Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв

произнёс «лейтенант», и пилот умолк.

– Уточните параметры отхода, – вежливо попросил Калиф.

– Сто мегаметров, – сказал Дарислав. – Вышли пару разведзондов.

– Есть!

Эскор выстрелил двумя «торпедами» беспилотников и отработал назад, удаляясь на указанное расстояние. И вовремя. Из какой-то дыры в геометрическом «бегемоте» внезапно вылетела извивающаяся светлая змейка и метнулась к российскому кораблю, превращаясь в знакомого змея, встретившего «Салют» после перехода в кубе портала.

– Кто-то хотел увидеть змея? – хмыкнул Шапиро. – Вот и он.

Глава 20. Змеиный космос

Что случилось перед нырком в Колобок, стало известно уже после того, как «Великолепный», получив «пинок в зад» – по выражению Шмелёва, – пробился в центр сооружения, а оттуда в тёмную Вселенную, и люди пришли в себя, обслуженные системами жизнеобеспечения и медицинской поддержки.

Компьютер фрегата поступил как человек, спасавший свою жизнь всеми доступными способами. Космолётчики в данный момент находились в обморочном состоянии и ничем не могли ему помочь, и Твердыня просто нанёс ответный удар назад, за корму, используя все имеющиеся в его распоряжении средства поражения. И это остановило преследователя! Мало того, ошеломлённый контратакой, он на миг вышел из-под скорлупы поля, делавшей его невидимым, и Твердыня записал этот момент во всех деталях, хорошо рассмотрев агрессора.

Спустя несколько минут, когда корабль уже проскочил в щель между батареями «зеркал», окружавших Колобок ажурной вязью (точно так же, как это сделал эскор Дарислава), потрясённые космолётчики с оторопью рассмотрели объект, который дважды атаковал фрегат.

Это был эллипсоид, корпус которого составляли… человеческие ладони гигантских размеров, величиной с хорошую яхту, удерживающие внутри объект поменьше: глыбу жидкого чёрного металла!

– Моллюскор! – с дрожью в голосе проговорила Диана, уже встречавшаяся с этими боевыми роботами.

Твердыня, попросивший прощения за то, что видеосистемы корабля не работают, дождался её реакции, показал в увеличении фрагменты монстра, оставив в виоме его общее изображение.

– Да, это моллюскор, – подтвердил Дроздов.

– Но не он здесь командует парадом, – с усмешкой констатировал Терехов, – а эти ручки.

– Ручки – всего лишь эффекторы или антенны какого-то механизма, – добавила Диана, – способного удерживать боевых роботов в повиновении. Похожие манипуляторы привозили в Пузырь заключённых джиннов, и они же охраняли на Вирго 444 моллюскоров в сферических камерах.

– Но кому принадлежит механизм?! – воскликнула Люба Любина, ксенобиолог экспедиции. – По галактикам свободно летает жуткая машина, собирающая роботов, а мы даже приблизительно не можем определить, кто её владелец?! Товарищ полковник, что там у вас говорят по этому поводу?

– В конторе говорят о тартарианцах, – сказал Шмелёв. – Поскольку они намереваются ни много ни мало «зачистить» Вселенную, им необходимы ресурсы, а самыми мощными средствами для осуществления их замысла как раз и являются боевые роботы, способные легко разрушать планеты и звёзды.

– Это всё, что знают контрразведчики? – скептически проговорил Терехов.

– Говорили и о моранах, – добавил Шмелёв. – Хотя никто не знает, что это за раса.

– Шапиро знает, – сказал Дамир.

Кто-то рассмеялся, но замолчал, когда заговорила Диана:

– Поддерживаю этот вариант. Но прошу пока не начинать обсуждение. Мы в другой Вселенной, которую ещё не видели, и нам надо осмотреться и приготовиться к появлению этой конструкции с моллюскором внутри, если она последует за нами. Твердыня, можешь дать внешний обзор?

– Секундочку, судари и сударыни, у меня проблемы, – бесстрастно сказал компьютер. – Система скоро заработает. Разрешите доложить?

– Разумеется.

