Пастыри чудовищ. Книга 2 - Елена Владимировна Кисель

не твой род! — выкрикивает вслед за Гриз новый Глава Дома Линешент. У него дрожат губы, но в глазах теперь — всё та же вера…

В то, что всё кончится правильно.

Буквы на листе, выписанные почерком Яниста Олкеста, расплываются от водных брызг, но они уже не нужны: Гриз читала, она помнит, осталось немного…

— …и свидетельство этому — алтарь моего рода, и мой перстень, мой Дар и моя Печать.

Два голоса идут за ней — слово в слово. Наперекор возмущённым и жалобным, прощальным воплям в коридоре.

Потом обрушивается тишина. Хрустальные светильники по стенам покрываются сеточкой трещин, но пламя в них возвращает цвет.

Вовне, больше нет ни жара, ни сияния. Ни воплей.

Деймок Линешент убирает руку с алтаря, пошатнувшись. Зелья перестают действовать, а он всё-таки ещё слаб.

— Это… всё теперь уже кончилось, да? Мы его изгнали? Ох, матушка!

Гриз вместе с ним наклоняется над Соорой. Пустяки: обморок от испуга, шишка на затылке. Где-то в сумке на боку рядом с укрепляющим зельем — флакончик со струёй гарпии, сунуть под нос…

— Господин Олкест, как там ваша голова?

— М-м-м, — невнятно доносится от колонны. — Полна… всяких мыслей. О причинах, почему фамильяров всё-таки запретили. Мелони, ты в порядке?

Презрительное фырканье подтверждает, что да.

— Что это со мной, — с трудом выговаривает очнувшийся Джиорел Линешент. — И кто на мне сидит?

Мел подскакивает, осторожно разматывает кнут из кожи скортокса, которым обмотан Джиорел.

— Орэйг, видно, всех Линешентов под контроль загрёб. Эй, Принцесска! Ты такое про фамильяров читал?

— Не довелось, — признаётся Янист и поднимается, опираясь на колонну. Трогает шишку на лбу. — Ой… это, наверное, был какой-то неправильный фамильяр. Впрочем, у магических перерожденцев могут быть… разные возможности защищать себя. Механизмы защиты в таких случаях…

— Я что, пытался на вас напасть? — хрипло недоумевает Джиорел, пока Гриз отпаивает его укрепляющим и бодрящим. — Приношу извинения… Гриз, как по-вашему, что нам теперь следует предпринять?

— По-моему, — весело отвечает Гриз. — Нам надо отсюда убраться как можно скорее. Что-то мне подсказывает, что ваши родственники за такое нам спасибо не скажут.

ЛАЙЛ ГРОСКИ

— Очаровательно, — пропел над ухом голос нойя.

Виски и щёки щекотали тугие локоны с ароматом ванили и перца. Нос утыкался во что-то мягкое и тёплое: приоткрыв глаза, я убедился, что это подключичная впадинка травницы.

Губам и подбородку досталось даже более занимательное соседство.

А в коридоре позади стояла жутковатая тишь. Непривычная. Без воплей, взвизгов и скрежета невидимых когтей о камень.

— Это было… так самоотверженно, — невозмутимо журчала Аманда над ухом. — И так волнительно, золотенький.

Она подождала, пока я отклеюсь от неё и попробую соорудить виноватую мину (мечтательность всё отчаянно портила). И добавила, глядя поверх моей головы:

— Ах да, Рихард, и тебе тоже спасибо.

Нэйш едва слышно выдохнул где-то сверху — и стальные обручи с плеч исчезли.

Все шуточки о внезапной тяге Нэйша к обнимашкам и новых уровнях отношений разлетелись в панике, стоило мне развернуться и глянуть на устранителя.

