Ты станешь моей - Дина Данич

сначала проверим. Вряд ли такой уважаемый человек пошел бы на обман, но все же… Передай ребятам. Пусть убедятся, что все данные с базы на месте, - приказал он охраннику.

Виктор только стиснул зубы, держа краем глаза жену в поле зрения. Мысленно он уже просчитал расклад, и по всему выходило, что выбраться у них были неплохие шансы.

Но не стопроцентные…

Все пошло не по плану, едва охранник с данными оказался у двери. Воронцов среагировал мгновенно, рванув к Яне. Та ошарашенно наблюдала, как муж расчищал себе дорогу к ней.

- Сука! Я же по-хорошему хотел договориться! - донеслось в спину Виктору. И он затылком почувствовал, что эта мразь что-то задумала.

Взгляд. Мгновенная оценка расклада. И такое же быстро принятое решение. Вариантов фактически не было.

Либо он, либо Ласточка.

Думать не о чем. Виктор сделал шаг в сторону, прикрывая собой жену.

Ее глаза. Застывший в них ужас. И слабая улыбка Генерала.

У него было не одно пулевое ранение. Он прекрасно помнил, каково это. Даже был готов. Но все равно обжигающая боль каждый раз казалась неожиданно острой.

Он лишь надеялся, что люди Алекса сработают четко.

Воронцов устоял на ногах, даже сделал шаг к Яне, чтобы успокоить, увести, но дальше что-то пошло не так.

- Витя… - ее руки пытались удержать слабеющее тело.

Где-то сбоку сильно пульсировало, а перед глазами все поплыло. И в этот момент, когда нужно было собраться и сделать последний рывок, словно заслонка упала - на него потоком хлынуло то, что он никак не мог вспомнить.

Он задыхался, терялся в ощущениях, захлебывался правдой, которую так долго пытался вспомнить.

- Витя… - донеслось до него откуда-то далеко. - Витя, держись…

Он силился из последних сил сказать то важное, что только что понял.

Он должен был успеть.

Обязан.

Яна не должна жить с этим разрушающим чувством. Только не она…

Он должен был успеть.

Но не смог…

- 33 Яна -

Было ли мне страшно, когда меня фактически похитили среди ночи?

До одури.

Была ли я к этому готова? Возможно, отчасти. За годы семейной жизни с Виктором я поняла, что он и его деятельность связаны с некоторыми опасностями. Мой муж - человек, наделенный определенной властью. И то, что у него были как минимум недоброжелатели, я усвоила давно. Не зря же у нас была охрана.

Покидала дом я в полном раздрае после разговора с Витей. Он казался настолько растерянным, что часть меня рвалась обратно.

Хотелось поверить, что он и правда не мог так со мной поступить. Не мог предать.

Вот только я отлично помнила и тот, другой разговор. Когда муж фактически подтвердил, что Миша - его сын.

Противоречия разрывали меня. И все же я считала верным уйти. Рвать душу в клочья каждый день - нет, это слишком для меня. А сейчас, когда Мишутке нужна поддержка и помощь, я бы просто не выдержала.

Но оказавшись с мешком на голове непонятно где, я очень сильно пожалела, что послала всех охранников, потребовав оставить меня в покое.

Что бы ни происходило между мной и Воронцовым, я по-прежнему была его женой. А значит, слабым местом, на которое можно надавить. И мне оставалось надеяться, что, во-первых, те, кто похитил меня, не доберутся до Миши, а во-вторых, муж все же вытащит меня.

И он пришел за мной.

Витя выглядел вполне уверенно, но меня-то не обмануть - я видела, как непросто ему было сохранять свой невозмутимый вид. Смотрела на него, и в груди все тянуло от столь противоречивых желаний - бежать как можно дальше и броситься к нему, помочь, поддержать.

Когда поняла, что именно хотели от Воронцова, изумленно уставилась на мужа, который довольно легко отдал флешку. Я же знала как много для него значила база. Он мог пропадать там сутками, когда происходило что-то очень важное. В подробности он никогда не посвящал меня. Говорил, что так будет безопаснее. Да и не для женских ушей это. И я верила ему.

Верила…

И вот сейчас он так просто отдал свое детище в обмен на меня. Зачем? После того, что сделал…

Я была настолько шокирована его поступком, что не сразу поняла, когда началась заварушка. Охранники схватили меня за плечи, поволокли куда-то. А я поняла, что если не стану сопротивляться, то пропаду.

Мне казалось, что все закончится хорошо. Почему-то у меня появилась эта уверенность, едва увидела мужа. Но когда он вдруг дернулся в сторону, а затем пошатнулся, меня словно парализовало.

Я могла лишь беспомощно звать его, надеясь, что мне показалось, что это не его подстрелили.

Но, увы…

Дальнейшие события пронеслись как в тумане. Единственная мысль, которая засела в голове на тот момент - только бы выжил. Я не думала о своей обиде, злости, не думала о том, что будет дальше. Я просто хотела, чтобы с мужем все было хорошо. А перед глазами так и стоял его взгляд перед тем, как он осел - словно понял что-то сверхважное для него.

Я не разбиралась в оружии и его применении, и в целом была довольно далеко от всякой агрессии и насилия. Поэтому растерялась настолько, что не сопротивлялась, когда какие-то люди в темных одеждах выносили Виктора и меня из здания.

Воронцова попытались усадить в одну машину, а меня в другую. И вот тут что-то перещелкнуло во мне - я брыкалась и дралась, требуя пустить к мужу. Пока не услышала знакомый до боли голос.

- Успокойся! - рявкнул Алекс, крепко сжав меня за плечи. - Хватит истерить. О нем позаботятся. Сядь в машину и не рыпайся.

Что-то в его взгляде сломило мое сопротивление мгновенно. Судорожно кивнула и послушно уселась в автомобиль. Следом сел один из мужчин в маске и заблокировал двери.

В голове царил настоящий хаос. Мысли прыгали туда-сюда, меня колотило, и, кажется, начала накрывать настоящая паника. Потому что стало доходить, ЧТО могло случиться со мной, и от чего спас Витя.

Дома меня фактически посадили под замок. И сколько бы я ни спрашивала, куда увезли мужа, ответа не добилась.

Что делать? Куда звонить?

Полдня я места себе не находила - маялась в четырех стенах, потому что меня даже к сыну отказались отвезти. Кому я была этим обязана - даже гадать не стоило.

Александр.

Время тянулось, словно резиновое. Но, наконец, на территорию въехала машина, и из нее вышел Витя. Я глазам своим не поверила. Он, конечно, выглядел потрепанным, но вполне себе живым. В этот момент меня отпустило. Было ощущение жуткого опустошения - таким сильным было напряжение все это время.

Мы встретились в холле. Застыли друг напротив друга и молча смотрели.

- Как ты? - наконец, сорвалось с моих губ.

- Просто царапина, - ухмыльнулся он в привычной для