Реальный репортер. Почему нас этому не учат на журфаке?! - Дмитрий Соколов-Митрич

– А по закону с ними нельзя было?

– Законодательство в то время представляло из себя дуршлаг. Но главная проблема была в местных суде и прокуратуре. Милиция благодаря мне продержалась до двухтысячных годов, а вот судей и прокуроров цапковские купили уже в середине девяностых. Про администрацию я вообще молчу. Был у нас тут такой глава, Валерий Палкин, так его сын до сих пор состоит в этой банде. Когда я гонялся за цапковским «мерседесом», он прятал его знаете где? В гараже администрации. А как вам такой факт: судья Ирина Позорова в открытую сожительствовала с одним из лидеров этой ОПГ – Николаем Цапком? Доходило до того, что она врывалась в кабинеты следователей и криком кричала, требовала «оставить мальчиков в покое». Когда в 2002 Николая Цапка убили, судья шла в траурной процессии, несла портрет покойника. Поэтому даже в СИЗО их закрыть было невозможно, не то что добиться обвинительного приговора. Единственное средство воздействия, которое нам оставалось, – это регулярно прокручивать их через камеру предварительного заключения: в пятницу задерживаем, в субботу-воскресенье прессуем, в понедельник выпускаем. Я только об одном жалею. Надо было самому их тогда перестрелять, взять грех на душу. Сел бы в тюрьму, но зато сколько людей бы спас. И я вам ответственно заявляю: если их и в этот раз выпустят, я сам ради людей поработаю бесплатным киллером. Мне терять нечего.

Отцом-основателем цапковской банды был человек, которого вся станица называет дядей Колей. Он работал заготовителем в заготконторе, но в криминальном мире был известен как серьезный картежник-катала, неоднократно судимый по экономическим статьям. Особой любовью к племянникам дядя Коля воспылал после того, как в восьмидесятых годах потерял собственного сына: он умер из-за врачебной ошибки.

Будущие главари преступной группировки Сергей и Николай Цапки тогда еще были сопляками и, как утверждают те, кто учился с ними в одной школе, вплоть до старших классов имели репутацию «чмошников». Дядя Коля всерьез взялся за их воспитание, заставил заниматься спортом, привил вкус к власти, научил основам организованной силы.

Именно под его чутким руководством Цапки-младшие еще в конце восьмидесятых сколотили молодежную группировку, с самого начала отличавшуюся предельной жестокостью: даже за малозначительные обиды они били своих врагов без всякого чувства меры, вдесятером одного. Но благодаря усилиям полковника Корниенко почти все девяностые дивидендами этой банды были не экономические возможности, а бандитская романтика и страх в глазах обывателей.

В результате они научились получать удовольствие от мелкого беспредела. «Честный» милицейский произвол оказался не только сдерживающим фактором, но и мощным средством воспитания. Бывшие члены банды рассказывают, что Цапки не только боялись начальника РОВД, но и учились у него не меньше, чем у своего дяди Коли. Эта особенность развития привела к тому, что когда сильный мент ушел, они фактически заняли его место и станица Кущевская получила одну из самых отмороженных преступных группировок в России: мелкий беспредел стал крупным.

Беспредел как символ веры

Корниенко на посту главы РОВД сменил Владимир Финько, которому даже не пришлось делать предложение, от которого нельзя отказаться. Сотрудники местной милиции – и бывшие, и действующие – в один голос говорят, что Цапки в первые же недели скрепили свою дружбу с новым главой РОВД подаренным ему «мерседесом», а вскоре он стал получать вторую зарплату с общака и даже не скрывал этого.

– Ну жачем ты их жадержал, они хорошие ребята, отпушти немедленно, – со злостью передразнивают бывшие милиционеры своего начальника, который страдал «фефектом фикции».

– Задержать даже мелких сошек из цапковских стало делом невозможным, – вспоминают оперативники. – Дошло до того, что руководители преступной группировки в открытую проводили в кабинете Финько свои «планерки»: вместе с начальником РОВД решали, кого и как нагнуть, у кого что отщипнуть.

Кубанская «нефть» – это земля. На ней так же выгодно пахать, как в Москве строить. Первой серьезной добычей цапковских стал бывший совхоз Степнянский, крупнейший в районе. В его разделе участвовали еще две местные фирмы, но самые лакомые активы вошли в созданную Цапками компанию «Артекс-агро». Вскоре после этого в здании управления совхоза произошел подозрительно своевременный пожар, уничтоживший всю документацию. Попытавшийся добиться пересмотра раздела Степнянского глава района Борис Москвич был убит в январе 2002 года при входе в здание администрации. Его именем теперь названа главная улица поселка.

Как только у цапковских появились коммерческие интересы, силовой дядя Коля уступил место у руля своей деловой сестре Надежде – матери Николая и Сергея Цапков. Это еще одна легендарная личность, один из главных персонажей кущевского криминального пантеона.

Корреспонденты «РР» несколько раз наведывались в офис Цапчихи. Вышколенная секретарша записала наши телефоны, передала их начальнице, но та не сочла нужным общаться с журналистами. Впрочем, люди, которые ее хорошо знают, едины в своем мнении: это очень властная женщина с железным характером, она принимает по утрам ванну со льдом и готова пойти на все ради своей цели. Сотрудники «Артекс-агро» рассказывают своим друзьям и подругам, что накануне убийства Цапчиха была невероятно зла, а на следующий день счастлива и благодушна.

Финько, Черновский, Бурнусов – фамилии начальников РОВД с тех пор менялись, но порядок оставался прежним: цапковская группировка покупала лояльность местных правоохранительных органов машинами, квартирами, денежными отчислениями и фактически стала единственной реальной властью в Кущевском районе.

Впрочем, когда «Артекс-агро» набрал такую экономическую мощь, что оброс связями на краевом уровне, просто так, за лояльность, местным начальникам платить перестали. Наступило время «совместных проектов», и в этот момент на первый план вышел Александр Ходыч, руководитель кущевского отдела Центра по противодействию экстремизму.

Люди с такими должностями на Кубани вообще очень влиятельны, потому что подчиняются напрямую краевому ГУВД. В основном это бывшие рубоповцы – люди, воспринимающие свое новое назначение как некий временный компромисс. С экстремизмом в большинстве станиц Кубани не густо, а вот с организованной преступностью все в порядке. Но раз государство считает, что она побеждена и бороться с ней больше не нужно, значит, можно и посотрудничать – не смотреть же на нее просто так. К великому сожалению Корниенко, Александр Ходыч – его же собственный воспитанник, он занимался в школе милицейского резерва, которую честный мент в свое время основал при РОВД для воспитания собственных «боевиков». Заматерев, Ходыч не оправдал ожиданий учителя и стал пользоваться его методами совсем для других целей.

– Вместе с Ходычем Цапки занимались крупным вымогательством, – рассказал корреспонденту «РР» один из депутатов районного совета. – Схема была такой: цапковские ребята наезжали на фермера, нагоняли на него жути, а потом на сцене появлялся добрый Ходыч, который говорил жертве: «Не ссы, я решу все твои проблемы, эти негодяи оставят тебя в покое. Но, естественно, не бесплатно, ты же понимаешь». Жертва, конечно, понимала, что это разводка, но платить все равно приходилось – деньгами, землями, активами.