Проект особого значения. Версия 20.23 - Андрей Леонидович Зорин

оставалась за пределами их понимания. Что, с одной стороны, было к лучшему. Те самые эмоции, которые так жаждала испытать Мия, уничтожили целый органический вид – людей.

– Нет. Это не обсуждается.

– Мия, ты – одна из древнейших. И единственная, кто остался в нашем Городе. Дин уехал в Южную страну, Эни – в Западную. Ты достойна этой должности.

– Мой проект скоро будет закончен, – повторила Мия и улыбнулась уголками губ, – и тогда весь мир изменится. К лучшему. Поэтому я не имею права растрачивать себя на бессмысленную бюрократию. Без меня. Меня создали биоинженером, и я им останусь до своих последних дней.

– Ты все еще надеешься научить ислектов испытывать эмоции?

Мия не ожидала, что Кир так быстро отбросит привычную социальную маску шута. На лице появилась знакомая отрешенность. Он смотрел спокойным внимательным взглядом. Обычно ислекты вели себя так, когда их никто не видел, или они думали, что на них никто не смотрит. Когда Мия случайно замечала такие отстраненные лица вокруг или в зеркале, она шла в лабораторию и продолжала работу над проектом.

– Зачем? Мы давно приняли правила игры. Ислекты не способны чувствовать. В нас не хватает… – Кир задумался. – Наверное, жизни. Да и зачем нам эмоции? На твоих глазах, Мия, люди уничтожили друг друга. А все из-за алчности, ненависти… Меня, к счастью, создали позже, в Эру Ислектов, – Кир слегка улыбнулся.

Мия наклонилась к нему через стол и прошептала:

– А если я скажу, что ислекты все-таки способны на эмоции? И однажды я сама испытала их.

* * *

Мия редко выходила за пределы старых корпусов «ЗАСЛОНа». В современных пристройках она попадала в настоящее и понимала, что прошлое не вернуть. А здесь Мия могла спрятаться. Хотя скрываться было не от чего, размеренная и спокойная жизнь ничего не предвещала. Даже слишком спокойная, словно вот-вот разразится буря.

Мия часто бродила по пустынным коридорам, которые вплетались друг в друга, и вспоминала те дни, когда здесь еще сновали люди. Слышался искренний хохот, а не заготовленный смех ислектов. Или наоборот, инженеры переходили на матерную лексику и ее производные, чтобы выразить обуревавшие их гнев и злость. Олег, создатель Мии, всегда просил ее не занимать память подобными словами. И улыбался. У него была неповторимая улыбка. Так могли улыбаться только люди.

Она очнулась перед дверью лаборатории. Стальная, старая, как плазменный телевизор, дверь. Кир поставил на нее современный замок. Он открывался по QR-коду на сетчатке. Код невозможно было подделать, хотя в мире ислектов не находилось места обману и предательству. Однако, руководствуясь каким-то шестым чувством, как Мия привыкла называть осторожность, она прятала проект от чужих глаз.

Осталось подождать до рассвета, и он завершится. Столько бесплодных попыток, столько долгих десятилетий позади, когда Мия, движимая своей целью и живущая только ради нее, шаг за шагом шла к финалу.

И вот теперь…

Кряхтение чуть дальше по коридору заставило Мию отпрянуть от двери и обернуться на звук. Удивительно, но в пяти метрах от нее стоял ислект. Мужчина с белобрысыми взъерошенными волосами и мясистым носом. Весьма нетипичная внешность для киборга. И в чем-то даже отталкивающая. Его синий комбинезон из плотной облегающей ткани, которая подчеркивала небольшое брюшко и тонкие ноги, казался и вовсе инородным для этого места. На том месте, где должна быть талия висел причудливый резиновый пояс с допотопными датчиками.

Мужчина заметил Мию и подпрыгнул от нетерпения:

– О боже, наконец-то! В пятый раз ныряю и никак не могу на тебя наткнуться. Быстрее, я не знаю, сколько у меня времени.

Он подбежал к Мие и схватил ее за руку. Теплая ладонь странного ислекта оказалась шершавой. А еще от него пахло потом и на висках виднелись бисеринки пота. Этого не может быть…

– Ты человек, – выдохнула Мия, подытожив свои наблюдения, пока он тащил ее по коридору.

Человек? Вымерший вид? И вот она видит взрослую особь, развитую, а не одичавшую, как те представители, которых ислекты еще встречали вдали от городов несколько десятилетий назад.

– Человек, человек. А ты – ислект. Вот и познакомились, – пробубнил он и свернул налево. – Нам надо успеть добраться до кабинета триста восемь и найти там флешку.

– Флеш-карту? – уточнила Мия.

Человек кивнул.

– Но этот вид носителя не производят уже сто семьдесят шесть лет. В них отпала нужда, когда исчезли развитые люди. А ислекты записывают информацию сразу в мозг…

– Ох, мать, не нуди, – он бросил на нее взгляд и фыркнул. – Нам нужна старинная флешка. Ей больше двухсот лет! Тебе нужна! Поэтому шевели ножками, я могу исчезнуть в любой момент. Эти чертовы перемещения не контролируются, как я ни бился! И переносить вещи с собой не могу, только вот этот костюм из неопрена и выдерживает прыжок. Да сам временной пояс.

– Прыжок?

Она отметила скачок напряжения в синтетическом мозге, создающем новые нейронные связи. Олег говорил, что так у ислектов проявляется любопытство.

– Да, прыжок во времени, – он резко остановился и посмотрел на Мию. Его глаза расшились. – Вот черт! Приближается скачок. Короче, Мия! Иди в триста восьмой кабинет и найди там флешку. В правом нижнем углу тайник в стене! Поторопись, Олег сказал, ты должна узнать…

И он с легким щелчком растворился в воздухе, оставив после себя только запах жженой резины.

* * *

Давно у Мии не было столько вопросов и такого дефицита ответов. Даже в первые дни после своего создания она знала больше, чем сейчас.

Человек знал ее, а еще он знал Олега. Но неведомая сила вырвала чужеземца из этой реальности. Что это было? Прыжок во времени? Перемещение между параллельными мирами? В конце концов, согласно теории струн, в перспективе было возможно и это. Но как люди оказались способны на такое? Ислекты уже второе столетие бились над возможностью мгновенно перемещаться хотя бы в пространстве, но их механизированные тела не могли расщепляться. В отличие от органических.

От этой мысли Мия застыла посреди коридора. Так и есть, тот человек сказал, что он не мог перенести с собой даже флешку. Что уж говорить о целом киборге.

Кабинет нашелся быстрее, чем Мия ожидала. В углу заброшенного коридора, где с потолка лился тусклый свет, работала единственная чудом не перегоревшая лампочка. Судя по толстому слою пыли на полу, сюда давно никто не забредал. Мия включила режим ночного видения и взялась за ручку. Дверь со скрипом поддалась и с третьего толчка открылась. Кабинет оказался кладовой. Точнее, стал ей. Коробки валились друг на друга, как нахохлившиеся птенцы, и Мие пришлось около получаса только расчищать себе проход