Проект особого значения. Версия 20.23 - Андрей Леонидович Зорин

кот, впрочем, неотличимый от реального, появился из-за спины и сделал несколько диких скачков по клети. Но в его, казалось бы, хаотичном движении глаза Злобина уловили странную закономерность. Сашка подобрался и бросил взгляд за спину. Призраки по-прежнему напирали, толкались, корчились, словно упорно пытались отвлечь человека от надвигающейся темной материи. Однако все они почему-то избегали пространства по правую Сашкину руку, сосредоточившись слева. Злобин не заметил бы этого, если бы не четырехлапый фантом. Тот тоже избегал пространства, лежащего чуть спереди и справа. Вероятно, оно обладало каким-то запретом, табу, не сулящим воинству Эха ничего хорошего.

А что там, справа? Рычаг с синим кружком и накарябанной краской надписью «ном. 2». Напрягая последние силы сквозь накатывающую дурноту и головокружение, Саня плотно обхватил его ладонью. И, выдавив усмешку, взглянул на черную массу.

Та разом отрастила несколько голов, все как одна вызывающих в памяти лишь боль. И слитным многоголосием произнесла:

– Представляешь, какова будет цена ошибки? Ты уже столько раз заставлял людей страдать. Одумайся! Каково будет с жить еще и с этим?! – блестящие щупальца обхватили входной проем клети, и смолянистая туша медленно потянулась внутрь. – ЕСЛИ ТЫ ОШИБСЯ? – голоса ударили в голову как тяжелые чугунные колокола. – ЕСЛИ…

– Баста, карапузики! Поезд дальше не идет. Конечная, – просипел Сашка, бросая рычаг в нижнее положение.

Субстанция рванулась вперед, выдавливая из кабины свободное пространство, облепливая, давя и поглощая в себя человека. Но стук ребристой рукоятки об ограничитель стал первым аккордом запущенной Злобиным очистительной симфонии.

Александр уже не слышал, как вокруг накопителя загудел магнитный контур. Мягкий свет залил гигантский корпус изнутри, пробежал снизу вверх и обратно, будто лампа сканера по листу писчей бумаги. Затем на короткий миг вспыхнула яркая белая вспышка, и все закончилось. Накопитель превратился в кусок очень большого, но совершенно мертвого железа.

Автоматика лаборатории начала просыпаться от сна. Щелкнул магнитный замок, настежь распахивая входную дверь. Под потолком включились климатронные установки, в помещение хлынул кислород.

В дверь, мешая друг другу, влетели Воронцов и Казанцева.

– Саня! – их взгляды сошлись на забитой темной коркой клети.

К ней от накопителя вела длинная дорожка засохшей грязи. Лешка осторожно пихнул ее ногой, и та осыпалась пылью. Никаких следов фантомов в помещении больше не было.

Даша обошла клеть вокруг и тихо спросила:

– Как ты думаешь, он… там?

– Боюсь, что да, – настороженно ответил Рыжий. – А вот жив ли? За черной дрянью не видно.

– Надо разгрести и посмотреть! – решительно сказала девушка, оглядываясь в поисках какого-нибудь инструмента. – Или нам нельзя это трогать? Вдруг мы можем ему навредить?

– Погоди! Слышишь? – Воронцов замер. – Вроде скребется что-то! А ну-ка!

Инженер подхватил стул и легонько стукнул ножкой по застывшей темной массе. Раздался треск, побежали трещины, и здоровый кусок черного шлака рассыпался мелкой крупой. Рыжий стукнул еще дважды, прежде чем из клети, чихая и фыркая, на пол выпрыгнул Маркиз. Даша подхватила кота на руки, и тот, благосклонно мяукнув, принялся вылизывать свою шерсть. На вызволение Злобина ушло добрых десять минут.

– Пульс есть, дыхание нормальное, – сообщил Леха, пристраивая под голову приятеля свернутый лабораторный халат. – Но скорую все равно надо вызвать. И руководству наконец сообщить. Что-то мне подсказывает, связь теперь есть.

