Айсберг - Клайв Касслер

— Как не было ее и в том, чтобы убивать доктора Ханневелла, — сказал Питт. Голос его звучал неестественно спокойно. — Ужасная, ужасная ошибка, печальное недоразумение. Еще более печальное, если вспомнить, что добрый доктор был одной из самых важных фигур в «Хермит лимитед».

Питт позволил собравшимся целых десять секунд усваивать его слова; сам он невозмутимо сидел в кресле, держа в одной руке сигарету, в другой стакан с бренди — воплощение расслабленности и скуки. Другое дело Рондхейм и остальные члены «Хермит лимитед». На их лицах было такое выражение, словно каждый вернулся домой и застал свою жену в постели с другим. Глаза Келли расширились, он словно перестал дышать. Но постепенно взял себя в руки и превратился в спокойного дельца, который молчит, пока не подберет нужные слова.

— В ваших компьютерах, должно быть, что-то перегорело, — продолжал Питт. — Мы с адмиралом Сандекером с самого начала следили за доктором Ханневеллом, — солгал Питт, зная, что Келли и Рондхейм не могут его опровергнуть. — Как и почему, вас не должно интересовать.

— Ошибаетесь, майор, — нетерпеливо сказал Келли. — Это нас как раз очень интересует.

Питт глубоко вдохнул и очертя голову ринулся в бой.

— Первый намек мы получили, когда был спасен доктор Лен Матаджик…

— Нет! Этого не может быть! — выдохнул Рондхейм.

Питт про себя поблагодарил Сандекера за дикий план воскрешения призраков Матаджика и О’Рейли. Ему преподнесли шанс на блюдечке с золотой каемкой, и он не видел причины не воспользоваться им, чтобы потянуть время.

— Возьмите телефон и попросите заморского оператора соединить вас с палатой 409 больницы Уолтера Рида в Вашингтоне. Просите частный разговор, так запрос пройдет быстрее.

— Незачем, — сказал Келли. — У меня нет оснований вам не верить.

— Как хотите, — беззаботно ответил Питт. Он старался сохранить серьезность, чтобы успешно блефовать и дальше. — Продолжу: когда доктора Матаджика спасли, он подробно описал «Лакс» и его экипаж. Его ни на минуту не обманули изменения в надстройке корабля. Но, конечно, вы и сами все это знаете. Ваши люди перехватили его сообщение адмиралу Сандекеру.

— И что дальше?

— А вы не понимаете? Остальное — вопрос простой дедукции. Благодаря описанию Матаджика удалось без особого труда определить, где побывал корабль со времени исчезновения с Кристианом Файри на борту до появления у айсберга, где разместил свою исследовательскую станцию доктор Матаджик. — Питт улыбнулся. — Благодаря его наблюдательности — загар экипажа не мог говорить о рыбной ловле в Северной Атлантике — адмирал Сандекер сумел установить курс «Лакса» вдоль побережья Южной Америки. Тогда он и начал подозревать доктора Ханневелла.

Теперь, оглядываясь на прошлое, я нахожу адмирала очень проницательным.

— Вы исключительно хорошо информированы, — сухо сказал Келли. — Но вряд ли все это доказательства.

Питт ступил на скользкую почву. До сих пор он избегал упоминать Национальное разведывательное агентство в связи с «Хермит лимитед». Но у Келли надо было как-то выудить новую информацию. Пора, улыбаясь про себя, подумал Питт, надо сказать правду.

— Доказательства? Слова умирающего. Прямо из его уст. Речь идет о самом докторе Ханневелле.

— Я в это не верю.

— Прежде чем умереть у меня на руках, он сказал: «Господь с тобой…»

— О чем вы? — крикнул Рондхейм. — Чего вы пытаетесь добиться?

— Я хотел поблагодарить вас за это, Оскар, — холодно ответил Питт. — Ханневелл знал, кто его убийца, точнее, кто отдал приказ его убить. Он пытался процитировать стихи из «Поэмы о старом моряке». Там ведь все это есть. Вы сами процитировали:

«Как смотришь ты? — Моей стрелой

Убит был Альбатрос».

Ваш логотип, Оскар, — красный альбатрос. Вот что имел в виду доктор Ханневелл. «Птицу ты убил, что ветер принесла». Вы убили человека, который помогал вам исследовать дно моря. — Питт чувствовал себя дерзко и уверенно; тепло от бренди расходилось по всему телу. — Не могу сравниться с вами и цитировать все стихотворение наизусть, но, если память мне не изменяет, Старый Моряк и его призрачный экипаж в конце концов встретили отшельника[24]— вот вам еще одна увязка. Да, там, в этом стихотворении, все. Ханневелл перед смертью показал на вас пальцем. Оскар, встаньте и признайте себя виновным.

— Вы пустили стрелу в верном направлении, майор Питт. — Келли разглядывал дым своей сигары. — Но прицелились не в того человека. Приказ убить доктора Ханневелла отдал я. Оскар его просто выполнил.

— Зачем?

— У доктора Ханневелла появились сомнения относительно методов «Хермит лимитед» вести дела — очень старомодные сомнения, на самом деле: не убий и все прочее. Он грозил разоблачить нас, если мы не закроем отдел устранения. Но это условие невозможно выполнить, если мы хотим добиться успеха. Следовательно, доктора Ханневелла следовало убрать из фирмы.

— Еще один деловой принцип, разумеется.

Келли улыбнулся.

— Совершенно верно.

— А меня следовало укокошить, потому что я свидетель, — сказал Питт, как бы отвечая на вопрос.

Келли просто кивнул.

— А как же подводный зонд? — спросил Питт. — Со смертью Ханневелла и Файри курочка, которая несла золотые яйца, сдохла. Кто построит прибор второго поколения?

Во взгляде Келли снова появилась уверенность.

— Никто, — негромко ответил он. — Но это и не нужно. Видите ли, вся необходимая информация есть в наших компьютерах. При соответствующем анализе данных мы в течение девяноста дней получим действующую модель зонда.

Несколько мгновений Питт стоял молча: это неожиданное откровение застигло его врасплох. Но он быстро справился с удивлением, вызванным словами Келли. Бренди начинало действовать на него, но мозг по-прежнему работал как хорошо отлаженный генератор.

— Значит, Ханневелл перестал быть вам полезным. Ваш обрабатывающий данные компьютерный мозг узнал тайну производства кельтиния-279.

— Поздравляю, майор Питт. Поразительная проницательность. — Келли нетерпеливо взглянул на часы и кивнул Рондхейму. Потом обернулся и сказал: — Прошу прошения, джентльмены, но время вышло. Прием окончен.

— Как ты намерен поступить с нами, Джеймс? — Глаза Сэма впились в Келли: миллиардер отвернулся, избегая этого взгляда. — Очевидно, ты раскрыл нам свои тайны, отвечая любезностью на любезность. Очевидно также, что ты не позволишь никому из тех, кто узнал твои тайны, выйти из этого дома.

— Верно. — Келли посмотрел на мужчину, стоявшего по ту сторону камина. — Никому из вас нельзя позволить рассказывать о том, что вы сегодня узнали.