Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв

и без того находившийся в невидимости, прыгнул в направлении на Колобок сразу на миллион километров! Компьютеры кресел сделали каждому космолётчику по уколу адаптогена, выводя людей из полуобморочного состояния.

– Мать вашу! – пришёл в себя Шмелёв.

– Что это было?! – осведомился Дубовик.

– Гравитационный импульс, – ответил Твердыня. – Эквивалент – миллион тонн!

– Нас догнали пограничники?!

– Нет, по моим ощущениям, объект подкрался невидимым в режиме «призрак».

– Что за объект?!

– Простите, товарищ полковник, мало данных для определённого вывода. Объект искусственного происхождения.

– Это я и сам понял. Диана?

– Кто-то хочет нас остановить, – очнулась она.

– Кто?!

– Не время рассуждать!

– Понял, продолжаем поход! Твердыня, вперёд!

– Повреждены кормовые демпферные экраны, нужна замена.

– Не сейчас!

– К нам приближается ещё один массивный объект.

– Где он?!

– Впереди.

– Был позади, а теперь оказался впереди?!

– Наверно, он, как и мы, ходит по «струне».

– Покажи!

– Я его не вижу, он идёт в облаке «призрака». Ощущаю только массу.

– Так это корабль?!

– Если корабль, то не наш. Масса объекта превышает массу фрегата в две тысячи раз.

– Офигеть… – пробормотал Дамир.

– Уклонение!

Но Твердыня не успел сойти с вектора, по которому к «Великолепному» приближался неведомый «призрак». Новый гравитационный залп, на сей раз пришедшийся на нос, едва не пробил защитный пояс «зеркал» фрегата. Он прыгнул, но косо, неудачно, в сторону от Колобка – так сильно подействовала на оборудование корабля «дубина» силового разряда.

И снова в течение нескольких секунд повторилась ситуация после предыдущего удара. Первыми отреагировали компьютеры, потом периферийные автоматы и, наконец, люди.

– Жду распоряжений! – донёсся до затуманенного сознания Дианы тусклый голос Твердыни.

– Вперёд!

– Нас опережают.

Мысль почти опередила язык:

– Зигзаги КГГ!

Диана имела в виду прыжки фрегата по стохастической траектории, чтобы противник не смог поймать его при остановке.

– Принял!

«Великолепный» начал танец в пространстве, вытворяя па таким образом, что засечь его и в самом деле не смог бы ни один земной аппарат. Но «призрак» смог!

Новый удар прокатился по отсекам фрегата громовым раскатом!

Как атакующий догнал корабль, да ещё и прицелился с необходимой точностью, люди понять были не в состоянии. И лишь реакция кванка, опережающая человеческую в миллиарды раз, позволила и на этот раз фрегату уцелеть.

– Да прыгайте же наконец в Колобок! – пискнула Диана.

– Твердыня! – рявкнул Шмелёв.

«Великолепный» сделал ещё пару зигзагов, и гигантское сооружение, представляющее собой портал в загадочную тёмную Вселенную, вырос перед кораблём шипастой стеной. Затем Твердыня привёл в действие программу прохода, пользуясь сообщением Дианы, а точнее – Дарислава, и выросшая перед кораблём чёрная щель унесла его в мрачные непросматриваемые дали…

Глава 19. Ганглий

Город был больше похож на кладбище, полное чёрных, серых и сверкающих серебром обелисков в форме гигантских крыльев и перьев. Чёрные казались самыми шипастыми, серые – самыми большими, серебристые – самыми вычурными.

Все здания-обелиски этого странного города стояли не на улицах, но и не беспорядочно, и, шагая по фиолетового цвета мху, заменявшего в городе асфальт, Дарислав вспомнил прочитанный в юности цикл романов Василия Головачёва «Большой Лес», где существовал такой же город, оказавшийся впоследствии кладбищем.

Воспоминание позабавило. Он услышал какой-то шум, шлепки, свисты и невольно ускорил шаг.

