Мертвые души - Анжела Марсонс

Ким помолчала, вспоминая события четырехлетней давности, а потом продолжила:

– Когда я уехала в одиннадцать вечера, доктор Эй оставалась на месте. Я вернулась в семь утра, и нате вам – она все еще была возле тела, вместе со своим спальным мешком и фляжкой куриного бульона.

Казалось, этот рассказ не произвел на Тома никакого впечатления. Стоун покачала головой. Наверное, подумала она, такому сухарю, как он, трудно понять, что доктор Эй просто не могла оставить мальчика одного, живого или мертвого.

– Думаю, нам надо ехать прямо в участок, – тяжело вздохнула Ким. – Пенну и Гибсону будет слишком сложно в одиночку разыскать нужного нам человека среди всех темнокожих мужчин-«потеряшек» за последние тридцать лет.

Тревис согласно кивнул, но по пути к машине заглянул в приемное отделение. Его спутница поняла, в чем дело, и остановилась.

– Хочешь проведать его?

Трудно просто так взять и забыть человека, которому ты спас жизнь. И то, что этим дорожным происшествием занимаются другие люди, не поможет Тому быстро забыть лицо пострадавшего.

– Он в интенсивной терапии, – покачал головой Тревис. – На приборах жизнеобеспечения.

Ким кивнула, и они двинулись дальше.

– Знаешь, а я бы не удивилась, если б ты… – начала Стоун, но замолчала, услышав звонок телефона своего коллеги.

Некоторое время тот внимательно слушал, что ему говорили, а потом поставил ногу на бачок для мусора, ловко раскрыл свою кожаную папку и, придерживая ее одной рукой, стал записывать.

– Отличная работа, Пенн, – сказал детектив, заканчивая разговор. – Возвращаться не имеет смысла, – повернулся он к напарнице, стараясь скрыть чувство гордости. – Нашу первую жертву идентифицировали.

Стоун была под впечатлением. Наконец-то у жертвы появится имя!

18 октября 1989 года

Джейкоба Джеймса разбудило сопение, доносившееся из другого конца комнаты.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы, пробившись сквозь серую пелену, окутавшую его сознание, понять, что все это не ночной кошмар. Он все еще лежал голым, связанным и замерзшим в непроницаемо темной комнате.

Где-то справа от него раздавались всхлипывания.

В комнате вместе с ним был кто-то еще.

– Эй! – робко произнес Джейкоб.

В правом углу раздался удивленный вскрик. Он понял, что голос был женским, но не смог разобрать, была ли это взрослая женщина или девочка.

– Прошу вас, не бойтесь, – сказал он самым мягким голосом, на какой только был способен. Ему хотелось сразу же убедить эту женщину, что ей нечего его бояться.

– Х… хорошо, – робко ответила незнакомка.

– Как тебя зовут, детка? – спросил Джеймс.

– Д… Дебора, Дебора А… Абрамович, – последовал ответ.

Интересно, подумал Джейкоб, это от страха ее голос звучит так молодо? Хорошо бы…

– Сколько тебе лет, Дебора? – спросил он.

– С… семнадцать, – заикаясь, ответила девушка.

– Тебя тоже похитили? – уточнил мужчина.

– Н… наверное. Помню, как я вышла из…

– Школы? – подсказал Джейкоб.

– Нет-нет. Из синагоги. У меня был библиотечный день в колледже и… Боже… скажите же мне, что происходит! Умоляю вас… – По голосу Деборы было слышно, что она в панике.

– Меня зовут Джейкоб, – представился мужчина. – И меня тоже захватили. Не знаю, сколько я уже здесь. Тебе ничего не давали попить?

– Нет. Они вытащили меня из фургона и бросили сюда. Я не видела…

Значит, похитители не успели напичкать ее наркотиками.

– А по дороге ты была в сознании? – уточнил Джеймс. Самого его незнакомцы вырубили, а в девочке они, наверное, не видели никакой реальной угрозы.

– Д… да, – ответила Дебора.

Джейкоб подумал, сможет ли она сообщить ему хоть что-то, чтобы он смог понять, сколько времени здесь находится.

– Дебора, ты можешь сказать, во сколько тебя захватили? – спросил он.

– Я вышла из синагоги около двух. Прошу вас, скажите, что они собираются с нами делать?

Джеймс закрыл глаза и покачал головой. Он сам хотел бы это знать.

А знал он только одно – его захватили около шести вечера, так что с того момента прошло уже около двадцати четырех часов. Адажио уже наверняка беспокоится. Она, конечно, поднимет тревогу, но что она сможет рассказать? Дочь даже не знает, что он собирался купить рыбу с жареным картофелем…

Его сердце разрывалось от беспомощности.

– А ты не слышала, они ничего не говорили, пока ты была в фургоне? – осторожно продолжил Джеймс свои расспросы.

– Нет… хотя… нет, я слышала только слово «закуска», но они просто говорили о еде, – сказала девушка и заплакала. – Как бы я хотела знать, в чем я виновата… Зачем мы им нужны? – слышалось сквозь рыдания.

Джеймс очень хотел приблизиться к ней, но его собственная нагота не позволила ему обнять и успокоить девочку. В том, что он голым подвинется к этой испуганной бедняжке, было что-то непристойное.

По ее голосу он определил, что их разделяют около пятнадцати футов, и все-таки стал двигаться в ее сторону.

– Вытяни руку, – попросил Джейкоб.

Дебора подвинулась влево, и он протянул к ней свои связанные руки. В темноте он ощупал все кругом.

И вздрогнул, почувствовав в своих руках ее маленькую, мягкую ручку.

Адажио, его красавица Адажио…

Пока Джейкоб размышлял, увидит ли снова свою дочь, из угла глаза у него выкатилась слеза, покатившаяся вниз по щеке.

– Все хорошо, Дебора. Все будет в порядке… – успокаивающе произнес мужчина.

Джейкоб погладил руку девушки своим большим пальцем, как он проделывал это много раз со своей дочерью. Рыдания стали стихать.

Как же быстро установилась связь между ним и этой девушкой, которую он, скорее всего, никогда не видел! И все благодаря этим мерзавцам, которые хотели лишить их обоих жизни…

Так они и сидели в этой приязненной тишине, пока в замке не повернулся ключ.

– Джейкоб… – прошептала девочка. Это единственное слово говорило о том, что она в панике.

Пленник сжал ее руку и увидел, как в небольшом помещении зажглись два фонаря.

– Хватайте ее, – велел чей-то голос.