– Функционал корабля потерял тридцать процентов жизнеспособности. Ресурс полевой защиты снизился на пятьдесят процентов. Энергозапас – на двадцать пять процентов. Предстоит откорректировать работу вакуум-соса, а пока мы расходуем МК-аккумуляторы. Ремонта требует основной ВСП. Готовлю активировать запасной. Восстановление повреждённых линий и систем потребует длительного времени, так как из пяти комплексов 3D-печати уцелел только один. Вариативность трансформеров – на оранжевой отметке. Общая оценка состояния – четыре балла.

– То есть состояние критично, – пробормотал Шмелёв.

– Критично после снижения до трёх баллов, – возразил Дамир.

– Но ходить по «струне» мы ещё можем?

– С риском до сорока процентов, – сказал Твердыня.

– Инкогнито? – спросила Диана, имея в виду систему невидимости.

– В рабочем состоянии.

– Слава богу, хоть что-то позитивное, – сказала Люба Любина.

– Ты не сказал об оружии.

– Уничтожены все кормовые пусковые установки «кинжалов», а также батареи лазерного и полевого боя. Бункер с боеприпасами не тронут.

– «Нульхлоп»?

– В норме.

Послышались вздохи облегчения.

– Живём! – повеселел Шмелёв.

Диана расслабилась. «Кинжалы», неймсы, лазеры, аннигиляторы и гравиразрядники являлись ближними системами боя, и лишь «нульхлопы» позволяли сражаться с противником, превратившим космос в свою собственность, на равных и на больших расстояниях. И всё же ресурс корабля был изрядно потрачен; следовало беречь то, что осталось, и при этом во что бы то ни стало решить проблему с поиском Дарислава и Копуна.

В памяти всплыл образ любимого: он стоял на песчаном берегу какого-то озера, обернулся, улыбаясь, призывая её пойти купаться, – она невольно позвала:

«Дар! Милый! Где ты? Отзовись!»

На лице Дарислава отразилось удивление. Хотя это, наверно, ей только показалось. Она не разговаривала с ним по менару, а лишь представила виртуальный образ. И всё же – вдруг это ответ?!

«Дар, это я! Мы в тёмной Вселенной! Где ты?!»

Мысленное изображение Дарислава потускнело, и прежде чем пропасть, его палец показал в песчаный откос у реки.

Диана зажмурилась до боли.

Было это на самом деле или нет?! Что она увидела? Его ответ или же просто приняла желаемое за действительное?! И если она уловила-таки мысль любимого, что означает его жест? Ищи меня в глубине планеты? Ну, или в какой-то пещере?

До слуха долетел шум переговоров.

Диана очнулась.

Виом поста управления светился снежной белизной, показывая настоящий куб с прозрачными гранями и светящимися рёбрами. «Великолепный» висел в центре куба, медленно вращаясь вокруг оси, и со всех сторон до бесконечного горизонта куб окружала сетчато-волокнистая структура, сплетённая из тёмных паутинок.

Диана поняла причину шума: космолётчики отреагировали на включение видеосистемы и обсуждали местный ландшафт, сравнивая его с космосом родной Вселенной, тоже представляющей собой сетчато-волокнистую сверхсистему, но сотканную из звёзд, галактик и их скоплений.

Спорили в основном эксперты экспедиции. Экипаж безмолвствовал.

Молчал и капитан Дроздов, озадаченный картиной Тьмира, заполненного «тёмным светом».

Диана хотела сказать Шмелёву, что она, наверно, уловила мысленный сигнал Дарислава, но в это время полковник попросил компьютер:

– Твердыня, выведи какой-нибудь близкий объект.

Пришлось подождать с выяснением реальности «психосвязи» с Дариславом.

В операционном окне виома лопнул пузырик, расширяясь и показывая одну из паутинок, превратившихся в красивый завиток «мха».

– Мох? – неуверенно предположил Рома Филин.

– Скорее уж можжевельник, – возразил Терехов.

– Фракталы, – пробормотал Дамир.

– Когнитивные архитектуры, – задумчиво проговорил Шмелёв. – Тёмная материя в наглядном изображении. Твердыня, дай параметры.

– Со стопроцентной достоверностью могу оценить