Творцы совпадений - Йоав Блум

Гай быстро свернул направо.

Вот, он вернулся.

Он. Не его физическое воплощение, не его должность, не его бездумные поступки. Он. Он снова в деле.

Он остановит автобус здесь, сразу за следующим поворотом, за три улицы до того места, где огромная махина должна сбить Михаэля. Он порушит все временны́е расчеты Пьера и организует новое совпадение, которое вернет Альберто туда, где он хочет быть, при этом никого не убив. Гай точно на это способен.

Мысленным взором он видел то место, где сейчас находится автобус. Он должен ехать по чуть более длинному маршруту, чем тот, по которому бежал Гай. Гай уже знал наизусть маршруты всех автобусов города, и этот делает немалый крюк.

И вот когда он добежал до нужной улицы, то заметил, насколько он не в форме. К такой пробежке он был не готов. Вот он прыгает под колеса автобуса, который приезжает ровно по плану, вот машет руками и пытается закричать: «Стой!», но понимает, что запыхался так, что крика почти не слышно.

Вот автобус не замедляет хода, и беглый взгляд в кабину говорит Гаю, что водитель вообще не смотрит на дорогу. Вместо этого он развернулся к кому-то, кто сидит сзади и как раз спросил что-то секунду назад.

И вот небольшой, короткий всплеск ужаса, прокатившийся через все его нутро, когда Гай понял, кто этот человек. Который вообще не смотрит на водителя, он задал вопрос совсем не для того, чтобы получить ответ, он глядит вперед, смотрит прямо ему в глаза, пока автобус мчится и с силой врезается в Гая.

Информация о полетах высвечивалась на электронном табло.

Три рейса должны вылететь в ближайшие минуты, но Гай, как ни пытался, не мог понять, что там написано и куда они летят.

Он сидел на металлической скамье в центре зала в аэропорту. Он был уверен, что он здесь не один. Ведь он слышит гул толпы и видит отдельных людей, проходящих слева и справа от него. И все-таки что-то внутри него говорило ему, что это только часть декораций, а на самом деле он тут один.

Всякий раз, когда он пытался представить смерть, он никогда не воображал магазины дьюти-фри, но, видимо, реальность отличается от фантазий.

Напротив, на другом конце зала, он увидел ряд стоек регистрации. Все пустовали, кроме одной. Пухлый лысеющий стюард с головой, немного поблескивавшей от неонового света, сидел, жевал карандаш и, по всей видимости, решал кроссворд. Вокруг сновали люди, неся в руках нечто, что представляешь себе под названием «чемодан», но никто не подходил к стойке регистрации. Пухлый стюард сидел себе и решал свои задачки.

Гай осмотрел себя. Нет, он не выглядел особенно помятым. Он вроде бы цел и невредим. Видимо, разбитое тело осталось там, на улице. А это нормально, что он чувствует такое равнодушие к происходящему?

И почему аэропорт, черт побери? Странно, он всегда думал, что, когда все заканчивается, находишь ответы на экзистенциальные вопросы, а не задаешься новыми. Видимо, жизнь полна сюрпризов. И смерть тоже. Около его ноги стоял маленький коричневый чемодан. Гай поднял его, чтобы прикинуть, сколько он весит, и весьма удивился, обнаружив, что вес постоянно меняется, и чемодан то легкий, то тяжелый. Он положил его на колени и открыл.

Внутри была его жизнь.

В чемодан поместилось гораздо больше, чем могло поместиться на первый взгляд. Гай копался в нем и вдруг заметил, что его рука уже до плеча опущена внутрь. Проблема с законами физики, подумал он, но какая разница… Он порылся немного и извлек из недр чемодана вещи, письма, образы и быстро просмотрел их…

Лицо первого ребенка, который его вообразил; вкус любимого сырного пирога; первый раз, когда он заснул, поняв, что, вообще-то, есть такая возможность; отрывистый и раздражающий смех Арика; шорох листьев под ногами; острая боль, когда потянешь мышцу; лицо Среднего Джона, смотрящее на него из зеркала и постепенно трансформирующееся; смех Кассандры.

Он еще порылся в чемодане. Если здесь вся его жизнь, то и тот момент должен быть. Где он?

Он обнаружил его в углу, лежащим под первой утренней пробежкой. Круглое и блестящее воспоминание. Он посмотрел его на свет.

Зима, снежная буря, пронизывающий холод. Он стоит на краю мощной голой скалы где-то в ледяной пустыне. Ничего не видно дальше вытянутой руки. Кончики пальцев немеют, ботинки у него недостаточно теплые. Позади он мог слышать черную стаю волков, которые рычали на них двоих. Кассандра стоит в полуметре от него, но он почти не видит ее. Скала начинает шататься, и он слышит, как она говорит: «Хорошо, я готова вернуться».

Он воображал ее, а она – его, и они снова в парке, и она говорит ту самую фразу.

Он немного поворачивает на свету это воспоминание, чтобы прочувствовать до конца во всей его чистоте.

– Видно, правду говорят. Когда рядом правильный человек, тебе везде хорошо.

Он снова сидел и изучал воспоминания, из которых состояла его жизнь, пока внезапно не заметил, что вокруг происходит что-то странное. Подняв голову, он понял причину. Он был один. Мертвая тишина окутала пустой аэропорт, и единственным движением было качание головы стюарда, который сидел в противоположном конце зала. Он вернул на место все, что вынул из чемодана, и закрыл его. Настало время выяснить, что тут происходит.

– Одну секунду, – сказал стюард, когда Гай возник перед ним и поставил чемодан между ног.

Стюард продолжал жевать карандаш, все еще не поднимая глаз на Гая.

– Вы не могли бы мне помочь? – спросил он. – Что я должен вам дать? Семь букв, первая «К».

– Простите? – сказал Гай.

– Я должен дать вам что-то. – Стюард почесал голову. – Но я не очень хорошо помню подобные вещи, пока не настает их время. Трудно планировать что-то наперед, если ты всего лишь концепт. Трудно мыслить дальше, чем «сейчас», – сказал он.

– Вы всего лишь концепт? – спросил Гай.

– Конечно, – ответил стюард. – Вы же не думаете всерьез, что смерть – это аэропорт, правда? Я – то, что вы сейчас создали.

– Ого, – сказал Гай, глядя на него сверху вниз.

– Да уж, ого. Все так говорят. Каждый раз, – сказал стюард. – Приходится заново объяснять.

– Я подозреваю, что умер в первый раз, – сказал Гай. – Мне вы еще ничего не объясняли.

– Нет, не вам, – сказал стюард, – а всем, кто тут проходит. К тому же вы не совсем умерли.

– Нет?

– Нет. По крайней мере, пока не сядете на рейс. Официально вы еще не умерли.

– У всего в мире есть процедура? – вслух подумал Гай.

– Вы так говорите, будто это что-то плохое, – сказал стюард и добавил: – Конверт.

– Простите? – сказал Гай.

– Семь букв, начинается на «К». Конверт. Я вспомнил, – сказал стюард и протянул ему продолговатый белый конверт. – Видимо, сейчас мне нужно отдать это вам.