Между строк - Ирина Васильчикова

Мороз отчаянно щипал щеки, и я невольно прибавила шаг в надежде скорее нырнуть в тепло. Я была слишком легко одета для неспешного моциона.

Конечно, явиться без приглашения — не всегда удобно, прилично, не все тебя правильно поймут, не всюду тебе будут рады. Но в этом доме поймут правильно, в этом доме рады всегда. Всем. Эту пару, Толика и Анюту, я знала, наверное, столько, сколько знала себя. Я знала первого мужа Анюты, а она вышла замуж первый раз в восемнадцать лет. Первая любовь Анюты явилась, как часто бывает, нежданно-негаданно. С Сергеем они познакомились в походе. Анюта в отличие от меня, любительницы комфорта, с восторгом принимала приглашения на подобные вылазки в лес. Худенькая, миниатюрная, с огромными голубыми глазами и располагающей улыбкой — просто лесная фея. У Анюты тогда были длинные волосы, закрывающие пятую точку, которые она часто забирала в пучок, потому что эта красота все-таки здорово мешала. И вот, при встрече с будущим мужем, когда компания сидела у костра и пела песни, у Анюты расстегнулась заколка, и волосы упали тяжелой белой пеленой, как в кино. Сергей увидел это и влюбился. Ей восемнадцать, ему за тридцать. Тем не менее они были счастливы. После свадьбы молодые стали жить у Сергея. Но со временем разница в возрасте, интересах, сексуальном темпераменте привела к разводу. А еще через два года, также в походе, Анюта познакомилась с Толиком. Любовь настигла их вдруг, в один момент, как приступ стенокардии. Когда они сидели вместе, не заметить их было нельзя. Толик тоже не обладал излишним весом. У него было скорее теловычитание. Ребята очень смеялись, когда им в почтовый ящик бросили рекламную листовку магазина «Три толстяка». Но у Толика в отличие от Анюты был восточный, скорее даже азиатский, тип лица. Черное и белое, как домино.

Пообщавшись с ними поближе, можно было с уверенностью сказать, что это семья. Они стали одним целым, единым организмом. Уважать интересы и слабости другого дано не всем. Как правило, это дано по-настоящему любящим друг друга людям. Любимого человека не будешь менять и перевоспитывать, потому что хочешь, чтобы ему было хорошо. При этом ни Анюта, ни Толик не пытались что-то переделать в других. Они просто принимали человека таким, как он есть. У них всегда было уютно, комфортно, при случае всегда можно было рассчитывать на помощь, на совет. Они оба обладали талантом понимать других людей и сопереживать, поэтому к ним многие тянулись. Сейчас редко встретишь человека, не зацикленного на своих проблемах, а Анюта с Толиком обладали ценной способностью разрулить практически любую ситуацию.

В их маленькой уютной однокомнатной квартирке всегда был народ. Зачастую именно у них находили пристанище те, кто испытывал временные трудности с жильем. К ним шли за советом, с печальными и добрыми вестями. И всегда они помогали и находили для каждого нужные слова. Когда я понимала, что клин «Клинским» не вышибается, ехала к ним. И все становилось на свои места. Они учили меня общаться с компьютером, лечили мою голову от «перегруза», лечили мои дискеты от вирусов. Однажды, проведя в Интернете энное количество часов, оторвавшись от монитора, я то ли пожаловалась, то ли констатировала: болять мои крылья!

— Какие проблемы? Сейчас поправим. Раздевайся, ложись, — выдал Толик.

— То есть? И это при живой жене!

— Ты хочешь, чтобы я ее убил? Давай без разговоров. Гляну твои «крылья».

Оказалось, он в свое время изучал мануальную терапию и был всегда не прочь помочь друзьям.

Я растянулась на видавшем виды кухонном диванчике. Сначала Толик сделал массаж, а потом, после каких-то его манипуляций, в спине что-то хрустнуло.

— Если меня будут спрашивать по телефону, я занят. Я не могу сейчас отвлекаться, — обратился он к Анюте.

И именно в этот момент кто-то позвонил. Анюта сняла трубку:

— Он не может сейчас подойти. Занят. Как тебе сказать? Занят с женщиной. Почему сразу с машиной? С обычной женщиной. Живой и теплой. Ты сейчас дома? Он минут через десять кончит и перезвонит. Я что делаю? С тобой разговариваю…

Позвонивший потом, очевидно, долго переваривал ситуацию.

Когда я приехала к ним в этот раз, застолье было в самом разгаре.

— Кого мы видим! А чего не позвонила?

— Так сложилось.

— Ну, проходи. Куда ты пропала? Мы же месяца три, наверное, не виделись.

— Долго рассказывать.

Через полчаса я уже и не помнила о том, что у меня вообще есть какие-то проблемы.

На этот раз все было, как всегда, с той лишь разницей, что среди присутствующих была моя коллега Инна с «Радио Для Вас». В общем, мы сцепились языками, благо у каждой из нас «в запасниках» историй было — вагон и маленькая тележка.

— Я тут с Глебом Ореховым интервью делала. Ты себе не представляешь, что это за урод! — начала Инна.

— Отчего же? Очень даже представляю. Он мне в свое время много крови попортил, собака страшная.

— И тебе тоже?

— Разве есть человек, который избежал этой печальной участи? Я с ним неделю об интервью договаривалась.

— Это еще цветочки.

— На большее меня бы не хватило. Хотя накануне этого интервью был день рождения моей подруги, я приехала в театр вовремя, как порядочная.

— А он опоздал на полчаса?

— Примерно. Потом выяснилось, что мы должны с ним беседовать во время спектакля.

— Это как?

— Я тоже сначала не поняла. Но потом все оказалось просто: у него между выходами — уйма времени. Почти полтора часа. В общем, я даже успела подружиться с головой и начать задавать какие-то вопросы.

— А он, крокозяба такая, к нам чуть на прямой эфир не опоздал. Я уже приготовилась нести всякую ахинею, и тут в последний момент он влетел. Как я его не прибила — ума не приложу.

— Тебе хоть текст не надо было визировать, а я еще и с этим намучилась. Шесть страниц править две недели. Это как? В итоге меня все достало, и я сказала, что, если вечером не будет текста с правкой, ставлю как есть. Крику было! Потом он мне назначил встречу в кабаке, где вел какую-то вечеринку.

— Хоть поужинала на халяву, и то ладно.

— И не говори. Правда, кофе там оказался паршивый. И за что люди такие деньги платят?

— Чуть не забыла. Ты наверняка меня выручишь. У тебя знакомый дизайнер есть?

— Как грязи. Например, Владимир Долгий. Он еще костюмы к спектаклю Велесова делал. — Минут пять я распиналась о достоинствах Долгина.

Инна мужественно выслушала мою тираду, а потом не моргнув глазом выдала:

— Мне дизайнер-верстальщик нужен, со знанием «Кварка».

— Так бы сразу и сказала. Тоже есть.

— Это радует.

— Пиши телефоны. Скажешь, что от меня.

Вся компания молча слушала наш диалог. Тут в разговор вступил Толик:

— Мы тебя в передаче у Левина видели, — обратился он ко мне. — Что это было?