Монстр - Лена Обухова

Голос Маркуса-химеры остановил поток моих мыслей:

– Не надо, Нелл.

– Что не надо?

– Думать об этом. У тебя на лице все написано. Не надо. Ты бы ничего не изменила.

– Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами.

– Просто подозреваю, что раз он не справился, ты бы точно не смогла. Лучше доедай скорее, нам нужно ехать.

– Куда? – не поняла я.

– Искать моего ребенка, – хмыкнул он.

Видимо, Маркус решил, что пора переключить меня на что-то, что еще можно исправить. На того, кому еще можно помочь.

Он рассказал про все, что нашел на записях, и я, конечно, тут же потребовала их показать. Маркус к тому моменту почти успел доесть завтрак, а я едва начала. Взяв с подоконника планшет, он переместился на мою сторону стола, так что теперь мы сидели плечом к плечу.

– Этот мужчина… – пробормотала я, досматривая нужный эпизод. – Мне кажется, он похож на Берта. Точно не Антуан. И не Фрай. И едва ли Давид.

– И поэтому он похож тебе на Берта, – поправил Маркус. – Из них – да, он больше всего похож на него.

– Но больше она никого не знала.

– Из Корпуса. Но она несколько месяцев прожила в том районе. Он мог быть ее соседом или еще кем-то.

Я была вынуждена согласиться, наблюдая за тем, как после выстрела мужчина спрятал пистолет в карман и поспешно покинул дом Лины.

– Постой, – нахмурилась я, поворачиваясь к Маркусу. – А где же ребенок? Он его не забрал. Он за ним даже не пошел.

По губам Маркуса скользнула довольная улыбка.

– Вот именно. Ребенок находился наверху. Либо того, кто пришел убить Лину, он не интересовал, либо он о нем не знал.

– В этом нет смысла, – я снова посмотрела на экран планшета. Вырезанный эпизод с убийством Лины как раз закончился. – Но куда тогда делся ребенок? Я не знаю, когда Лина успела его родить, возможно, меньший срок вынашивания как-то связан с тем, что она гибрид, но едва ли ее… ваш ребенок успел научиться ходить!

– Нет, он не научился. Просто в доме на момент гибели Лины был кое-кто еще.

Маркус несколько раз коснулся экрана планшета, запуская другой эпизод. Судя по временному коду, он был записан за пятнадцать минут до прихода таинственного убийцы. Лина держала на руках совсем крохотного малыша, завернутого в пеленки. Судя по тому, что она ходила кругами и усиленно его качала, ребенок плакал. Потом она внезапно направилась к двери, видимо, кто-то позвонил. И когда она открыла дверь, я едва не застонала.

– Ну, конечно! Маль! Кто же еще? Антуан мог отодвинуть любого из нас, скрыв правду о ребенке, но только не ее. Она ведь была ее врачом. Она наблюдала Лину до пересадки и после. Я могла не заметить под одеялом, что живот никуда не делся, когда видела Лину, но Маль не знать этого не могла.

– Именно, – кивнул Маркус и ткнул пальцем в происходящее на экране. – Очевидно, Маль часто навещала Лину. Видишь, как та спокойно отдает ей ребенка?

Я видела. А также видела и то, что они ведут себя как хорошие подруги. Лина была рада визиту Маль, и мне почему-то стало обидно. Почему Антуан не захотел, чтобы этим человеком была я? Понятно, что Маль «присматривала» за Линой и ребенком для Корпуса, делая вид, что дружит с ней. Почему это не могла быть я? Предположим, он обманул руководство и хотел скрыть от него тот факт, что позволил ребенку двух химер родиться, поэтому старался сузить круг посвященных. Но он же не мог не знать, что я никогда никому ничего не сказала бы?

Тем временем на экране Маль отправилась с малышом наверх, а Лина занялась приготовлением завтрака.

А ведь в тот момент в Копусе уже знали о том, что случилось в квартире Маркуса. Может быть, Маль навестила Лину, чтобы проверить, не напали ли и на нее тоже? Или она пришла специально, чтобы забрать ребенка перед тем, как придет убийца?

– Нет, для Маль смерть Лины стала большим сюрпризом, – возразил Маркус, когда я озвучила последнее предположение. – Не знаю, что она делала наверху. Там я камер так и не нашел. Вероятно, Антуан следил только за первым этажом, оставляя Лине приватные зоны. Но вот посмотри, что произошло через пару минут после убийства.

Он включил третий ролик. На нем Маль очень опасливо спустилась со второго этажа, озираясь. Потом увидела тело Лины. Отшатнулась, зажав себе рот руками. Сделала неуверенный шаг вперед, но тут же замерла, а потом бегом бросилась обратно наверх. Маркус промотал вперед почти пять минут, прежде чем Маль снова спустилась вниз. На этот раз в ее руках была переносная люлька с ребенком и помимо сумки, с которой она пришла, еще одна. Возможно, с детскими вещами.

– Маль забрала ребенка, – констатировала я факт, который в этом не нуждался. – Но я не понимаю… Если Антуан послал ее к Лине, чтобы проверить, не напали ли на нее, то почему он до самого вечера оставался не в курсе гибели Лины? А если он в курсе, то как он позволил ей там лежать? Ведь если ее найдет КГП, можно не успеть перехватить расследование, а для него это потеря контроля над ситуацией!

– Именно поэтому я думаю, что Антуан ничего не знает. По какой-то причине Маль скрыла от него происшествие. И тот факт, что забрала ребенка. Я не знаю почему, но я думаю, что сейчас самое время поехать к ней и спросить.

Я вспомнила вчерашний день. Совещание, на которое Маль почему-то опоздала. Ее бегающий взгляд, дрожащие руки. Она смотрела на меня, как будто хотела что-то сказать, но не решалась. Она боялась. Боялась Антуана? Или кого-то еще? Вопросы, вопросы – столько вопросов и ни одного ответа!

Впрочем, нет, один ответ мы наконец получили: мы теперь знали, где искать ребенка Маркуса и Лины. Может быть, Маль расскажет нам что-то еще. Пусть эта ниточка тонкая и хрупкая, но она есть, и следовало поскорее потянуть за нее, пока кто-то более шустрый ее не оборвал. Я решительно подскочила с места.

– Тогда едем!

Проще сказать, чем сделать, ведь черный вседорожник по-прежнему стоял на другой стороне улицы. Конечно, пожарная лестница тоже все еще была в нашем распоряжении, но я опасалась, что за несколько часов наблюдения за моим домом сотрудники службы безопасности – если это они – тоже могли заметить пожарную лестницу и взять ее под наблюдение. Поэтому мы придумали другой план.

Я вышла из дома гораздо раньше, чем делала обычно, но мой «хвост» оказался к этому готов: вседорожник увязался за мной. Я сделала вид, что еду в сторону штаб-квартиры Корпуса Либертад, но намеренно поехала по дороге, на которой уже собиралась пробка. Здесь вседорожнику стало сложнее меня преследовать: я несколько раз меняла полосы, беспардонно влезая в каждую приемлемую «дырку» между машинами, пользуясь небольшими габаритами своей.

Сначала я таким образом «лезла» в крайний левый ряд, а когда громоздкий неповоротливый вседорожник смог перестроиться за мной, отстав всего на пару машин, начала еще более агрессивное перестроение в обратную сторону. Мне недовольно сигналили, но сегодня мне было плевать. Я добралась до правой полосы как раз вовремя, чтобы приткнуться на остановку общественного транспорта. Включив аварийный сигнал, вылезла из машины и торопливо нырнула в подземку. Придется потом, конечно, выкупать машину у КГП, но я считала это приемлемой жертвой.