Зонтик для террориста - Иори Фудзивара

— Будьте добры, господина Мори, — сказал я.

— Его сейчас нет.

— А господин Мацуда? Моя фамилия Симамура.

На другом конце провода возникла пауза, будто говоривший лишился дара речи, затем он произнес:

— Он на месте. Передаю трубку.

— Господин Симамура? — подошел к телефону Мацуда. Он говорил спокойно. — Или лучше называть вас господином Кикути? Я очень долго ждал вашего звонка. Судя по вашему характеру, вы непременно должны были позвонить. Мори так сказал. В нашей редакции иногда говорят правильные вещи.

— Я звоню вам, потому что появилось много новых обстоятельств.

— Каких обстоятельств?

— Во-первых, я хочу извиниться перед вами, еще у меня к вам просьба и вопрос.

— Если у вас столько всего, может, встретимся где-нибудь? Разумеется, я не сообщу о нашей встрече в полицию. Сто процентов. Сказать вам, с каким заголовком мы выйдем послезавтра? «Неужели агенты безопасности Японии такие идиоты?» Мы взглянули с абсолютно иной точки зрения на случай семьдесят первого года. В квартире господина Кувано, ныне погибшего, были найдены следы взрывчатого вещества, а у вас нет. Мы собрали и другие материалы о том, что вы готовились к соревнованиям по боксу, свидетельства ваших знакомых. Все это полностью оправдывает вас. К тому же это был несчастный случай. Взрыв на Синдзюку — дело рук другого человека. Мы проводим кампанию по признанию вас невиновным. Хотим создать прецедент, противоположный Лос-анджелесскому делу.[67]Революционный поворот для еженедельного журнала.

— Вот оно что, — сказал я. — Но получается, что журнал «Сан» уже связывает меня с Кикути. А в газетах, по-моему, об этом еще не писали.

— Агенты безопасности рассказали нашему Мори. Они сняли отпечатки пальцев в баре. Среди отпечатков клиентов оказались и его. У него тоже был привод в полицию со времен студенческого движения. Вообще-то именно сейчас в участке Синдзюку у него во второй раз берут свидетельские показания. В завтрашних вечерних выпусках газет совершенно точно опубликуют и фамилию Симамура, и название бара. И если мы, послезавтра выйдя в продажу, обскачем всех, служба безопасности потеряет лицо перед прессой. Вот так обстоят дела. Может, все-таки встретимся?

Студенческое движение. Его слова вызвали во мне противоречивые чувства.

— Нет, не стоит. Извините, что приходится по телефону.

— Тогда подождите секунду.

Наверное, приготовил бумагу для записей.

— Что ж, продолжим, — сказал Мацуда.

— Начну с извинений. Из того, что я от вас услышал, могу сделать вывод: мне нужно попросить прощения еще и у господина Мори. У меня не было ни времени, ни возможности извиниться перед всеми клиентами бара, но я надеюсь, вы это понимаете. И еще одно. Дело в том, что я без разрешения воспользовался именем журнала «Сан». Наверное, вы знаете, у погибшей по имени Ёко Сибаяма есть сын Мамору. Я сегодня заходил к нему. И, чтобы разговорить его, назвался корреспондентом «Сан» Сатио Мацудой. Сначала я хотел представиться Юити Мацудой, но вы меня опередили.

Послышался смех. Я продолжил:

— Теперь просьба. Дело в том, что Ёко Сибаяма писала танка. Не могли бы вы опубликовать в следующем выпуске хотя бы одно ее стихотворение? Стихи сейчас находятся в полиции. У вас, Мацуда-сан, наверняка найдутся способы, как их оттуда вызволить.

— О чем вы?

Опустив подробности, связанные с Юкано Ямадзаки, я весьма осторожно передал фрагмент разговора с мальчиком. Мацуда засмеялся.

— Сама эта история — интересный материал для сюжета. Хорошо. Обещаю под свою ответственность. И главный редактор, и Мори непременно меня поддержат. Я собирался снова встретиться с Мамору Сибаямой, что ж, не буду разубеждать его в существовании корреспондента Сатио Мацуды. А какой вопрос?

— Расскажите мне, кто входит в верхушку клана Эгути.

Мацуде потребовалось некоторое время. Похоже, он искал тетрадку. Затем затараторил, будто читал по бумажке. Закончив, он спросил:

— Вам этого достаточно?

— Вполне. Спасибо.

— Но что вы задумали? Что собираетесь делать? Мы ничего не можем понять.

— Честно говоря, я и сам пока толком не знаю. Но в любом случае спасибо. Я вам очень признателен.

Я уже собрался было повесить трубку, когда Мацуда сказал:

— Послушайте, Симамура-сан. Вы не могли бы дать нам знать, когда собираетесь выбраться на свет?

— Непременно. Вы мне очень помогли. Но я предупрежу вас только в том случае, если действительно без проблем смогу туда выбраться.

Послышался смех.

— Желаю, чтобы у вас все получилось.

Я снова поблагодарил его и положил трубку. И в это мгновение у меня неожиданно возникла идея. Есть еще одно место, куда мне нужно наведаться.

До встречи с Асаи оставалось время, но я отправился в район Нингё-тё неподалеку от Хамамати. Усталость пробралась в каждую клетку тела. Всю вторую половину дня я провел за столом, названивая по телефону. Непривычное занятие. Как не устать. Видно, мало силенок у меня осталось. Энтузиазм иссяк раньше, чем я успел все сделать. За одним исключением. Я долго терпел — не пил виски. Срочно требовалось остановить дрожь в руках.

В метро было многолюдно. Еле развернул вечернюю газету. Мацуда сказал про завтрашнюю прессу, и сегодня действительно нигде не упоминалась фамилия Симамура. Все утренние газеты, чувствуя, что коллеги по перу оставили их в дураках, пытались наверстать упущенное, сообщая о взрывчатке и детонаторе. Штаб расследований был вынужден провести пресс-конференцию. В целом они признают реальную взаимосвязь. Но определенно сказать ничего не могут ввиду сильных сомнений. Вероятно, полицейские структуры будут осторожничать, пока все окончательно не раскроется.

Я рассеянно посмотрел на страницу событий в обществе и заметил крошечную статейку внизу, прямо над рекламой. «Бездомного с Синдзюку сбил насмерть автомобиль». В глаза бросилась фамилия бездомного. Ютака Тацумура, двадцать восемь лет. Коротенькая статейка. Разве у мира есть причины, чтобы интересоваться каким-то бродягой? Один из бомжей погиб в ДТП. Чего тут особенного? Тацу сбили около десяти утра. На улице Куякусё. Черный автомобиль на большой скорости скрылся в направлении улицы Сёкуан. Имя узнали из просроченного паспорта, помимо которого у него, как ни странно для бездомного, нашли несколько десятков тысяч иен наличными и немного однодолларовых бумажек. И все. Никакой другой информации. Ни фотографии, ничего. Разумеется, не сообщалось и о том, что сделают с его телом. Но по паспорту можно узнать, где он прописан. И тогда, наверное, кто-нибудь сообщит его семье. Только остались ли у него родители, беспокоящиеся о судьбе сына? Неизвестно. Информация уместилась в рамке в несколько сантиметров. Вся его жизнь. Занавес закрылся. Вот и для меня жизнь Тацу закончилась так нелепо.