Здесь вам не Сакраменто - Анна и Сергей Литвиновы

Сидя на шконке, я яростно скомкала бумажный листок.

В первый момент больше всего меня задело, что он, негодяй, словно мало было ему обычного шрифта, слово «прощай» выделил, мерзавец, капслоком.

1964

Владик

После того как они наконец в начале шестьдесят четвёртого официально расстались с Галей, Владислав Иноземцев начал вести восхитительную жизнь одинокого холостяка. В двухкомнатную квартиру в Подлипках привезли замечательный румынский полированный гарнитур, который Галина Иноземцева достала «по блату» (это словечко тогда только начинало становиться популярным), пользуясь своими связями в космонавтской среде. Чуть ли не сам Гагарин бывшей жене помог его купить.

Не надо было каждодневно сидеть с маленьким Юрочкой – как это было почти весь шестьдесят второй год и половину шестьдесят третьего, когда Галка готовилась в космонавтки. Теперь она ушла из полка подготовки космонавтов и забрала Юрочку к себе. Лишь по воскресеньям (суббота тогда ещё была рабочим днём, хоть и коротким) Владик нянчился с сыночком: в цирк, зоопарк и в кино его водил. А на лето шестьдесят четвёртого мальчика отвезли к Владиковой маме Антонине Дмитриевне и отчиму Аркадию Матвеевичу в Энск.

В те времена Владик снова сблизился с Виленом и Лерой Кудимовыми. История с убийством в их квартире Жанны Спесивцевой к тому времени забылась, быльём поросла. Запамятовалась и другая ситуация, оставившая неприятный осадочек – с болгаркой Марией, после знакомства с которой (и, главное, после того как об этом узнали Кудимовы) Иноземцева на целый год сослали на полигон Тюратам.

Однако теперь Вилен и Лера сами теребили Владика, вытаскивали его, приглашали то к себе домой на Кутузовский, то на дачу в Барвиху. Разумеется, Владик по-прежнему не знал – и не узнал до конца жизни, – что Лера была двойным агентом: снабжала американскую разведку дезинформацией и хорошо дозированной информацией. Для Иноземцева они оставались радушными, себе на уме, но хлебосольными хозяевами.

А ближе к лету шестьдесят четвёртого вдруг вспыхнула идея: поедем вместе отдыхать! Дикарями! Слово «дикари» – и соответствующий образ жизни – тогда стало в передовых кругах советской интеллигенции остро модным. Только что вышел фильм «Три плюс два» (по пьесе Сергея Михалкова «Дикари»). Там молодые и очаровательные две Натальи – Фатеева и Кустинская, а также юные Андрей Миронов и Евгений Жариков (и ещё один товарищ с не запомнившейся фамилией[23]) в комедийном, мало конфликтном стиле делят между собой бухточку на Черноморском побережье. Две девушки на «Запорожце»-«мыльнице», три молодых человека на новой «Волге» «ГАЗ-21».

Хоть фильм в кулуарах дружно ругали (это вам не Феллини!), идея дикарского отдыха, как отсвет шестидесятнического свободолюбия, овладел тогда передовыми массами – в основном научно-технической интеллигенцией, сотрудниками бесчисленных закрытых КБ и «почтовых ящиков». Долой профсоюзные здравницы со сметаной на завтрак и вечерним бегом в мешках под предводительством массовиков-затейников! Даёшь свободу, независимость и близость к природе!

Однако личные автомобили тогда ещё были колоссальнейшей редкостью. И именно после этой поездки Владислав Дмитриевич заболел мечтой о собственном транспортном средстве, которую ему удалось осуществить только в семидесятом году, когда завод в Тольятти стал выпускать новенькие «Жигули». А пока знакомых Иноземцева, у которых имелись в собственности колёса, можно было перечесть по пальцам одной руки. Да что там по пальцам! Из всех, кто с ним работал и был знаком хотя бы шапочно, машинами владели только двое товарищей. Во-первых, бывший сосед по Болшеву, ветеран войны, пожилой (как казалось тогда Владику) Евгений Фёдорович Смирнов (который некогда возил Галю в роддом Грауэрмана) содержал старый заслуженный «Москвич». Во-вторых, средством передвижения обладал Вилен, который благодаря своему владетельному и сиятельному тестю разжился новеньким «Москвичом»-«четыреста вторым». (На нём Кудимов некогда отвозил Галю после аборта в Звёздный городок, о чём Иноземцев не ведал.)

Вилен первым и бросил идею: а махнём-ка вместе к морю! Возьмём палатку, будем жить дикарями, вдали от шума городского, слушать плеск волн и крики чаек! Лера, выросшая в квартире с централизованным отоплением и канализацией, сначала отнеслась к этой идее скептически, но потом Вилен – он своим упорством, доходящим до занудства, мог сломить любого – её убедил. А позже Кудимов сманил и Иноземцева. То, что они собирались ехать втроём – семейная пара и молодой разведённый мужчина, – никого не смущало. Напротив, предполагалось, что Владик подцепит себе на юге такую же очаровательную дикарку. Или они будут раз-два в неделю надевать цивилизованные костюмы и выезжать в ближайший город, в рестораны – и знакомство с последующими отношениями случится там.

Как раз у всех троих совпали отпуска. Ситуация на службе, о которой никто никому, в силу повышенной секретности, не рассказывал, позволила всем вырваться. У Владика «на фирме» был готов корабль «Восход», переделанный из «Востока» под экспедицию трёх космонавтов. Леру (и Вилена) готовились на время убрать с передовой противостояния с ЦРУ, увести на несколько лет в глубокий тыл, в закрытый город Красноярск-26.

К предстоящей поездке друзья готовились и экипировались серьёзно. Тогда в столице существовали пункты проката, где можно было получить в аренду самые разные вещи, нужные на время – от детских весов и колясок до пишущих машинок и радиоприёмников. Хозяйственный Вилен лично на своём «Москвиче» объехал множество пунктов в поисках наиболее свежих, наименее убитых палаток и спальных мешков.

Запаслись канистрами с бензином – кто его знает, как на маршруте обстоят дела с топливом – говорят, иной раз пятьсот километров проедешь, ни одной заправки не увидишь. Набрали продуктов – тем более что у семьи Старостиных имелись большие возможности по части дефицита, а в торговле именно тогда стали возникать перебои то с хлебом, то с молоком, то с макаронами. (Как потом объясняли, это заговорщики, Брежнев и компания, растравляли нехватки, подготавливали снятие Хрущёва, последовавшее осенью). Везли с собой целый ящик тушёнки, а также сухой колбасы, макарон и гречки. Удалось достать и наиболее дефицитные запчасти – вдруг авто сломается, как чиниться? Ни о каких сервисах, тем паче в провинции, ещё даже не слыхивали. С собой прихватили крестовину, бензонасос, масло, дистиллированную воду, ремень вентилятора, крышку трамблёра, свечи – словом, всё, что сумели достать.

Везли и другое новейшее оборудование, тоже в последнее время ставшее чрезвычайно актуальным и тоже под влиянием кино. Фильмов о Бонде с подводными съёмками тогда ещё не было, да и не показывали Бонда в советском прокате. Зато с громадным успехом прошёл документальный фильм Жака-Ива Кусто «В мире безмолвия», а также побил рекорды популярности нашенский фантастический боевик «Человек-амфибия». Подводные съёмки красавицы Гуттиэре-Вертинской и красавца Ихтиандра-Коренева волновали воображение всего молодого поколения. Даже таким зрелым людям, как Вилен и Владик (а им недавно стукнуло, с ума сойти, целых двадцать девять!), хотелось им подражать.