Дома-обелиски расступились, появилась площадь в окружении чёрных «перьев», уходящих в белое беззвёздное небо. В центре площади высилась статуя чудовищного крылатого ящера из сверкающего серебристого металла. Она была высотой в сорок-пятьдесят метров и смотрела на площадь, забитую тысячами таких же созданий, только гораздо меньших размеров и не металлических, а затянутых в чёрно-зелёные перистые костюмы. Они почти не шевелились и молча смотрели на статую остекленевшими глазами.

– Птерозавры! – невольно проговорил Дарислав.

Его услышали. По рядам ящеров прошло движение. Стоявшие крайними оглянулись, с треском разворачивая крылья, и взмыли в воздух. Стая хищно кинулась на человека. Он отступил, пытаясь активировать «универсал» на плече, но оружия не оказалось, пришлось спасаться бегством. Ящеры приотстали, но их собиралось всё больше, их туча закрыла небо, и когда первый преследователь спикировал на Дарислава, раскрыв зубастую пасть, он очнулся.

Тишина и неподвижность предметов вокруг успокоили.

Он лежал на койке в своём боксе, освещённом свечкой дежурного ночника. Высунувшийся из стены манипулятор держал стакан с голубоватой жидкостью.

– Выпейте, – прозвучал мягкий баритон каютного компьютера.

– Что это? – Дарислав приподнялся на локтях.

– Стимулятор-успокоитель.

– Не понял, стимулятор или успокоитель?

– Всё вместе.

– В одном флаконе?

«Успокойся, это Би-2, – стукнула в висок ворчливая скороговорка терафима, – только и всего. Мята, женьшень, сок элофтерии плюс кристаллическая вода. Пей, снимет напряжение».

– Я не настолько напряжён.

«Диагност утверждает…»

– Мне приснился сон.

«Я гипно не включал».

– Что за чертовщина? Кладбище… птерозавры…

«Отражение вчерашнего разговора с экспертами».

Дарислав вспомнил, что космолётчики после возвращения из разведрейда действительно посидели в кают-компании. Весенин, конечно, затеял спор, к нему присоединились другие специалисты, обмениваясь впечатлениями, и речь там зашла о древних цивилизациях Земли. Шапиро заявил, что самая первая из них возникла около двухсот с лишним миллионов лет назад и представляла собой род летающих ящеров – птерозавров. Дариславу с трудом удалось убедить всех уединиться на отдых. После этого ему и приснился сон с «кладбищем птерозавров». Перед глазами выросла статуя крылатого гиганта, и он невольно передёрнул плечами. Встретиться с таким зверем лицом к лицу не хотелось, даже если тот и обладал разумом.

Вспомнилось также, как они обследовали обросший «пухом» «обломок бублика» величиной с планету, венчавший одну из «можжевеловых ветвей» Тьмира. Идея Всеволода, что внутри трубы расположено кладбище местных форм жизни, была отвергнута. Но холмы на внутренних стенках трубы требовали объяснения, и новая мысль Шапиро, что это хранилище генофонда жителей тора, отбросить было уже не просто. Решили запустить в тор беспилотник, снабжённый рентгеновским и нейтринным сканерами, и все разошлись по каютам, довольные результатами беседы.

Дарислав встал под ионизированный душ, побрился, натянул «кокос» и заявился в пост управления, где царила привычная деловая атмосфера. Капитан уже находился здесь, обсуждая что-то с Жозефиной. Оператор защиты говорила быстро, помогая себе жестами, как и все жители Бразилии, хотя она и была россиянкой; деды Агилеры стали гражданами России ещё семьдесят лет назад.

Давлетьяров в ответ на её энергичную речь кивал, вставляя редкое слово.

– Вы так и не отдыхали? – пожурил его Дарислав.

– Мне достаточно для сна одного часа, – ответил Давлетьяров сдержанно.

– Новости есть?

Вопрос Дарислав задал для проформы, так как компьютер эскора уже сообщил ему последние оперативные новости, пока начальник экспедиции поднимался в рубку. И капитан, зная это, ответил с привычной лаконичностью:

– Никак нет.

– Буди остальных, – скомандовал Дарислав Калифу.

В каютах пассажирской зоны раздались тихие гудки.