Уникальный экземпляр. Истории о том о сём - Том Хэнкс

— Угу, — буркнул старик.

— А с чего раскричалась?

Старик поморгал, уставясь на милую девушку:

— Захотели устроить спектакль.

— Допустим! — Она перевела дыхание, а потом сделала глубокий вдох и полный выдох — даже надула щеки. — Короче: сколько стоит эта красота из джунглей?

В мастерской наступила тишина. Старик в задумчивости приложил палец к губам, не зная, что сказать.

— Вам не такая нужна. — (Двухцветная "Ройял-сафари" перекочевала с прилавка на полку.) — Эту изготовили для юной девушки, первокурсницы университета, у которой ветер гулял в голове, — ей хотелось одного: поскорее найти мужчину своей мечты. Предполагалось, что на этой машинке она будет печатать рефераты по литературе.

Он снял с полки компактную машинку в корпусе цвета морской пены. Клавиши были на тон светлее.

— Вот эта, — старик вновь заправил два чистых листа, — изготовлена в Швейцарии. В свое время там производились не только ходики с кукушкой, шоколад и великолепные часы, но и лучшие в мире печатные машинки. Эту выпустили в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году. "Гермес — две тысячи". Само совершенство, непревзойденный шедевр, ничего лучше уже не создадут. Сказать, что это "мерседес-бенц" среди пишущих машинок, — значит незаслуженно переоценить "мерседес-бенц". Прошу. Давайте.

Зеленое механическое устройство сразу ее отпугнуло. Что, скажите на милость, можно доверить шестидесятилетнему чуду швейцарского происхождения? Где кататься на винтажном "бенце"?

— Шрифт называется "Эпока", — пояснил старик. — Полюбуйтесь: прямой, ровный. Как по линейке. Идеальная печать. Вот что значит швейцарцы. Видите отверстия в бумагонаправляющем механизме, по обеим сторонам вибратора?

Ах вот что такое вибратор…

— Глядите.

Старик достал из кармана шариковую ручку и вставил кончик стержня в одно из отверстий. Освободив каретку, он поводил валик вправо-влево, подчеркивая напечатанный девушкой текст.

— Для выделения смысла можно использовать чернила разных цветов. А вот тут, сзади, — вам видно? — есть регулятор. — Он указал на круглую ручку величиной не более наперстка, с мелкими насечками по краю. — С его помощью можно ослабить или затянуть клавишный механизм.

Она попробовала. Клавиши тут же заупрямились у нее под пальцами; пришлось бить посильнее.

— Когда требовалось сделать три-четыре экземпляра какого-нибудь письма через копирку, более тугая затяжка обеспечивала четкость печати вплоть до самой нижней страницы. — Он хмыкнул. — Швейцарцы любили документацию.

Поворот регулятора в обратную сторону — и клавиши запорхали с легкостью перышка.

— Бесшумная, кстати, — сказала она.

— Да, почти. — Старик показал ей, как легко устанавливаются поля нажатием рычажков по обеим сторонам каретки. Для установки табулятора достаточно было нажать "Таб.". — В год выпуска этого "Гермеса" мне исполнилось десять лет. Время над ним не властно.

— Над вами тоже, — сказала она.

Старик улыбнулся милой девушке:

— Он еще вашим детям послужит.

Ей понравилась эта мысль.

— А сколько стоит?

— Об этом потом, — сказал старик. — Я продам вам этот раритет с одним условием. Что вы будете им пользоваться.

— Не сочтите за грубость, — сказала она, — но это ежу понятно!

— Пусть эта машинка станет частью вашей жизни. Частью вашего дня. А не так, чтобы пару раз воспользоваться, а потом решить, что нужно место освободить на столе, убрать ее в футляр и задвинуть в чулан. Стоит раз так поступить — и вы, скорее всего, никогда больше не вернетесь к машинописи. — Во время этой тирады он открыл шкаф под выставкой старинных калькуляторов и теперь, как стало ясно, перебирал футляры. Наконец он вытащил нечто похожее на квадратный зеленый чемоданчик с откидным замком. — Вы бы стали покупать стереопроигрыватель, чтобы ни разу не поставить виниловый диск? Пишущая машинка не должна простаивать без дела. Равно как и парусник, который должен выходить в море. Как самолет, который должен летать. Что толку держать дома фортепиано, если на нем не играешь? Оно только собирает пыль, а твою жизнь музыкой не наполняет.

Он убрал "Гермес-2000" в зеленый футляр.

— Держите машинку на столе, пусть все время остается у вас перед глазами. Рядом положите пачку бумаги. Заправляйте всегда по два листа — берегите валик. Закажите для себя конверты, а также именную почтовую бумагу. Я вам дам пылезащитный чехол, бесплатно, только снимайте его, приходя домой, чтобы машинка всегда была наготове.

— Надо понимать, мы сейчас обсуждаем стоимость?

— Видимо, так.

— И сколько с меня?

— Эх, — протянул старик. — Машинкам этим нет цены. Последнюю я продал за три сотни. Но для милых девушек? Пятьдесят.

— Может, примете кое-что в обмен, с доплатой?

Она указала на игрушечную машинку. Начинался торг.

Старик глянул недобрым глазом:

— Напомните, какова ее цена?

— Пять долларов.

— Вас облапошили. — Он поджал губы. — Сорок пять. Если жена узнает, что я дал такую скидку, она со мной разведется.

— А мы никому не скажем.

Надо сказать, "Гермес-2000" оказался намного тяжелее игрушки. Зеленый футляр всю дорогу нещадно бил по ногам. Пришлось дважды останавливаться и опускать футляр на землю, но не потому, что ей требовался отдых, а потому, что сильно потела ладонь.

Придя домой, она, как обещала, выполнила все инструкции. Машинку цвета морской пены поставила на кухонный столик, а рядом положила стопку бумаги для принтера.

На ужин она сделала два тоста с авокадо и нарезала ломтиками грушу. Выбрала на айфоне "iTunes", нажала "play", опустила телефон в пустую кофейную кружку, служившую усилителем, а сама под старые песни Джони Митчелл и новые песни Адели смаковала приготовленную еду.

Потом вытерла руки от крошек и, радуясь приобретению лучшей печатной машинки, спустившейся с альпийских склонов, заправила два листа, чтобы приступить к печати.