Сказки для парочек - Стелла Даффи

Кушла и Дэвид встречаются в долгожданном соитии, они словно возвращаются домой. Не то, чтобы Кушла или ее брат не ведали прежде хорошего секса; мы знаем, что Кушла ведала, а кухарки и ливрейные лакеи во дворце непременно засвидетельствуют энергичность их совокуплений с принцем Дэвидом. Но это другое. Это — мудрый секс, который способна породить лишь генетическая связь, это секс далекой страны, которая на самом деле очень близка. Когда Кушла прижимает Дэвида к себе, его сердце ударяется и отскакивает от ее сердечного пространства — их тела не только впору друг другу, но и его сердце может биться за двоих. Сексуальное единение уникально и абсолютно нормально. Оно подобно тысячам других, и все же единственное в своем роде. Оно ординарно и экстраординарно, оно в едином вдохе. Кушла и Дэвид соединяются в совершенном забвении и полном сознании. Их слияние не запятнано запретом кровосмешения и тревогой о разнице в возрасте. Женщина на десять лет старше, мужчина — ее младший братик. Эти соображения не имеют значения перед лицом переполняющего их желания и высшей правильности их союза. Без брата Кушла — свирепа и опасна. Без сестры Дэвид — безволен и слаб. Вместе они — две подлинные версии единого целого. На пути ДНК встречается одна-единственная пуповина, серебряная, она спутывает сестру и брата на весь бессмертный век. Жаль, что у Платона не было сестры.

Их оргазм сотрясает башенные блоки и проходит полностью незамеченным. Он врывается в голоса и призраки викторианцев и не более занимателен, чем перепих юной соседки, согнувшейся перед тощим прыщавым парнем и крепко сомкнувшей губы, чтобы не разбудить спящую мать. Они кончают вместе не потому, что настроены друг на друга или искусны, но потому что у них нет выбора, потому что он ей как раз в пору, а она хочет его — вот и все объяснение.

Когда они закончили, Кушла усыпляет братика колыбельной. Колыбельной молодой, растущей любви, той песенкой, что пел им отец при рождении. Они спят два дня. В полусне принц передает матери церемониальную шкатулку с сердцем. Кладет в ее ладони, целует ее холодные пальцы. Мать принимает коробочку и отсылает его в детскую играть с сестрой. И наказывает больше никогда не баловаться со шкатулкой, полной драгоценностей. Этим украшениям цены нет, и они не для маленьких детей. Он это поймет на своей собственной коронации. Когда Кушла и Дэвид просыпаются, церемониальная шкатулка и сердце возвращены во дворец, а там, где кровь Кушлы впиталась в древесину, вырос розовый куст. Розы — крошечные бутоны, а шипы в шесть дюймов длиной. Кушла осторожно срезает один шип, когда ее брат ест тосты с мармеладом на кухне и не видит, чем она занимается. Она не сомневается, что длинный шип когда-нибудь окажется весьма кстати.

В отсветах розового сияния Лондон обоняет запах новых надежд. Новый год наступает, он принесет с собой празднование, и сожаление, и блаженную забывчивость. Новые листья и новый выбор. Простое решение назвать год другим именем заставляет людей верить, что это все изменит. Не меняет. Вечер четверга ничем не отличается от утра пятницы. Меняется лишь последняя цифра, а люди громко требуют новизны. Они слишком много съели и слишком много выпили, и сгодится любой предлог, чтобы начать все сначала. Кушла принимает душ, бреет ноги, моет голову, и пока она любовно отмывает свое самое собственное тело, Дэвид, посвистывая, снует по дому. Меняет простыни, готовит тосты, и снова и снова заходит в дышащую паром ванную, чтобы поцеловать сестру. Слушает Радио-4. На улице тепло, даже тает. Майкл Фиш приятно удивляется, комментируя в обеденном метеопрогнозе необычайную солнечность.

