Пастыри чудовищ. Книга 2 - Елена Владимировна Кисель

торчал у входа в подвал и делил своё внимание между устранителем и травницей. На случай, если вдруг потребуется помощь.

— Останови-и-и-ить! — завывали Линешенты, выползая из тайных ходов, выскакивая из коридоров (да сколько их тут?!). Глава Рода (получил по челюсти от Нэйша), две сестрицы в кружеве сорочек (достались Аманде), их мужья, средний брат…

Дети. С остекленевшими глазами и оскаленными лицами. Выстанывающие всё то же слово тонкими голосками. Не желающие падать от снотворного, через силу приподнимающиеся — и ползущие. Пара мальчишек-подростков, потом визжащая девчонка, потом совсем маленький мальчик, лет семи…

Ещё один портрет за спиной Аманды треснул и слетел на пол с оплавленной дырой на месте геральдиона. В дыру неспешно проплыл настоящий геральдион. Белый и пушистый, с лёгкой фиолетовой подсветкой вокруг шёрстки.

Орэйг Первый и Единственный, самолично.

Тварь оказалась между Амандой и выходом в коридоры, и травница начала медленно отступать к середине галереи, в мою сторону. Фамильяр плыл следом — футах в четырёх над полом, не перебирая короткими лапками. Фиолетовые глазки сияли мёртво.

Две склянки с зельями, которые нойя послала в его сторону, он проигнорировал. Сферу временной защиты с амулета проплыл насквозь.

Остановился посреди правой части галереи, будто ощутив что-то. И взмахнул лапкой, словно копался в лоточке.

Треск ткани и звук вспарываемого по-живому паркета. Ковёр на полу разошёлся, дубовые плашки вздыбились и раскололись, обнажая каменную основу. Фамильяр взмахнул лапой ещё раз. И ещё раз — и паркет трескался и взламывался, горел и плавился, и по каменному полу пролегали глубокие, взрезанные полосы.

Тварь пыталась пробиться внутрь Ритуального зала напрямик — через потолок. Нетерпеливо визжа, купаясь в фиолетовом сиянии, которое становилось всё ярче и начинало отдавать магическим яростным жаром. Ковёр уже занялся, и начали трескаться и оплавляться портреты по стенам.

— Оста… новить… оста…новить… — твердили слитным хором Линешенты — которые уже лежали, но пока ещё не могли говорить. А тварь всё взмахивала лапами, взрезая камень, прорывалась вперёд нетерпеливо, будто шнырок, который пытается добраться до закопанного лакомства…

Фамильяр остановился. Видно, до него дошло, что через пол не пройти.

Медленно двинулся по галерее. Глазницы, в которых плескалась фиолетовая энергия, были уставлены на травницу… и дальше — на меня.

Тварь явно намеревалась проплыть сквозь нас, как сквозь защитную сферу.

Нэйш бы слишком занят с последней парой наёмников, которые не подпускали близко и лупили магией с дистанции. Из тайного выхода выползал ещё какой-то Линешент — плевать, какого возраста и какой магии.

Решение пришло мгновенно.

Я прыгнул вперёд, обхватил нойя руками и скатился вместе с ней вниз по ступенькам.

ЯНИСТ ОЛКЕСТ

Нестерпимо ломит виски от сгущенной, недоброй магии, ноги в одолженных ботинках промокли — здесь повсюду вода на полу. Но я этого не замечаю, потому что нужно не сбиться, не сбиться, не сбиться, нужно читать, а книга дрожит в пальцах, и голос норовит дать петуха, как же ты жалок, Рыцарь Морковка, давай же, соберись…

Я читаю тягучие, напевные строки на тайножреческом. Выливая через себя их смыслы в комнату, полную тенями и запахом болотной воды. Именую Орэйга Первого, фамильяра рода сего — и обращаюсь к нему (Единый, как дрожит голос!), и призываю богов, в которых не верю — Стрелка и Перекрестницу — помочь в свершении обряда от имени Деймока, Главы Рода Линешент.

Учитель Найго, который и обучал меня жреческой тайнописи — говорил, что вера важнее всего. А я верю разве что в то, что я непременно прочитаю или сделаю что-то не так.

Когда над нами эхом отдаётся сперва пронзительный крик, а потом полные ненависти и ужаса голоса, во мне что-то обрывается. Горло сжимается, голос гаснет.

Деймок Линешент, новый Глава Рода, вздрагивает, но не убирает ладонь с алтаря. Испуганно поднимает голову, вслушиваясь в крики и топот сверху. Соора громко всхлипывает. Арделл оборачивается от двери.

— Не молчите, у нас мало времени. Господин Олкест! Ведите обряд!

Спохватываюсь и ищу глазами фразу, на которой я прервался — но тут над нами начинает звучать отдалённое «Останови-и-и-и-ить… станови-и-и-ить…»

А потом Джиорел Линешент делает шаг вперёд, и глаза его стекленеют.

— Ос-та-но-вить, — хрипит он с окостеневшим, неподвижным лицом. Вскидывает ладонь — и Печать Ветра оказывается наведённой прямо на меня.

Мелони прыгает на него сзади, обхватывает за шею, и удар магии воздуха раскалывает один из хрустальных светильников по стенам. Джиорел сопротивляется отчаянно, сбрасывает Мелони в воду и поднимает ладонь, чтобы нанести удар магией.

— Оста-но-ви-ть…

Мелони из положения лёжа бьёт аристократа под колено, изворачивается змеёй и придавливает к полу. Они возятся в воде, и я невольно делаю рывок — к ним, помочь…

— Стоять!!! — рык Арделл пригвождает меня к месту. Варгиня захлёстывает кнутом ладонь Джиорела с Печатью. — Мел, не бить! У него жена на Полном Брачном! Лови, вяжи его! — и перекидывает ей кнутовище.

— Он… он кричит… — шепчет Деймок, почти что падая у алтаря. Губы у него совсем белые. — Там, внутри меня. Он хочет, чтобы я остановил… вас остановил…

— Соора! — Арделл хватает за плечи горничную, толкает к алтарю. — Будьте с сыном, поддержите его! Деймок, ты Глава Рода, он не сможет взять тебя под контроль. Не слушай его! Олкест, вы там заснули, что ли? Что надо делать? Ну?

Надо… читать, не отвлекаться, не слушать. Я пытаюсь, правда пытаюсь. Стиснуть пальцы, и уйти в пение древних символов, ощущать сердцем каждую фразу и каждое слово… Хотя в душе я проклинаю этот обряд за его длину. Проклинаю тех, кто создал его с такими пышными формулами и записал так, что его едва ли можно произнести (И это как читается: «эннелиол» или «инналиол»?). Вытискиваю, выдавливаю из пересохшего горла не торжественный, не властный напев. И чувствую, что слова не обретают смысла, не достигают разума.

«…а ты, Зверь Рода, да будешь волею Главы славных Линешентов из первого круга из рода исторгнут и извержен, и наша кровь ныне — не твоя кровь, магия же нынче наша — не магия тебе…»

По Ритуальному Залу гуляют волны — это Джиорел Линешент всё бьёт и бьёт магией Ветра, прямо в воду. Мелони сидит на нём верхом, отплёвываясь и держа кнутовище. Кнут обмотан у нашего союзника вокруг шеи — но тот через силу выталкивает из себя магию.

Страницы мокры, лицо всё в брызгах воды. Губы дрожат. Мальчик скорчился над алтарём, его мать обхватывает его за плечи, уговаривает потерпеть…

А там, наверху, творится безумие: шаги, и вопли, и проклятия, и звуки боя, чей-то визг, какие-то удары…