Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв

массив данных, – снисходительно сказал он, – которым я обладаю, даёт мне право думать, что я прав.

– Он так велик, ваш массив?

– Очень! – хохотнул Шапиро, вызвав ответный смех у слушателей.

Улыбнулся и Дарислав:

– Нам пока ничего другого не остаётся, кроме поиска…

– Портала! – подхватил Спирин.

– Копуна, – закончил Дарислав.

Его ответ вызвал общее оживление, действуя на космолётчиков успокаивающе. Начальник экспедиции этим ответом как бы подчеркнул цель похода, вселяя в души людей надежду на его благополучный исход.

– Мне никто не доказал, что оба варианта уважаемого коллеги верны, – проворчал Весенин. – Вполне может существовать третий.

– Вот вы и предложите, – посоветовал ему Любищев голосом воспитателя, уговаривающего капризного ребёнка.

* * *

Несколько часов «Салют» наматывал витки вокруг района «тьмирского» пространства, где должен был находиться куб портала, потом начал рейды более предметно, ища местные «планеты» и «звёзды» – уплотнения тёмной материи, аномальные даже для этого мира. По идее Шапиро, Копун мог заинтересоваться таким объектом и навестить его. Конечно, шанс был невелик, но другие идеи никому из космолётчиков в голову не пришли, и Дарислав дал отмашку поиску «экзотов» в «светлой темноте» Тьмира.

Сам же он заперся в каюте и более часа пытался поймать в безмерности местной «нейронной сети» мысль Копуна или хотя бы сигнал, способный навести поискёров на цель. Однако единственное, чего добился неимоверно уставший Дарислав, это обратил внимание на уплотнение материи, показавшееся ему подозрительным, да и то не сразу. От таких уплотнений он, в сущности, и отталкивался, попросив Калифа вывесить карту местности прямо на зрительный нерв. Компьютер, постоянно расширявший радиус поля обзора всё дальше и дальше, послушно подключил сознание человека к своему квантовому «мозгу», давая возможность оператору самостоятельно ориентироваться в «нервной сети» Тьмира. С десяток уплотнений Дарислав изучал серьёзно, надеясь уловить что-либо знакомое в завитках «планет», потом устал и проглядывал остальные «нервные узлы» бегло, не останавливаясь на них больше минуты. Он и на следующий узелок «сети», по сути, глянул без особых надежд, собираясь в скором времени отказаться от ментального прощупывания местного космоса. Но вернулся к предыдущему узлу, поймав голосок интуиции, шепнувший: повнимательнее, адмирал!

«Покажи покрупнее!» – скомандовал он Калифу.

Объект приблизился, действительно сильно похожий на ганглий, крупный нервный узел живого организма, состоящий из сложных геометрических наплывов, шипов и ответвлений. Что-то в нём крылось странное, притягивающее взор, помимо цвета – красного накала с ярким свечением внутри и красивых фрактальных переходов.

«Параметры».

«Масса десять в шестнадцатой, – доложил Калиф. – Это примерно соответствует массе Юпитера. Температура около восьмисот градусов. Остальное – лишь аналоги того, что может быть на самом деле».

«Давай».

«Объект излучает в диапазоне «пси» как крупный земной мегаполис – до десяти в десятой альдо. Электромагнитный фон не так силён, но всё-таки больше, чем у наших технических систем. Опять-таки прошу учесть, что таким это излучение воспринимают мои датчики. Это не «настоящее» электромагнитное поле».

«Что ещё?»

«По веткам, приходящим из глубин космоса, текут к ядру объекта сигналы, напоминающие электрические, однако это не потоки электронов».

«Зеркала? Защита? Радары?»

«Зеркал нет, иначе мы не увидели бы объект. О какой-то дополнительной защите ничего сказать не могу. Радары, наверно, имеются, потому что я чувствую потоки псевдорадиоволн, но этот феномен сопровождает нас с момента выхода из портала».

«Может, это общий фон Тьмира?»

«Без комментариев».

«Что же это за штуковина? Выглядит как настоящий ганглий».

