистов,так как мировая дипломатия почти сплошь была построена на любителях однополойлюбви. В некоторых странах эта проблема приобретала просто характернационального бедствия.

И если американцы были слишком консервативны, чтобы избратьсвоим Президентом любителя однополой любви, и очень отрицательно относились ктаким людям на высоких государственных постах, то в Германии, например, этобыло одной из самых больших проблем германской разведки. Разумеется, об этомпредпочитали нигде не писать. В России наметившаяся тенденция в началедевяностых потом несколько ослабла, и среди руководителей страны их оказалосьне так много. Правда, основные силы были брошены в шоу-бизнес, где им удалосьзанять ряд ведущих позиций.[13]

Роджер помнил, как появление Боба Вильямса в офисеамериканского посольства вызвало легкий переполох среди женщин, работавших вэтом ведомстве. Нужно отдать должное красоте Вильямса, он был достаточносмазлив и очень хорошо воспитан. Кроме того, от него всегда пахло очень сильнымодеколоном. Только позже удалось узнать, что это французские женские духи«Дюна», дававшие в сочетании с мужским телом своеобразный запах.

Но когда выяснилось, что Вильяме несколько последователен всвоих любовных играх, женщины потеряли к нему всякий интерес, а мужчины дажестали немного побаиваться. Хотя сотрудником он был неплохим, все успевалсделать вовремя и очень четко.

Роджер вспомнил, как Вильяме приходил вчера к нему наквартиру, и сжал кулаки. Какое счастье, что у Боба нет семьи. Здесь хоть неостанется сирот, как в доме у Пердомо, с сознанием своей вины подумал Роджер.Он подсознательно чувствовал какую-то вину перед убитыми. Словно он один былответственен за этот муравейник, который удалось разворошить и который такбольно стал бить по его окружению.

Теперь нужно было возвращаться в Мехико. Роджер яснопредставлял, насколько это опасно и непредсказуемо. Но и оставаться в Меридебольше было нельзя. Тут он вспомнил про второй телефон. Что такого важногоможет быть в Четумале, в этом маленьком городке на краю болот, что туда решилпозвонить Пердомо? И кто там мог быть? Практически это даже не город, апоселок, насчитывающий около восьми тысяч человек. Может, Луис Эррера прячетсяименно там? Он вдруг вспомнил… Он все вспомнил. Как он мог это забыть! Конечно,в Четумале нет ничего, там даже полицейский участок с несколькими соннымиполицейскими. Но там, на краю Мексики, стоит станция слежения АНБ самериканскими сотрудниками. Как он мог это забыть! И если у Пердомо были своилюди в посольстве, если полковник ЦРУ Пол Биксби оказался пособником мафии, товполне вероятно, что среди сотрудников АНБ также были люди, связанные сЭррерой.

Он почувствовал, как кружится голова. И снова вспомнил словаСилвейры: «Не может столько людей в ЦРУ оказаться простым прикрытием дляобычных торговцев наркотиками. За этим должно быть нечто другое». Ончувствовал, что Силвейра был прав. Он понимал, что в этом тотальном истреблениилюдей вокруг него есть некая логика, постичь которую он не мог. И оттого ещебольше злился и совершал ошибки. Но и ждать, пока его уберут, как всехостальных, посвященных в тайну, он не хотел. Нужно было принимать какое-торешение. И в данном случае опять выбирать. Или ехать в Мехико, где он знал БобаВильямса, или отправляться в Четумаль, чтобы выяснить, кому принадлежит второйтелефон.

И опять нужно было поступать не как в кино, героическирискуя своей жизнью и разоблачая банду негодяев, а, исходя из реальныхвозможностей, поскорее добраться до истины, установив, кто и почему отдалприказ о ликвидации всей группы Роджера Робинсона в Мехико. И поэтому нужнобыло ехать не в маленький Четумаль, где он будет просто следующей мишенью длясвоих преследователей, а появиться неожиданно в Мехико, рассчитывая захватитьБоба Вильямса врасплох и вытрясти из него тайну, которую так тщательноскрывали.

В этот раз из Мериды он выбирался с большими сложностями. Надорогах уже стояли полицейские посты, проверяющие каждую машину. Они явноискали американца, приехавшего в город и убившего Эулалио Пердомо. Но Роджероказался готовым и к такому повороту событий. В кармане у него был мексиканскийпаспорт на имя одного из местных жителей. По-испански он говорил лучше самихмексиканцев, а одежду свою он поменял в одной из лавок, купив огромное сомбрерои яркий красный пиджак. В таком образе даже самый подозрительный полицейский немог принять его за приезжего иностранца.