Ставка на мир - Дмитрий Черных

нового Гитлера? – подозрительно и очень серьезно протянул Мамай и, глядя на серьезное лицо друга, вскричал. – Нет, нет, нет! Да у тебя не получится ничего! Только сядешь за покушение!

– Получится, получится. Мир на грани войны, и лишь мы можем ему помочь. Ты сам это знаешь.

– Да ты окончательно спятил! Так, я сейчас медленно закрываю глаза, считаю до десяти и открываю их уже в другой реальности. Там, где твои родители использовали контрацептивы!

– Мамай, не буянь, – спокойно оборвал соседа Михаил. – От этой идеи я не откажусь и все шишки в случае провала соберу на свою голову. В твоих силах мне помочь или не мешать. Что выберешь?

Матвей тяжело вздохнул и опустился на свободный стул. Недолго помолчав, он поднялся, подошел к входной двери, стянул с вешалки пиджак и вытащил что-то из внутреннего кармана.

– Здесь мое удостоверение журналиста и пропуск на предстоящий саммит. Ты даже представить себе не можешь, на что мне пришлось пойти ради этого! Тотальные унижения, лесть, раболепство… Да я столько задниц в жизни не лизал! – Анохин вернулся к столу, бросил товарищу плотный конверт и чуть слышно пробормотал: – Знаешь, на таких людях, как ты, земля держится. Когда они в ней зарыты. Допустим, пройдешь ты по моему удостоверению, убьешь Гитлера, и что дальше? Думаешь, война резко прекратится? Да ты им только повод дашь!

Муха широко улыбнулся, демонстрируя ровные зубы, и похлопал друга по плечу.

– Я дам шанс немецкой оппозиции. А вот если они его профукают… Что ж, я по крайней мере пытался. Сам же говоришь, у нас сейчас одна дорога – на тот свет. Значит, надо уходить красиво и напоследок повлиять хоть на что-то.

– Ты спятил, – удивительно спокойно произнес Мамай. – Окончательно и бесповоротно поехал кукухой. Сам подставишься и меня под монастырь подведешь.

– Почему ты такой пессимист? – не выдержал Михаил. – Если что, скажешь, что я тебя заставил: связал, пытал и насильно отобрал удостоверение…

– Муха, ты же знаешь, что я все равно тебя поддержу. – Матвей закатил глаза. – Но почему ты такой наивный? Всегда надейся на плохое, чтобы потом не расстраиваться! Это мой девиз по жизни.

– Так на памятнике твоем и напишем…

* * *

Тик-так. Тик-так.

Наручные часы неспешно отбивали привычный ритм. Волнения и страха словно не существовало. Большой зал, заполненный сотнями журналистов, ловил каждое слово лидеров огромных держав. Президенты Германии, Центральной и Сибирской России и правители Европейских государств, состоящих в Европейском Альянсе, сошлись за одним огромным полукруглым столом в окружении преданных дипломатов и переводчиков. Муха глубоко вдохнул и медленно выдохнул, выравнивая сердцебиение. Не спеша, словно делал так ежедневно, вытащил из кармана небольшой ингалятор и усмехнулся. Идея пронести на саммит газовый баллончик под видом ингалятора от астмы при помощи купленной медицинской справки пришла в голову Мамаю. После этого за считаные дни дорогое огнестрельное оружие, собранное в виде шариковой ручки, которое Мухин заказал на черном рынке и рассматривал как основное, было переделано под пневматическое, стреляющее ядовитыми дротиками.

Отработанным движением разобрав и собрав в нужном порядке ручку, Михаил подсоединил к ней баллончик и на мгновение прикрыл глаза, сосредоточившись на биении сердца. Все звуки отошли на второй план, а по телу неспешно разливалось спокойствие.

Тик-так.

Резко открыть глаза и поднять импровизированный пистолет на уровень глаз. Цель намечена давно, можно было выстрелить и не глядя, но слишком велика цена ошибки. Не дожидаясь следующего удара сердца, твердой рукой спустить курок, отправляя отравленный дротик в президента Германии.

Тик-так.

Не успела среагировать ни бдительная охрана, ни дипломаты, ни переводчики. Выстрел получился немного смазанным из-за высокой скорости движения, и дротик вошел в плечо. Если бы ручка так и осталась огнестрельной, то план по спасению мира горел бы уже синим пламенем, но отравленная ядом кровь в бешеном темпе неслась по сосудам волнующегося лидера государства, не оставляя тому ни единого шанса. Правитель Объединенной Германии скончался еще до того, как Муха добежал до выхода из зала…

* * *

– Какой коэффициент был на его победу? – задумчиво почесывая аккуратную бородку, спросил пожилой мужчина в дорогом классическом костюме. Он с интересом разглядывал видео, выведенное на один из настенных мониторов кабинета, и мельком поглядывал на изрисованную линиями карту мира на столе.

– Один к ста шестидесяти семи, – лениво отозвался его собеседник, неторопливо потягивающий дорогой коньяк. – Ход он сделал, конечно, красивый, но довольно бессмысленный. Зря ты на него поставил, его миру конец…

– Еще ничего не кончено, Альфредо. Возможно, судьба будет благосклонна к этому замшелому мирку… И к моим вложениям!

Хозяин кабинета рассмеялся хриплым, каркающим смехом. Собеседник лишь поморщился и вновь поднес бокал к губам:

– И нравится тебе этот неоправданный риск…

– Без риска теряется весь вкус игры, – покровительственным тоном ответил мужчина. – Это вам – молодежи – только аристократов да политиков подавай. Никакой интриги! Вот и сидите со своими коэффициентами один к двум поголовно…

– У меня один к трем, – усмехнулся Альфредо. – Но ты знаешь, я привык на поражение ставить. Так как-то зрелищнее, что ли.

– На поражение я тоже поставил, – ухмыльнулся хозяин кабинета. – На нашу темную лошадку… Риск риском, а золото отбивать надо!

Мужчина вновь рассмеялся и щедро плеснул коньяка в свой бокал, пролив часть алкоголя на разложенную карту из-за