📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияНе могу остановиться. Откуда берутся навязчивые состояния и как от них избавиться - Шарон Бегли

Не могу остановиться. Откуда берутся навязчивые состояния и как от них избавиться - Шарон Бегли

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 75
Перейти на страницу:

Гардеробы всех трех спален заполнены одеждой Мишель. «Я коллекционирую футболки из разных мест», — объяснила она. Кроме того, она арендует три складские ячейки, и все они забиты. Мишель не испытывает сильной эмоциональной привязанности к своим вещам, как многие накопители, однако синдром «когда-нибудь это может мне понадобиться» налицо, да и пытаться разгрести это материальное изобилие — сизифов труд. «Как-то я попробовала разобрать кое-что, — призналась она. — Наклеила этикетки на все ящики. Но это отняло так много времени! Даже начать оказалось слишком утомительно. А все эти каталоги! Нужно просмотреть их, прежде чем выбросить, но на это просто нет времени. Но, возможно, я могла бы начать с кухни, перейти в гостиную… потом принести вещи из гаража и разобрать их…» И Мишель замолкает.

Путь к освобождению

Мишель, по крайней мере, верно оценивает происходящее. Накопители понимают, каких усилий стоит изменить ситуацию. Беда, однако, в том, что большинство из них совершенно этого не хотят. Они интуитивно понимают, почему собирают вещи, чему служит это поведение. Не забывайте, чувства, питающие компульсивное накопительство, не являются эгодистонными или чуждыми подлинному самоощущению и личности человека, в отличие от больного ОКР. В сущности, они его характеризуют. Вследствие этого «большинство накопителей даже не обращаются к врачу, пока супруг не заговорит о разводе, кто-то из домочадцев не выставит ультиматум или домовладелец не пригрозит выселением», объясняет психотерапевт Терренс Шульман, основатель Центра Шульмана по лечению компульсивного воровства, транжирства и накопительства в Мичигане, пациентам, которые все-таки приходят к нему лечиться: «Дело не в вещах как таковых. Дело в эмоциях, которые за ними стоят. Даже попытка подступиться к решению проблемы требует такой изнурительной борьбы, что у людей руки опускаются, но, потеряв все из-за наводнения или пожара, они испытывают громадное облегчение».

Рецепта избавления от накопительства не существует, однако многочисленные исследования подтвердили эффективность разновидности когнитивно-поведенческой терапии, по крайней мере, частичную и для некоторых накопителей. Когнитивный элемент терапии заключается в том, что клиенту или пациенту объясняют, что такое патологическое накопительство, и учат его постановке целей — сначала скромных, например, к следующему сеансу избавиться от одного предмета или воздержаться от предполагаемой покупки, — а также принципам организации и принятия решений. Этот подход был воплощен в программе «Погребенные в сокровищах», названной так же, как эпохальная книга Фроста и Стекити, изданная в 2007 г. В течение тринадцати еженедельных двухчасовых сеансов участники программы, возглавляемые обученным куратором (необязательно врачом; руководство можно бесплатно скачать в интернете), размышляют, почему хранят тот или иной ненужный предмет (который приносят с собой), обсуждают, что мешает им избавиться от мусора, и другие вопросы. Они нарабатывают навык сортировки вещей, обычно начиная с малого, к примеру, с содержимого кухонного стола. (Это помогает обрести веру в себя, а возможность снова пользоваться собственной кухней, как ничто другое, свидетельствует о прогрессе). Затем учатся бороться с желанием приобретать вещи.

Этот метод испытывается на практике примерно с 2007 г., и результаты настолько обнадеживающие, что ученые приступили к полноценному апробированию. Так, в ходе исследования, проведенного в 2013 г. под руководством Рэнди Фроста и Гейл Стекити, сорок шесть человек, страдающих патологическим накопительством, были случайным образом разбиты на две группы — участников терапевтических сеансов и кандидатов[49]. Лечебное вмешательство включало двадцать пять или более часовых терапевтических сеансов, а также посещение домов пациентов в течение 9–12 месяцев. В ходе терапии, представляющей собой нечто среднее между когнитивной и поведенческой, психологи прежде всего помогали больному понять свои мотивы — многие больные почти или совершенно не представляют причин своего поведения. Врач стремился сформировать у пациента другое, более здоровое отношение к вещам, к самому себе и своим воспоминаниям, заставляя усомниться в том, что расставание с бесполезным предметом — такой уж гнусный поступок и что отдать в дар вещи покойного супруга равносильно предательству любви. Через три месяца 43% пациентов, получавших лечение, продемонстрировали «значительное» или «очень значительное» улучшение по результатам оценки состояния их домов врачами-клиницистами, тогда как из списка ожидания положительной динамики не было ни у кого. (Патологическое накопительство редко проходит само.) В момент проверки кандидаты получали предложение пройти когнитивно-поведенческую терапию. Как сообщили исследователи в журнале Depression and Anxiety, по прошествии следующих двадцати шести недель лечения 71% накопителей добились прогресса, причем у большинства из них положительный эффект оказался стабильным: спустя год значительное или очень значительное улучшение наблюдалось у 62% пациентов.

Натан опробовал когнитивно-поведенческую терапию, во всяком случае, ее неформальную версию, как в составе неофициально действующей группы, так и самостоятельно. Пригласив меня в свою квартиру в Бруклине, он показал мне фотографии, как она выглядела прежде, глядя на которые я удивлялась, как в нее вообще можно было просочиться. Но так было раньше, когда Натан хранил сотни килограммов бумаг, в том числе карандашные записки деда о Холокосте, считая своим долгом написать историю семьи (иначе его родственники, многие из которых были убиты нацистами, снова исчезнут с лица земли), а также шесть, или двенадцать, а может, шестьдесят штук практически всего, от футболок до зубных щеток, чтобы никогда и ни в чем не нуждаться. Натан организовал неформальную группу для страдающих накопительством, собиравшуюся в манхэттенском небоскребе дважды в неделю, и рассказывал о программе, которой следовал сам. Программа помогла ему в течение нескольких месяцев отучиться накапливать вещи (хотя было убийственно трудно сказать «нет» работнику кулинарии, предлагающему шесть бесплатных лоточков с хумусом) и, предмет за предметом, избавиться от барахла.

Поскольку это были по большей части бумаги, Натан дал себе зарок очистить квартиру от скопившихся за десять с лишним лет налоговых документов (у него были не только налоговые декларации, но и вся сопутствующая документация) и купил машину для уничтожения бумаг. Много дней этот демон, грозящий уничтожить его личность, простоял без дела. У каждого, кто пытается избавиться от привычки к накопительству, бывает озарение. Озарением Натана стала следующая мысль: если он сумеет пропустить через машину хотя бы одну страницу декларации, его коллекция станет ущербной, как полное собрание сочинений Шекспира без «Гамлета». «Благодаря этой неполноте, — объяснил Натан, — мне стало проще уничтожить следующую страницу налоговой декларации, затем сопровождающие документы. Когда я покончил с 1997-м г., 1993-й дался легче, и так далее». Демонстрируя кухню, спальню и гостиную, Натан смущался из-за того, что у него по-прежнему остается много бумаг и пластиковых пакетов, десятки папок исторических документов и исследований, аккуратно расставленных на полках стеллажа во всю стену, и десятки футболок во встроенных шкафах. Когда же я заметила, что с хламом, запечатленным на фотографиях, в сущности, покончено и что в оставленных им вещах нет ничего ненормального, он просиял.

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?