Из Тьмы (Арка 5) - Добродел

одну! — важно помахав поднятым вверх указательным пальцем, поправила я. — Так что давай-ка, показывай, где лежат остальные! Мне нужно подкрепиться перед хлопотным днём, — подозрительный прищур. — Вы же ещё не всё съели, злодеи? Заодно познакомишь с гостями.

Самостоятельно орудовать на кухне мне не позволили: «невместно», — поэтому, пока Одри собирала поднос, я, как и положено начальству, сидя на стуле и попивая чай, наблюдала за её суетой, заодно беседуя с нежданными визитёрами.

Как оказалось, троица была не родственниками или знакомыми моих слуг (и даже не кандидатами в новые сотрудники), а просто попавшими в трудную ситуацию людьми. Кафе, соседнее с тем заведением, где Одри берёт уроки, недавно закрылось — его хозяина и руководителя арестовали по какому-то там обвинению — и троица, прибывшая в Столицу к обещавшему устроить их здесь дальнему родичу, оказалась не только не у дел, без крыши над головой, но и без денег.

Какой-то изрядно предприимчивый и не обременённый совестью стражник, увидев отирающихся рядом с закрытым кафе людей, прицепился к ним и, узнав, что троица приехала сюда к родственнику, угрозами «пристегнуть их сообщниками» заставил дать ему взятку. Видевшая это безобразие сердобольная Одри, пусть и не рискнула связываться с представителем власти, но и бросить растерянно озирающихся людей на произвол судьбы тоже не смогла.

— Понятно, — дотронувшись до подбородка, заключила я, выслушав рассказ Одри и дополнявшего её парня с девушками (заодно с помощью эмпатии и кое-каких вопросов ненавязчиво проверив их на правдивость и причастность к бандитам, революционерам и разного рода шпионам). — Новые слуги на постоянной основе мне пока не нужны: я часто отсутствую. И даже когда возвращаюсь, Одри с Джимом всё равно не перегружены. Но если у вас проблемы и Одри готова поручиться, — девушка закивала, — то на пару недель можете остаться. Будете на правах помощников. Одри и Джим расскажут вам правила. Согласны?

— Да, госпожа, — выйдя из-за стола и глубоко поклонившись, ответил за всю троицу её синеволосый лидер. — Мы всегда будем помнить и славить ваше милосердие и доброту. — Девушки тоже поклонились, но уже молча.

Нанимать на работу если не потенциальных шпионов, то болтливые языки — на первый взгляд, не самая умная идея. Но… а что они смогут выболтать? Я не скрываю в этом доме особенных секретов, а те, что есть, не бросаются в глаза и снабжены разного рода сигналками. Тот же путь в столичные подземелья даже для Одри является одним из не то чтобы совсем запретных, но нежелательных мест, а растянутые в разных местах тонкие нити и иные штучки сразу подсветят факт интереса к одной из закрытых зон. Существование коих не так уж и скомпрометирует профессионально-подозрительную разведчицу и убийцу, просто обязанную иметь в своём доме несколько тайников и запасных входов-выходов.

Пусть уж лучше возможные любопытные подсылают шпионов или расспрашивают подобранных сердобольной Одри потеряшек, чем вламываются в дом под видом грабителей или захватывают слуг для последующего допроса.

— Можете не гнуть спины, — тоже поднимаюсь со своего стула, чтобы взять поднос со снедью и покинуть смущённых моим присутствием людей. — Я не из чванливых благородий, мне с лихвой достанет и обыкновенной вежливости. И не забудьте вчетвером составить описание того вымогателя. Хочу узнать, в каком отделении и под чьим начальством работает такой умник. Каждый «герой» нуждается в, хех, «награде».

— Что касается тебя, — перевожу взгляд на Одри. — Не торопись вести всех встреченных людей в дом. Нынешняя Империя довольно опасное место. Не в обиду нашим сегодняшним гостям и твоим завтрашним коллегам, но многие мошенники и бандиты любят пользоваться чужой добротой и жалостью. Использовать в качестве наводчиков внешне беззащитных сообщников или даже детей — тривиальный ход. Местные отбросы уже учёные, — при воспоминании о визите к Безухому (до знакомства с Яцу у него была какая-то другая кличка) — ростовщику и по совместительству главе небольшой банды хамоватых коллекторов-вандалов — а потом и его боссу, на моём лице мелькнула кривоватая усмешка. — Но мало ли в Столице залётных ухарей?

— Я знаю, госпожа, — по лицу девушки пробежала тень. — Ведь от одного из таких… людей вы меня спасли. Я не такая доверчивая, как кажусь.

Попрощавшись с продолжившими свои посиделки слугами, уже покинув комнату, краем уха слышу:

— Вот видите! Госпожа Куроме очень хороший человек. Нас с Джимом она и в самом деле спасла. Меня и вовсе считай, что дважды. От… плохого человека и от нищей доли. Правда, Джим?

— Да, — выдохнул мужской бас, иногда коверкая — уже не так сильно, как раньше — ударения и согласные на южный манер. — Бещиньцев с Юга не любят в Стольице. Особо таких худых холодранцев, как я был. По эту пору не верю, что менья с трущоб вытащили.

На самом деле решение принять на службу синеглазую брюнетку и немолодого южанина являлось отнюдь не спонтанным. Вернее, у меня имелось желание помочь юной сироте, угнетаемой мудаком-дядюшкой, унаследовавшим их семейное кафе после того, как родители несовершеннолетней Одри погибли в нехорошей истории с буйными посетителями-«типа революционерами». Это его она назвала «плохим человеком». Ну а второе «спасение» — это принятие на работу: всё же мудак-дядюшка оказался тем ещё «бизнесменом» и набрал долгов под залог полученного в наследство заведения.

Также мне мимолётно захотелось вытянуть из нищеты голодного и нездорового мужчину под сорок с виду, встретившего «беззащитную девчонку», по его мнению, случайно забредшую в трущобы и, не требуя ничего взамен, решившего сопроводить её в более безопасные кварталы. Он даже поколотил какую-то не в меру любвеобильную пьяную шваль…

Тем самым спасая той жизни.

Однако наняты на работу эти двое оказались лишь после многочисленных проверок. И не в последнюю очередь из-за испытываемой благодарности, которая снижает вероятность предательства. Скорее расчёт, чем доброта.

Но что ни говори, а когда тебя искренне считают хорошим человеком, пусть и не