Сашка приходил в себя долго. Процесс ускорил Маркиз. Едва он обработал шершавым, словно наждачка, языком Санино лицо, тот распахнул глаза.

– Все закончилось? – выдавил он, увидев лица друзей.

– Похоже на то, – Леха присел рядом. – Накопитель мертв, фантомы пропали, а черная жижа усохла. Ну и, если тебе интересно, телепорты больше не работают.

– Не самое худшее из зол, – откашливая черную пыль, принял сидячее положение Злобин.

– Да, Саш, наверное, – грустно сказала Казанцева, с сочувствием и жалостью посматривая на героя. – Есть еще кое-что касающееся тебя лично. Даже не знаю, как тебе сказать.

– О чем ты? – удивился Злобин.

– Покажи ему, – сказал Воронцов.

Даша протянула карманное зеркальце. Сашка взял его и посмотрел на свое отражение. Волосы на голове серебрились инеем. За тот миг, что на него навалилась черная масса, он поседел как старик.

– Йошкин кот… – тихо выдал Александр, ощупывая голову. – Вот это сувенир на память.

– Ты помнишь, что с тобой произошло? – тотчас сунулся к нему Лешка. – Давай в подробностях!

– Долго рассказывать. Хотя времени, как я понимаю, прошло всего ничего. Скажу только, что такой тоски, боли, страха и обиды я никогда не испытывал. Разом навалилось все, что только было дурного в моей жизни. Думал, сердце остановится.

– Выходит, изобретением телепорта мы проложили дорожку тому, что питается нашими негативными эмоциями, – с горечью сказала Даша. – И оно крепло на них, как на дрожжах. Знала бы заранее, никогда бы этим заниматься не стала. И вам бы не позволила!

– «Говорил один рабочий: знал бы прикуп, жил бы в Сочи», – вставил свои пять копеек Леха. – Слушайте, а может, и вправду плюнуть на все? Как объяснимся с начальством, так возьмем отпуск, сядем в тачку и махнем на юга? У меня права есть.

– Чувствую, объяснения нам предстоят тяжелые, – мрачно ответила Дарья. – Как бы вместо юга мы на Дальнем Севере не оказались.

– Думаешь, мы плохие инженеры? – задумался Сашка. – Ведь так напортачили! Страшно представить, что бы стряслось, не останови мы вовремя этот процесс.

– Эй! Почему это плохие? Опять хандра напала? На-ка вот, сладкого поешь, – Рыжий протянул Сашке остаток припрятанной шоколадки. – Нормальные мы инженеры. Я бы даже сказал, хорошие! Просто, понимаешь, мы и человечество в целом оказались к таким открытиям не готовы. Поспешили. Но хорош не тот, кто никогда не ошибается, а тот, кто после ошибки находит в себе силы признать ее и идет дальше.

– Как это ни удивительно, но в кои-то веки я согласна с Лешкой, – кивнула Даша. – Знаешь, Сань, мало быть талантливым инженером. Нужно еще и человеком быть хорошим. У тебя получилось, ты это доказал.

– Да что я такого сделал-то? – спросил Саня. – Рычаг дернул?

– Ты пожертвовал собой. Но победил, одолев свои боли и страхи. Те, что все это время тенями бродили в сознании. Не поддался им и спас не только себя, но и всех нас.

– Ладно, не перехвалите. А то загоржусь, – Сашка встал на ноги и отряхнулся. – Впрочем, кажется, сейчас на всех нас прольется холодный душ. Слышите?

На улице вовсю завывала сирена. К ней присоединился тревожный вой охранной системы. Пока еще вдалеке, но уже отчетливо гремел по коридору топот множества ног.

– Наверное, охрана очнулась. Или медики наконец приехали. А скорее, все сразу, – догадался Леха.

– Ну что ж, тогда как и раньше: беды и победы, все поровну? Будем сообща отдуваться, – Сашка со