Идеальной красоты статуи как не бывало: лицо Нэйша было попросту страшным. Застывшее в маске напряжения, какое-то потемневшее, будто обожженное, со вздувшимися на лбу и висках венами, сжатым в узкую полоску ртом. «Клык» стоял, прислонившись плечом к стене, и взгляд у него был — даже в полутьме различалось — остекленевшим. Настолько, что мне показалось: сейчас он либо упадёт, либо кого-нибудь прикончит.

Да он же того и гляди в судорогах свалится от такого перенапряжения: сперва бой, потом закрыл Даром троих вместо одного…

— Эй? — устранитель никак не показал, что слышит, а хватать его за рукав мне казалось крайне нехорошей идеей. — Эй, послушай, ты, кажись, выложился на полную… так что тебе надо бы присесть, а? Дышать можешь? Воды или укрепляющего…

«Клык» моргнул. Лёгким толчком отделился от стены и, пару раз дёрнув углом рта, сумел-таки выжать ухмылку.

— Спасибо за заботу. Лайл. Я в норме.

— А я — королева Ракканта, — грызун внутри с какой-то стати вопил, что нужно бежать, бежать было некуда, так что я частил и частил бешеной скороговоркой. — Слушай, я не умаляю твоей героичности, но если ты ляжешь и помрёшь — Арделл на меня повесит поиск нового устранителя, не говоря уж о том, сколько человек в питомнике обрадуются и напьются… Эта тварь только что камни плавила, так что тебе не помешала бы подзарядочка в виде пары-тройки зелий, а?

Нэйш качнулся вперёд — и я попятился. Судорога, пробежавшая по классической физиономии, показалась очень уж пугающей.

— Действительно, — прошелестел устранитель. — Небольшая подзарядка не помешала бы.

После чего развернулся и стремительно прошествовал к лестнице. Его качнуло при подъеме, но двигался «клык» очень даже быстро… лихорадочно как-то даже быстро. Как уж точно не ходят после громадного выброса магии с Печати, уж я-то знаю симптомы магического истощения.

— Это вообще нормально? — вполголоса осведомился я, глядя Нэйшу вслед. — В смысле… он разве после такого не должен сползать по стеночке и хлебать укрепляющее пинтами?

Аманда, разглаживающая своё платье, чуть пожала плечами.

— Это Рихард, сладенький. Не пытайся понять. Ох, наверное, нужно узнать, как там Гриз и остальные?

Арделл, Мел, рыжее несчастье Олкест и всякие прочие Линешенты чувствовали себя неплохо: мы удостоверились в это, когда пролезли в выломанные двери. Правда, Джиорелу нужна была помощь после парализации кнутом, но за это тут же взялась Аманда.

— Погляжу, как там наверху, — предложил я, удостоверившись, что помощь не нужна. — Пути отхода… всякое такое.

Очень может быть — я даже хотел бы увидеть Нэйша, отключившегося в портретной галерее. Посреди тех, кого он же сам и вырубил. Несмотря на то, что «клык», вроде как, сегодня самую малость помог нам с травницей выжить.

Но это обозначало бы, что он… не знаю, хоть в чём-то человек. И убавляло бы количество нехороших вопросов.

В галерее Нэйша не оказалось. Линешенты, их слуги и наёмники лежали так, как мы их оставили: кто-то в отключке, кто-то скрюченный от боли, кто под воздействием снотворного или амулетов Аманды… Отдельные личности начинали постанывать и поругиваться сквозь зубы.

Громче всех стонал наёмник, из-под плеча у которого растекалась лужа крови. В плече зияло аккуратненькое отверстие. Сделанное узким клинком — охотничьего ножа или… другого инструмента.

— Ты же не доставал дарт, — пробормотал я, глядя на пол галереи.

Кое-где на ковре можно было рассмотреть кровавые следы человека, который направлялся к выходу из замка.

Крыса внутри нехорошо оскалила резцы: она не любила тайн и неизвестности.

ЯНИСТ ОЛКЕСТ

— «Досточтимая госпожа Арделл!»

Я не могу сдержать