«Без комментариев».

«Далеко от нас этот ганглий?»

«Примерно десять ае»[25].

«Миллиард четыреста сорок девять километров».

«Примерно», – согласился Калиф.

Дарислав ещё немного полюбовался на странный «нервный узел» и отправился в рубку, под сводами которой играла тихая музыка. Капитан Давлетьяров слыл знатоком старинной инструментальной музыки, и красивые мелодии в отсеках эскора звучали часто. Впрочем, Дарислав не возражал, чтобы её слушать. Она помогала думать.

– Меняем курс! – объявил он, занимая кресло.

Головы членов экипажа повернулись к нему.

– Готов! – доложил Давлетьяров.

– Идём к ближайшему крупному узлу в десяти ае от нас. Калиф, покажи всем.

Оперативное окно виома воспроизвело изображение «ганглия», заинтересовавшего Волкова.

– Красавец! – восхитилась Вия.

– Что в нём особенного? Тьмупитер какой-то, – буркнул Весенин.

– Калиф, поехали!

Так как режим шпуга потребовал бы почти два часа времени на преодоление расстояний до «ганглия», решили пройти к нему по «струне».

«Салют» вышел из неё в десяти миллионах километров, затем отработал шпугом, и уже через минуту после старта перед взорами космолётчиков предстал местный экзот, представлявший в Тьмире одну из «больших планет», а может быть, и «звезду». Потому что колоссальная структура фрактальных петель и перьев и в самом деле излучала «свет» – потоки тёмных частиц, аналогами которых в родной Вселенной являлись фотоны, электроны и нейтрино. Правда, температура этой «звезды» была довольно низкой, всего восемьдесят-девяносто градусов по оценке Калифа, и физики группы в один голос предложили называть её коричневым карликом. Она и была карликом по космическим масштабам, хотя её размеры превышали размеры Юпитера, самой большой планеты Солнечной системы.

– Где-то я уже видел подобное, – сказал Ткачук задумчиво.

– Я тоже, – присоединился к нему Таир Эрбенов.

– Неудивительно, – отозвался Любищев. – Формы Калаби – Яу распространены в космосе больше любых других геометрий.

– Фиксирую очень значительное нарастание ментального поля, – доложил Калиф.

Дарислав напрягся. Он и раньше, с момента выхода эскора в Тьмир, начал слышать постоянный тихий шум, похожий на топоток мышей в подвале. Так его психика реагировала на пси-поле тёмного мира. К этому шуму добавился ещё один «мысленный звук»: показалось, будто в глубине «планеты» проснулся гороподобный зверь наподобие бегемота и посмотрел на него. Посмотрел странно, без угрозы, скорее с недоумением, хотя и не добродушно.

Спина вспотела, по шее стекла на грудь ещё одна струйка пота. Включились наноботы костюма, мгновенно осушившие кожу и пшикнувшие в нос струйкой успокаивающего средства.

Такого Дарислав ещё не испытывал; не помогли избавиться от наваждения и мысли о том, что Шапиро не зря называл его гиперсенсом, реагирующим на пси-поля сильнее, чем обычные люди.

В ухо влился голос Всеволода, словно подслушивающего чувства Волкова:

– Предлагаю отступить!

Дарислав перешёл на персональную линию:

– Почему?

– Я чую запах…

– Пси? Я тоже. Неужели перед нами живой организм?

– Кто знает, кто знает. Главное, что такой организм должен иметь охрану.

– А если внутри него сидит Копун?

– Ты его чуешь?

– Н-нет… странное ощущение… не хищник, но и не мирный бегемот…

– Давай поизучаем его дистанционно. Потом вернёмся, если поймём, что Копун здесь. – Шапиро издал смешок. – Сидит в камере хозяина Тьмира!

– Ты шутишь?!

– Пока шучу. Но вдруг?

Дарислав переключил диапазон:

– Внимание! Отходим на безопасное расстояние!

Спирин начал было возмущаться, но Давлетьяров чугунным голосом