Фрэнсис и Филип убирают на кухне. Медленно смывают паштет и зимние фрукты со стен, убирают ножи и вилки в шкафчики и ящички. Отскребают засохшее яйцо с прохладных кафельной плитки. Они пристыжено хихикают. А потом начинают истерично хохотать. Они смеются над собственной глупостью и дурацкими желаниями. Фрэнсис тянется целительными руками к мужу, хочет обнять его. Хочет любить его. Филип с благодарностью падает в ее объятья. У них еще один день в запасе, чтобы побыть вдвоем, пока сын гостит у сестры Филипа. И они извлекут из этого дня максимум. Они любят друг друга и буду любить. Что бы ни случилось.

Джош и Мартин снова встречаются на нейтральной территории, чтобы обсудить свою жизнь. Они согласны, что они выше дрязг. Они могут через них переступить. И преступят. Мужчины покидают интернет-кафе и идут домой вместе. Мартин открывает дверь, Джош переносит любовника через порог. Они нежны и мягки друг с другом,и долго и медленно целуются на лестничной площадке, в холле, на лестнице. Мартин готовит ланч, Джош идет наверх, чтобы приняться за новую скульптуру. Это будет голова Мартина, и она будет прекрасной. Потом Мартин скрывается в своем кабинете, а Джош сооружает ужин при свечах. Мартин работает над новым романом. О духовном росте, вызванном страданием, и итоговом возврате к счастью. Они спят вместе и не мерзнут при открытых окнах зимней ночью.

Салли звонит Джонатану. Говорит, что, пожалуй, она передумала. Джонатан вне себя от радости, восторга, экстаза. Он мчится в квартирку, проезжая два раза на красный свет и трижды на радары дорожной полиции. Салли стоит большего, чем штрафы и аннулированные водительские права; Салли стоит больше, чем Джонатан может сосчитать. Они любят друг на друга на полу в гостиной. Потом смотрят видео и заказывают пиццу — с добавочной порцией грибов для Салли и двойным перцем для Джонатана. Они с радостью забирают свои половинки пицц у обрадованного хорошими чаевыми посыльного. Салли выбегает в магазин, пока Джонатан звонит в круглосуточную службу заказов авиабилетов и бронирует два места до Малаги туда и обратно. В Малаге они предполагали провести медовый месяц. В Малаге они распланируют всю оставшуюся жизнь. Салли довольна, что не выбросила подвенечное платье. Кроме того, во всем этом напряге она потеряла килограмм семь. Что может быть лучше? Полет первым классом назначен на послезавтра, и Джонатан даже осмеливается зарезервировать первоклассный номер в первоклассном отеле. Он изумляет самого себя, не говоря уж о Салли. Салли и ее будущий муж остаются в постели, пока не приходит пора спуститься в метро. Салли очень нравится секс. Джонатан удивлен ее дерзостью. Удивлен и впечатлен. В разлуке они оба многому научились. Салли сказала бы, что новый опыт стоил разлуки. Но пока не скажет. Она извлекает выгоды из виноватости Джонатана и пока не собирается снимать его с крючка.

Салли и Джонатан. Джон и Мартин. Фрэнсис и Филип. Три счастливые пары, три идеальных союза. Они счастливы, они любят, и все в порядке в этом мире.

Ага, точно. А вы думали, вам сказки рассказывают?

На следующее утро король и королева закатили королевский пир. Впервые за шестнадцать лет Его Величеству было позволено отступить от диеты для производства элитной спермы и съесть что-нибудь еще, кроме хлеба с медом. Они с женой наслаждались завтраком из яичницы с хрустящим беконом, поджаренным хлебом, колбасой из дикого вепря, свежими грибами, печеными помидорами; закусывали все это печенкой, почками и сердцем. Сердцем Кушлы. Оно отлично сочеталось с лесными грибами, собранными королевой ранним утром. Новый ребенок Оба кричал всю ночь, и родители почти не спали. Рассвет однако был прекрасен, а новость о прибытии шкатулки с сердцем столь приятна, что, как только первый луч солнца достиг далеких полей, Ее Величество вручила орущего младенца памперсной няньке и выскочила на выгон за конюшней поохотиться на грибы.